- Это моя память, - сказала она, успокаивающе похлопывая его по руке.

- Память? - тупо повторил он.

- Память. Я обладаю даром - очень небольшим, - который позволяет мне забывать вещи.

- О чем ты, черт возьми, говоришь? У тебя память как компьютер.

- Это грустная часть, - сказала она печально. Это очень избирательно. Обычно это происходит, когда кто-то что-то мне показывает. Надо повторять это снова и сно...

Лук тяжело вздохнул и перевернулся на спину; просунув руку под Меган, он привлек ее к себе.

- Проклятье, женщина, никогда так больше не делай!

- Что, испугался? - Она устроилась поудобней, растянувшись во весь рост. - К твоему сведению, я не видела ни одного зеленого человечка. - Она подождала, пока он расслабится, и добавила:

- Пока. Но если ты когда-нибудь переменишь решение, я знаю очень подходящее место, куда можно пойти в сумерках. Это очень высоко, и оттуда видно очень далеко.

Он покачал головой.

- Единственное место, где мне хотелось бы находиться, - это здесь, где я могу любоваться тобой.

Она, вновь напомнив ему амазонку, села на него верхом, ее изящная спина была пряма, а груди - крепки и упруги. Волосы цвета корицы ниспадали ей на плечи и струились шелковистыми волнами по спине.

Хитрая улыбка тронула губы Меган. Она нагнулась вперед, скользнула ладонями по его груди, пошевелила пальцами копну его волнистых темных волос. Стройное тело Лука горело испепеляющим жаром.

- Как ты хочешь... - напомнил он ей, извиваясь под ее руками. - Да, дорогая, так, именно так..

Руки Меган скользили вниз и вверх по его плоскому животу, наслаждаясь мощью его тела.

Блеск его темных глаз приводил Меган в неистовство. Лук ей очень нравился!

Сделав резкий вдох, она задержала дыхание, замерла. Близость Лука действовала на нее ошеломляюще. Он притянул ее к себе и одарил долгим горячим поцелуем.

Затем его руки быстро обхватили ее талию, нежно погладили живот. Потом ниже.

Она задрожала, откинулась назад, почти безмолвно прошептала:

- Лук...

- Я здесь.

- Мм...

- Да...

- О!..

- Еще?

- Да.., да.., дааааа...

Протяжный стон Меган все сказал Луку: она была готова принять его, как и он ее, и хотела его так же сильно, как и он ее; он был нужен ей, как никто другой...

Позднее Меган лежала, уткнувшись головой в его плечо, положив руку ему на живот и время от времени вздрагивая всем телом.

- Лук?

Она улыбнулась, когда его рука обвилась вокруг ее талии.

- Хм?

- Ты проснулся?

- Да, уже.

- Я только.., хотела тебе сказать... - Она лениво потянулась.

Лук ждал.

- Сказать - что? - напомнил он наконец.

- Что.., что это было чудесно!..

- Мм...

- Ты великолепен!

- Да уж, черт побери! - самодовольно произнес Лук. Он открыл глаза и растроганно уставился перед собой. Как доверчиво она отдавалась ему! Как великодушно, щедро!

- Лук?

- Мм?

- Мне бы тоже хотелось услышать от тебя что-нибудь...

Лук никогда в жизни не говорил ни одной женщине никаких комплиментов по поводу секса, хотя это вовсе не означало, что он им не занимался. Некоторые мужчины способны были слагать в связи с этим поэмы. И такая женщина, как Меган, заслуживала поэмы! Она вполне заслуживала мужчины, который превозносил бы ее до небес, - так много она давала сама.

Но у нее есть только я, и, клянусь Богом, я не дам ей ни малейшего повода к тому, чтобы она отправилась на поиски кого-нибудь другого.

Держа Меган пленницей в своих объятиях, целуя ее в кончик носа, Лук радостно сказал:

- Ты была великолепна! Сексуальна! Восхитительна! - Шутливые поцелуи прерывали его слова. - Обольстительна! Сексуальна!.. - Его губы, переместившись от шеи к груди, надолго там задержались. - И совершенно очаровательна!..

Меган смотрела на него из-под полуопущенных ресниц.

- О господи. Лук, вполне было бы достаточно одного слова: чудесна. - Она нежно прикоснулась пальцами к его щеке, а потом уютно устроилась около него. - Теперь можем и поспать.

