Грант быстро оглянулся и, увидев Десиму, поднялся на ноги.

— Ко мне, Банти, — подозвала она. — Лежать! Простите, мистер Верекер, она так и не научилась себя вести. Банти, ты нехорошая девочка, веди себя прилично!

Но на этот раз он, видимо, не возражал, чтобы его одиночество было нарушено, — Грант улыбался, словно те чувства, которые он только что переживал, всего лишь иллюзия.

— Банти, тебя никто не учил, что нельзя разговаривать с незнакомцами? — сказал он и добавил: — Вы далеко от дома, мисс Бренд. Ваша лодыжка это выдерживает?

— О, все в порядке, спасибо, — заверила она. — У меня достаточно опыта в лечении травм, чтобы не рисковать. Знаете, я готовилась стать медсестрой.

— Я этого не знал, — ответил он, и в голосе его прозвучал отзвук прежней резкости. — Какой прекрасный день! Или, вернее, был. — Он посмотрел на небо: над Кумберлендским хребтом собирались темные тучи. — Кажется, будет дождь. Вы лучше знаете местный климат.

— Да, собирается дождь, — согласилась она, — но еще не сейчас. Я пришла посидеть у озера и съесть свой ланч и не собираюсь изменять свои планы.

Десима опустилась на траву, поставила корзину и принялась извлекать пакеты с едой, приготовленные Бесси.

Грант сказал:

— А мне пора идти в Кесвик.

— Посмотрите, сколько еды, мистер Верекер. Бесси никак не может запомнить, что хоть мы с братом и близнецы, у меня нет его аппетита. Пожалуйста, останьтесь и помогите мне. — В то же мгновение она пожалела о своем неожиданном приглашении, ожидая резкого отказа.

Но напротив, он спокойно ответил:

— Вы очень любезны. Выглядит так аппетитно, что у меня нет сил отказаться.

И как ни удивительно, но вскоре начался пикник с хозяином «Озерных акров», известным своей необщительностью. И Десима чувствовала себя с ним удивительно легко.

Со своей стороны, уже решивший уйти Грант понял, что этой очаровательной милой девушке отказать невозможно. К тому же, видит Бог, он нуждается в обществе, в ком-нибудь, кто помог бы развеять мрачную тьму, в которую он погружен.

Когда они закончили есть и отдали остатки собакам, которые были слишком воспитаны, чтобы откровенно выпрашивать, и только изредка косились в сторону пищи, Грант угостил Десиму сигаретой и, закурив трубку, вытянул свои длинные ноги на траве рядом с ней.

Видя, что он расслабился, и впервые за время их знакомства заметив, как разгладились горькие морщины у рта, Десима была в прекрасном настроении. И если бы она захотела проанализировать свои чувства, то решила бы, что все в порядке. В конце концов, ведь она считала делом своей жизни помощь другим людям, испытывающим боль.

Несколько минут он курил молча. Дождь еще не начинался, и, хотя все небо затянуло тучами, как раз над ними прорвалось солнце.

Десима не находила странным, что не чувствует необходимости нарушить молчание. Как правило, в таких случаях испытываешь почти болезненное желание чем-то заполнить паузу, если только ты не в обществе старого друга и между вами полное взаимопонимание.

Потом, приподнявшись на локте, Грант посмотрел на нее. Неожиданно поняв, что она его невольно разглядывала, девушка виновато покраснела.

— Значит, вы были больничной медсестрой? — неожиданно спросил он.

Она кивнула.

— Я начала обучение, как только меня приняли.

— Но вы его не закончили? Вероятно, как и многие другие, обнаружили, что это не так легко, как кажется.

Какая-то усмешка в его словах заставила ее немедленно занять оборонительную позицию.

— Когда я впервые туда обратилась, я была совсем молодой, но и до этого работала в качестве сестры в нашем округе и помогала доктору Джону, дожидаясь, пока меня примут в «Св. Джуд».

— А что это за «Св. Джуд»? — негромко спросил он.

— Есть только один «Св. Джуд», о котором стоит говорить, не правда ли? Во всяком случае, так вам скажет любой работник этой больницы. Там училась моя школьная подруга, и, хотя Лондон далеко от дома, я очень хотела этого, и отец мне разрешил.

Он коротко рассмеялся.

