Брендон вернулся раньше, чем я ожидала, с сумкой, переброшенной через плечо, и упрямым выражением на лице. Он бросил свои вещи в заднюю часть грузовика, а затем подошел к водительской стороне и залез в машину.

– Брендон, что, черт подери, ты делаешь? Выпусти меня из грузовика, – бросила я ему, хотя моим словам явно не хватало убедительности. Я даже не пыталась выбраться наружу, когда он умчался в дом. И я не знала почему, то ли была слишком ошеломлена, то ли не хотела испытывать терпение Брендона.

– Нет, – сказал он, даже не взглянув на меня, а затем завел машину и отъехал от дома Тая.

Я скрестила руки на груди и выдохнула, у меня заняло всего несколько мгновений, чтобы понять, куда мы направлялись.

– Ты везешь меня домой? – почти прокричала я. Ну, разве это не полное свинство. Его ревность была настолько всепоглощающей, что он хотел убедиться, что моя задница окажется дома. В одиночестве.

Брендон не произнес и слова, пока парковался, а затем схватил свою сумку и перекинул через одно плечо. Он подошел к машине с моей стороны и отпер двери. Я начала возмущаться, но Брендон на это лишь закатил глаза, вытащил меня на улицу и перекинул через второе свое плечо, словно я ничего не весила.

– Ты сию секунду поставишь меня на землю или, клянусь Господом, я позвоню братьям и попрошу выкинуть твою задницу с моей земли, – сыпала я угрозами.

ШЛЕП!

Моя задница буквально загорелась, и я пискнула. Я не могла поверить, что Брендон только что отшлепал меня! Сегодня он открылся для меня с совершенно новой стороны, и я не была до конца уверена, что должна была с этим делать.

– Остынь, ягненок. Сейчас мы с тобой поговорим.

Я прикусила губу, потому что шлепок пусть и причинил боль, но также понравился мне, и я боялась, что сделай это Брендон снова, не смогу сдержать стона.

Он отпер передние двери и внес меня внутрь, затем пинком закрыл их и включил сигнализацию.

– Откуда ты знаешь код? – я замерла, когда мне в голову пришла еще одна мысль. – Эй! У тебя есть долбаный ключ?! – спросила я, всерьез обеспокоившись о своей безопасности.

– Нет ни одной чертовой вещи о тебе, которую бы я не знал.

Брендон сбросил сумку в гостиной и, наконец, поставил меня на ноги прямо перед собой. Я уперла руки в бедра, пока раскаленный жар поднимался в моей груди. Я хотела ударить Брендона и поцеловать его. И все это одновременно.

– Брен...

– Нет, – сказал он, обрывая меня. – Ты дашь мне сказать. Тебе нужно услышать то, что я должен произнести.

Я закатила глаза и притопнула ногой, желая показать, что меня все это не волновало, тогда как внутри я сжалась от страха. Ведь все, что Брендон мне когда-либо говорил, это то, что я слишком молода для него или что-нибудь в этом роде. Словно он знал, что было для меня лучше. Или хуже того, вдруг он решит предложить мне ни к чему не обязывающую ночь, чтобы избавиться от притяжения, что существовало между нами? Думаю, это стало бы намного больнее, чем если бы он просто опять заговорил о нашей разнице в возрасте. В конце концов, в том случае, это хотя бы значило, что он переживал за меня. Что ему было до меня хоть какое-то дело. Но сама мысль о простой интрижке, делала происходящее между нами чем-то незначительным. Будто у него не было тех чувств и эмоций, которые испытывала к Брендону я. Словно все, что я вызывала у него – жажда и страсть. Это разбило бы мое сердце.