Они закрыли глаза, и каждый знал истинную цену сказанных ими слов.

На следующее утро Лук, в джинсах и с полотенцем на шее, стоял перед зеркалом, водя электрической бритвой по своей темной бороде и улыбаясь своему отражению.

Это было хорошо. Чертовски хорошо.

Меган все еще хотела спать с ним! Она не выставила его вон и дала понять, что дождется той минуты, когда он захочет иметь жену и когда скажет ей, что любит ее и хочет на ней жениться.

Звучит все так просто, подумал он. Так что же - вперед и с песней? Он знал, что это должно быть сделано, но никак не мог представить себе, каким образом он осуществит это.

Неожиданно в дверях появилась голова Меган.

- Лук, ты знаешь Алана Джемисона?

- Да, это мой старый друг и менеджер моего отеля в Сан-Франциско. Скажи ему, что меня нет.

Он посмотрел на ее отражение в зеркале и нашел, что она выглядит просто великолепно! Немного заспанная, с распущенными шелковистыми волосами, какая-то вся мягкая, нежная, теплая... Котенок, которого хочется погладить. И в то же время женщина, которая провела ночь именно так, как хотела, - в объятиях своего мужчины.

Он в задумчивости прищурился и пожал плечами. Никогда раньше не замечал в себе инстинктов собственника, но Меган все изменила.

Она была его.

И, боже, он был ее. Она выбрала и добилась его, она остановилась на нем.

- Слишком поздно, я уже проговорилась. Меган бросила на него мрачный взгляд. - А как он узнал этот номер? - спросила она. - Неужели ты дал объявление в газете, что спишь теперь в доме Мерфи?

- Нет еще. Я думал, что сделаю это сегодня днем. - Когда же она непонимающе сузила глаза, он подошел к ней и крепко обнял, проводя руками по ее телу и наслаждаясь прикосновением к мягкой, скользящей ткани, облегающей ее бедра. - Я шучу. Я оставил этот номер в отеле на случай крайней необходимости. Без имени только номер. - Его пальцы скользнули по материи вверх, к двум тоненьким полоскам у ее плеч. Что это такое? - спросил он, и в его темных глазах блеснул хитрый огонек.

- Ночная рубашка, - сказала она, затаив дыхание. - Мистер Джемисон, видимо, считает, что это именно такой случай.

- Точно. Напомни ему, что я в отпуске.

- Я попыталась, но у меня такое чувство, что он не верит, будто у тебя может быть какой-то отпуск.

И я думаю, что смешной звук, который я слышала, объяснялся очень просто - он грыз ногти.

- Ну хорошо, иду. - Лук повесил полотенце.

Когда он вернулся, Меган только что вышла из душа. Она взглянула на него и сказала:

- Ты должен уехать.

Лук вздрогнул: она произнесла это с таким безразличием! Потом он увидел печаль в ее глазах и перевел дух. Все что угодно: печаль, боль, только не безразличие!

- У него там проблемы с профсоюзом, я должен поехать туда на некоторое время, - произнес он, наблюдая, как она неторопливо вытирает влагу со своего тела. - Меган, солнышко...

Она покачала головой и изобразила подобие улыбки. Эта попытка едва ли ей удалась.

- Не беспокойся о нас, пока будешь в отъезде, - сказала она. - Поговорим, когда ты вернешься.

Если вернешься. Непроизнесенные слова повисли в тишине между ними.

Она выронила полотенце и, напоенная ароматом воды, рыжеволосая и очень женственная, приблизилась к нему.

- Ты позаботишься о себе?

- Я вернусь, черт побери. - Его руки обхватили ее талию, привлекая ближе.

Меган покрывала его грудь мелкими поцелуями.

- Когда ты уезжаешь?

- Через четыре часа. Поедем со мной.

Она покачала головой.

- Я лучше останусь здесь, поработаю.

- Самое большее неделю меня не будет. Всего лишь, - пообещал он, приподнимая ее подбородок и заглядывая ей в глаза. - А если повезет, то вернусь через пять дней. Но если произойдет чудо, то через четыре.

- Тебе нужно собраться?

- Собраться?

- Ну, знаешь, собрать одежду. - Она легонько пожала плечами. - Вещи.