— Вы что-то сегодня невеселы, мисс Роуз, — сказала миссис О'Райен. — С женихом поссорились? Или с подружкой?

Невинное замечание резануло слух. Ведь добрая женщина не догадывалась, что никого из девушек, что бывали у нее в гостях, Роуз не могла назвать подругами. И у нее никогда не было жениха…

Неудачи, грусть и просто плохое настроение Роуз чаще всего лечила двумя вещами: живописью или хорошим чаем. Сегодня брать в руки кисти почему-то не хотелось. Поэтому, очутившись дома, она быстро переоделась в легкий шелковый халат и направилась в кухню. Среди десятков сортов чая Роуз выбрала черный с бергамотом, вкус и аромат которого, как ей казалось, очень подходили для летнего вечера.

Поставив чайник на огонь, девушка вышла на балкон, заставленный горшками с цветущей геранью, и уставилась вдаль. Потрясение от неожиданной встречи с Диланом немного притупилось и уступило место любопытству. Роуз вспомнилось, как когда-то она мечтала вырасти, стать красивой и умной, приехать в Дублин и покорить мужчину своих девичьих грез. Что ж, можно сказать, что ей удалось все, за исключением последнего пункта. Вот только покорять Дилана что-то расхотелось…

Или все-таки нет? Роуз пожала плечами и вернулась в комнату. Глядя на медленно закипающий чайник, она представила себе их встречу в офисе О’Гилви. Дилан не узнал ее сегодня, это точно… Роуз вдруг рассмеялась. Да, было бы забавно съездить к нему, немного пококетничать, выслушать пару комплиментов, а потом взять и выложить историю о том, как восемь лет назад он ранил сердце наивной девочки. Причем сделать это мимоходом, так, чтобы Дилан понял: ее рана давным-давно зажила. А потом удалиться, вежливо, но твердо пресекая всякие попытки пригласить ее на обед.

В отличие от Роуз-подростка нынешняя Роуз не сомневалась в собственной привлекательности. Но вот мстить Дилану, причем так мелко… Зачем? Ведь нанесенная им обида забылась, а чувства к нему давно остались в прошлом…

Роуз залила заварку кипятком, накрыла фарфоровый чайник льняной салфеткой. Пока листья набухали и отдавали напитку всю свою силу и аромат, Роуз продолжала думать о том, что же делать завтра.

Самое главное — это не заниматься самокопанием, наконец решила она. Пусть все идет так, как предначертано судьбой. Зачем судорожно искать ответы на все вопросы? Если мне вдруг очень захочется встретиться с Диланом еще раз, я так и поступлю. Ведь это ничего не значит!

Когда Роуз села за стол и взяла в ладони чашку, благоухающую бергамотом, на ум опять пришли слова странного профессора из парка. Наверное, все ее беды действительно кроются в боязни людей. Ей страшно вылезти из скорлупы, в которую она спряталась после неудачной юношеской влюбленности.

А раз это так, то жизнь сейчас предоставляет мне чудесный шанс покончить с детскими комплексами, сделала вывод Роуз. Выходит, я просто обязана встретиться с Диланом. И доказать, что прошлое не имеет надо мной власти.

— Роуз, за тобой прислали машину! — Голос Линды срывался на крик от плохо скрытого возбуждения.

— Уже? Что ж, мне пора. — Девушка встала с кресла и направилась в свой кабинет, чтобы взять сумочку.

— Ты даже не выглянешь на улицу? Порой мне кажется, что в тебе не осталось ничего женского. — И ее напарница, отвернувшись от окна, направилась вслед за ней. — Судя по черной «астон-мартин», которая ждет тебя у входа, мистер О’Гилви очень серьезно относится к вызову симпатичных экспертов к себе в офис.

— Линда! — Девушка остановилась на полпути и обернулась. — Я в сотый раз повторяю: твои шутки мне уже надоели. Еще один выпад — и я чем-нибудь в тебя швырну!

Линда обожала подшучивать над приятельницей, называя ее «грозой миллионеров». Вот и на сей раз, после утреннего звонка Дилана их боссу, она решила подразнить Роуз. Но сейчас ее намеки оказались слишком жестокими, хотя Линда об этом даже не подозревала.

Несколько часов, проведенных Роуз в ожидании, показались ей столетиями. Ее охватило волнение, с которым она никак не могла справиться. Напрасно она пыталась сохранять хотя бы видимость спокойствия. Порывистые движения и взгляд, направленный в никуда, выдавали ее с головой.