– Я желал тебя с той секунды, как увидел впервые. Когда ты была, мать твою, слишком молодой для меня, чтобы даже просто думать о том, о чем думал я. Поэтому мне пришлось выжидать подходящее время. Когда тебе исполнилось восемнадцать, единственной мыслью в моей голове было заявить о своих правах на тебя и сделать своей. Ты сводила меня с ума, когда говорила это свое «папочка», то как играла со мной. Ты просто обожала нажимать на все мои кнопки, испытывая мое терпение, – Брендон вздохнул, закрыв глаза, словно представлял себе все то, о чем говорил. – Но я думал, что ты заслуживала кого-то лучше, чем я, так что решил не брать того, чего так безумно желал. Более чем просто желал. Я очень уважаю твоих братьев и тебя, поэтому не хотел все разрушить, Долли. Пусть бы ты оставалась чистой и не запятнанной. А не строила отношения с ублюдком, который даже не представлял, как дать тебе настоящую семью. Я даже не знаю, что это такое. Но прекрасно понимаю, что ты именно этого и хочешь. Белый штакетный забор и стайка детей, бегающих повсюду, и все в таком духе.

– Но...

Брендон поднял руку, прерывая меня.

– Однако затем я осознал, что никто на свете не будет достаточно хорош для тебя, даже если говорить и не обо мне, – я увидела какое-то темное выражение в его глазах, когда он шагнул ко мне. – Но в тоже время, истина заключается в том, что никто и никогда не хотел тебя с той же силой, с какой желаю я. И ни один мужчина на земле не будет любить тебя так, как люблю я.

Брендон опустился на одно колено передо мной и достал из кармана простое золотое кольцо с бриллиантом.

– Брендон, – прошептала я, прижав руки ко рту. Я не могла поверить, что это происходило. Он полностью обнажил передо мной свое сердце. Я ненавидела то, что Брендон считал, будто был недостаточно хорош для меня, будто он не заслуживал семьи.

– Я хочу доказать тебе, что никуда не уйду. Я итак слишком долго ждал, давая тебе шанс поменять свое мнение обо мне, даже учитывая, что мои собственные чувства к тебе никогда бы не изменились. В тебе нет ни единой черты, которую бы я не любил. Ты громкая и становишься центром внимания, где бы ни оказалась, а я лишь сижу в стороне, любуясь твоим сиянием. Ты очень сильная и работаешь больше, чем кто-либо, кого я встречал в своей жизни.

Я не произнесла ни слова, когда Брендон протянул ладонь, взял мою руку и надел мне на палец кольцо.

– Ты выйдешь за меня замуж, Долли, и не потому, что я прошу тебя об этом – я не прошу – а потому, что у тебя нет иного выбора. Я тебе его не оставлю. Ты моя. Была ею с самого первого дня. Ты сама предрешила свою судьбу, когда посмотрела на меня этими своими глазами и улыбнулась, сверкая очаровательными ямочками на щеках. Ты думаешь, что я куда-то уйду, но никуда не собираюсь. Единственное направление, в котором собираюсь двигаться – это к тебе.

Я хотела расплакаться, хотела рассмеяться, или же просто рухнуть на пол возле Брендона, и все это желала сделать одновременно. Но вместо этого просто замерла на одном месте. Он давал мне все, что я когда-либо хотела, и мне было неизвестно, как справиться с тем счастьем, что обрушилось на меня.

– А теперь, – произнес Брендон, поднимаясь с пола и подхватывая меня на руки. – Я собираюсь отнести тебя в кровать и стащить каждую вещь, что на тебе надета.

Долли упала спиной на кровать, и я опустился следом, срывая с нее топ. Эта тряпка явно была лишней, учитывая мои дальнейшие планы на Долли, не считая той злости, что вызывал во мне один вид этой вещицы. Звук рвущейся ткани показался таким громким в тишине комнаты, но от него мой член стал лишь еще тверже. Мои губы устремились к тому месту на теле Долли, о котором я грезил с того момента, как увидел ее в этом чертовом наряде. Ее полные груди вырвались на свободу, и я наклонился, прижимаясь к соску. Мне было необходимо увериться, что эти проклятые вещи больше никогда не смогут оказаться на ней.

Ладонями я обхватил бедра Долли, пока наслаждался вкусом ее тела, желая узнать какой будет ощущаться каждая ее часть. Нуждался в этом. Все эти годы, когда я жаждал ее, обрушились на меня, и мне оставалось лишь пытаться заставить себя притормозить, но не мог ничего с собой поделать. Я слишком нуждался в Долли.

– Брендон, – простонала она, ее пальцы запутались в моих волосах, пока спина изгибалась над кроватью.