— Вы определенно нашли бы обучение там утомительным. Я слыхал, что от своих медсестер эта больница требует настоящего совершенства.

— Это правда, — тихо ответила она. — Мисс Лок, тамошняя матрона, требует, чтобы сестры удовлетворяли самым высоким требованиям. Однако я и здесь получила лицензию дипломированной медсестры.

Он бросил на нее быстрый, слегка удивленный взгляд и после недолгой паузы заметил:

— Это хорошо для вас.

Но после этих слов у девушки создалось впечатление, что он хотел сказать что-то совсем другое.

— Да, — спокойно ответила она. — Я уже готовилась работать медсестрой, когда умер отец. После его смерти выяснились… некоторые осложнения, и я поняла, что нужна на ферме. Нельзя было оставлять Джимми одного справляться со всеми трудностями.

— Вы хотите сказать, что отказались от карьеры, чтобы похоронить себя в Ротмере? — Голос его прозвучал чересчур резко.

Она слегка улыбнулась.

— Это моя родина, мистер Верекер.

— Знаю, но вы должно быть обладаете большими способностями, если смогли попасть в «Св. Джуд», и крепким здоровьем, чтобы там не сломаться. Хорошими сестрами рождаются, а не становятся. Я всегда считал… — Он неожиданно оборвал фразу. — Впрочем, вы здесь вероятно, счастливы.

— Да. И стараюсь не думать о медицине. Может быть, когда Джимми женится, я вернусь к своей карьере. Ведь я прошла подготовку полностью, а сестры всегда нужны — в том или ином качестве.

Некоторое время они курили молча. В этот момент Грант необыкновенно остро ощущал присутствие своей спутницы. Не глядя на нее, он видел перед собой ее очаровательное лицо, словно освещенное прекрасными глазами с длинными ресницами. В этом лице была не только красота, но чувствовался характер; и оно действовало удивительно успокаивающе. Такая девушка приносит мужчине ощущение мира.

Неожиданно он увидел ее на совершенно другом фоне — стройная высокая молодая медсестра в белом чепце, из-под которого видны волосы цвета меда, смотрит своим прямым спокойным взглядом. Если бы они встретились в больнице, было бы интересно наблюдать за ее работой. Ибо он был убежден: несмотря на то, что ей пришлось отказаться от медицинской карьеры, она прирожденная медсестра — именно прирожденная, а не просто выучившаяся. Ни дисциплина, ни обучение, ни практика — ничто в мире не способно разжечь высокий огонь долга, если он не горит.

Грант выколотил трубку, которая остыла у него в зубах.

— Боюсь, пора уходить, — сказал он.

— Да. Если пойдет сильный дождь, вы промокнете, — согласилась Десима. — Не стоит напрашиваться на ревматизм.

Он улыбнулся.

— До сих пор избегал, и поверьте мне, в жизни не раз приходилось промокать до нитки. А как же вы в этом тонком платье? — Он уже стоял, протягивая ей руку. Вложив свою руку в его, Десима ощутила силу и прочность его пожатия. И вспомнила, что еще при первой встрече подумала, какие у него хорошие руки.

Когда они добрались до ворот «Озерных акров», Десима остановилась.

— Прошу вас, мистер Верекер, не ходите дальше. Дождь…

Не успела она закончить, как небо распахнулось, и начался буквально потоп.

— Вот… — Грант снял пальто и набросил ей на плечи. — Бегите к крыльцу. Я выведу машину и отвезу вас.

Глупо было стоять под дождем в тонком платье; да, Бесси была права: нужно было надеть пальто. Приказав собакам: «Бегите домой! Домой!», — девушка побежала к входу в дом.

Короткая полукруглая подъездная дорога заняла немного времени, и когда Десима добралась до убежища, Грант уже стоял рядом с ней.

Она повернулась к нему, задыхаясь и смеясь.

— Промокли? — протянув руку, она коснулась его рубашки, но он двигался так быстро, что почти не промок.

— Я привык к дождю, — сказал он. — Пришлось побывать… в разных частях света. Кстати, собаки могут утонуть.

— Эти не могут. Но Боже! — воскликнула она при неожиданной мысли. — Бесси с ума сойдет, если они вернутся домой без меня. Но мне казалось… что здесь есть собака.