Когда охранник у входа сообщил, что за мисс Дандоу приехали, Роуз даже обрадовалась. Наконец-то она перестанет сидеть сложа руки и шагнет навстречу тому, что приготовила ей судьба.

— Не обижайся, — сказала Линда. — Я ведь не хочу задеть тебя. Мне просто не нравится, что тебя ничего не интересует.

— Под «ничего» ты подразумеваешь мужчин?

— Да хотя бы и так. — Они вместе вошли в кабинет, где Роуз взяла сумочку, и снова направились к выходу. — Я хочу, чтобы ты наконец встряхнулась и перестала быть такой ледышкой. А мужчины в этом деле — первые помощники. Особенно такие, как мистер О’Гилви. — Тут она озорно улыбнулась и, пропустив приятельницу вперед, вздохнула, бросая взгляд на машину, виднеющуюся через стеклянную дверь. — Эх, мне бы твою красоту!

Роуз ничего не ответила и шагнула на горячую мостовую. День выдался еще жарче, чем вчера, поэтому девушка вместо строгого костюма, принятого в галерее, надела короткое платье из тонкого белого материала и легкие босоножки. А длинные волосы собрала в высокий хвост, чтобы не было жарко шее.

Сегодня она выглядела продуманно небрежнее, чем вчера. Но именно такого впечатления Роуз и хотела добиться, собираясь утром на работу.

Она подошла к роскошному автомобилю… И в ту же секунду водительская дверца распахнулась и оттуда вышел мужчина. Роуз нервно сглотнула и замерла на полпути, не в силах поверить своим глазам.

Невероятно, но это был сам Дилан! Немая сцена длилась всего мгновение, но во всех деталях накрепко отпечаталась в памяти Роуз. Она видела перед собой красивого мужчину с открытым лицом, который улыбался ей. Его глаза, казалось, заглядывали в самую душу, темные завитки волос блестели в лучах солнца, мускулистые загорелые руки лежали на краю открытой дверцы. Дополняли образ легкие летние брюки и светло-голубая рубашка с коротким рукавом.

С трудом заставив ставшие вдруг ватными ноги двигаться, Роуз подошла и по-деловому протянула руку.

— Здравствуйте, мистер О’Гилви, — произнесла она. — Не ожидала увидеть вас за рулем.

— Я не мог отказать себе в удовольствии подвезти такую очаровательную девушку, как вы. — Дилан пожал ей руку и только после этого отвел мягкий, словно ласкающий, взгляд от ее лица.

Он обошел автомобиль и помог Роуз сесть на сиденье рядом с водительским. Ей совсем не хотелось быть так близко от Дилана, но она никак не смогла придумать благовидного предлога, чтобы отказаться от этого. Роуз села и одернула платье. То, что Дилан за несколько минут, прошедшие с момента их встречи, уже сделал ей комплимент, девушке совсем не понравилось.

— Сколько картин вы хотите мне показать? — спросила она, стараясь создать в замкнутом пространстве «астона» рабочую атмосферу.

— Четыре. Не бойтесь, это не займет много времени, — небрежно ответил Дилан. — И не волнуйтесь вы так. Я не кусаюсь.

— С чего вы взяли, что я волнуюсь? — возмутилась Роуз.

Но О’Гилви ничего не ответил. Он только отвел взгляд от дороги… и подмигнул ей! После этого как ни в чем не бывало включил радио и принялся подсвистывать джазовой мелодии, льющейся из колонок.

— Это моя любимая радиостанция, — после короткого молчания сказала Роуз. — К сожалению, ее мало кто слушает.

— Настоящий джаз труден для восприятия, — отозвался Дилан. — Но если научиться его понимать, то можно полюбить всей душой. Именно поэтому я решил выкупить эту волну. Она, конечно, приносит одни убытки, зато радует душу.

Роуз в изумлении уставилась на собеседника. Она видела много богатых людей, которые вкладывали деньги в искусство. Но чаще всего они делали это потому, что знали: со временем их вложения с лихвой окупятся. Видимо, Дилан относился к деньгам так же легкомысленно, как к женщинам.

И он мог себе это позволить. Роуз всегда считала себя уравновешенной особой. Но и она кожей ощущала волны магнетизма, исходящие от Дилана. Так что же говорить о других, более темпераментных женщинах? Они, наверное, сами бросаются в его объятия. Роуз подумала об огромном количестве красоток, которые перебывали в его постели за эти годы, и почему-то расстроилась.