— Сахарок! Прекрати! — При виде перепуганного Брента Келли громко рассмеялась.

Тот же очень обрадовался, что пони отвернулся от него и, снова тоненько заржав, поскакал через лужайку к Келли.

— Ах ты, маленький сбежавший артист! — Она потянула пони за густую челку. — Возвращайся-ка в свой загон!

Пони послушно пошел за ней, и она легким шлепком подтолкнула его в открытые ворота. Дважды проверив запор, Келли вернулась к офису, виновато улыбнулась и пригласила Брента войти.

— Он не хотел вас обидеть, просто Сахарок твердо уверен, что предназначение людей — кормить его морковкой. И он умеет открывать все запоры, кроме задвижки на двери его стойла.

— Да? Он такой смышленый?

— Да, такой смышленый, — эхом повторила Келли, глядя из-за своего стола на Брента. Он стоял у двери, скрестив на груди руки, и скептически улыбался. — Близкая подруга моих родителей воспитала Сахарка по-домашнему. Она не могла взять его с собой в дом для престарелых, когда ей пришлось продать имение, и я пообещала, что он будет доживать свои дни здесь. Сахарок — избалованный паршивец, но обожает детей и стал как бы символом конюшен «Сомон-Крик».

Пока Келли искала в старом металлическом шкафу бланки соглашения, Брент рассматривал пыльную витрину с наградами и призами. Его внимание привлекли выцветшие фотографии, прикрепленные к задней стенке.

— Они все ваши? — Он жестом указал на витрину, когда Келли, кашлянув, отвлекла его от созерцания. Не замечая протянутых ему листов бумаги, Брент поинтересовался: — Сколько лет вы занимаетесь верховой ездой?

— Сколько себя помню. — Келли села. — Мать за неделю до моего рождения еще ездила верхом, а отец посадил меня на пони еще младенцем. Но по-настоящему я начала скакать верхом, только когда повзрослела и научилась координировать движения рук и ног, чтобы управлять животным. Наверное, тогда мне было года три.

Брент выжидательно смотрел на нее, ожидая продолжения.

— Двадцать пять лет, — напрямик сообщила Келли. — Вы хотите заодно узнать, много ли я вешу?

— Нет, но, вероятно, очень много.

— Двусмысленный комплимент, мистер Логан, да? — Положив бумагу, Келли откинулась на стуле и уперлась сапогами в выбитый угол стола.

— И за эти двадцать пять лет, мисс О’Рурк, сколько костей вы себе сломали?

— Одну, мистер Логан. — Откинув голову, Келли улыбнулась. — Я выпала из гамака в летнем лагере и сломала себе запястье.

— О-о-о!

Выпрямившись, Келли подтолкнула через стол соглашение. Брент взял его, отошел к складной скамейке у запыленного окна, отодвинул лежавшую на ней стопку журналов и сел. Пока он читал, Келли наблюдала за выражением его лица. Любопытство сменилось страхом.

— Смерти, — пробормотал Брент. — Здесь написано «возможность смерти».

— Не стану отрицать, риск существует, — кивнула Келли, — и я ни от кого это не утаиваю. Однако горжусь тем, что за десять лет моего преподавания ни с кем из моих учеников не произошло ни одного серьезного несчастного случая. Я учу их управлять лошадьми и падать так, чтобы не получить увечья. — Подавшись вперед, она пристально посмотрела на Брента. — Если вы все же категорически против, мистер Логан, предлагаю вам поговорить с дочерью и подобрать ей другое занятие.

— Сломанная рука. — Брент задумчиво взглянул на Келли.

— Как при падении с дерева.

— Моя дочь не лазает по деревьям.

— Быть может, ей стоит попробовать. Думаю, мистер Логан, довольно скоро придет время, когда вы станете мечтать, чтобы это было все, о чем нужно волноваться.

— Что вы имеете в виду?

— Вам, наверное, не так много известно о том периоде, когда девочка становится подростком, верно?

Стук в дверь прервал их разговор, и Келли обратилась к появившемуся на пороге высокому худощавому мужчине:

— Входи, ковбой. Стив, это Брент Логан. Он собирается записать свою дочь на уроки верховой езды. Мистер Логан, это мой конюший Стив Джонсон.

Келли переводила взгляд с одного мужчины на другого, забавляясь задиристым выражением их лиц. Двадцатитрехлетний Стив относился к Келли как младший брат, и, если бы он видел сцену на пастбище, сейчас пострадала бы не только модная одежда Брента Логана.

Стив с нарочитой развязностью легкой походкой вошел в кабинет и, расправив мускулистую грудь, прислонился бедром к столу Келли.

— Привет, мистер Логан. — Слегка кивнув Бренту, он коснулся полей выношенной ковбойской шляпы.

Стив окончил Вашингтонский университет, имел степень и осенью собирался поступить туда же в докторантуру по специальности «Ветеринарная медицина». Но сейчас служащий Келли вел себя как настоящий деревенщина из Спокана, и она едва сдержала смех.

Бесцеремонность, с которой этот парень уселся на край стола и небрежно вытащил жвачку из пачки, лежавшей возле рук Келли, возмутила Брента. Перехватив взгляд Стива, он всем своим видом постарался продемонстрировать свое превосходство над ним.

— Мистер Логан не слишком расположен к лошадям и беспокоится, как бы с его дочерью не произошел несчастный случай.

— Не расположен? — Стив удивленно приподнял брови.

Брент едва сдержал злобную усмешку. Если этот мужлан вырос в конюшне, это еще не означает, что лошади милы любому. Он, Брент, имел полное право не чувствовать к ним расположения, и ему не нравился ковбой, явно заподозривший его в трусости.

— Волноваться не о чем. — Стив перекатывал во рту жвачку, как комок жевательного табака, и Брент глянул на пол, почти ожидая увидеть там плевки. — Келли отлично умеет подбирать спокойных лошадей и сама готовит каждую учебную лошадь. Лучшего учителя не найти.

— Прекрати, Стив! — Келли слегка шлепнула его по руке. — Тебе что-то нужно, или ты просто увиливаешь от своих обязанностей?

Брент стиснул зубы, прекрасно понимая, что не вправе возмущаться невинным изъявлением симпатии Келли к Стиву. Хорошо еще, что она не выгнала его вилами после того незабываемого, необъяснимого происшествия на пастбище. Однако реакция Келли убедила Брента, что она, как и он сам, получила удовольствие от того поцелуя.

— Мне просто нужна была моя ежедневная порция солнечного сияния, мисс Келли. — Стив снова коснулся шляпы и провел рукой по лбу. — Ну и эксплуататор! Пожалуй, пойду немного покопаюсь в навозе. — Поднявшись, он направился к двери, но задержался и бросил Бренту взгляд, несомненно, означавший предупреждение. — Мы здесь весьма внимательны, — Стив наклонился над Брентом, которого охватило детское желание встать и посмотреть ему в глаза, — и не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал.

Кивнув на прощание, он широкими шагами вышел из кабинета, а Брент обратился к Келли:

— Нельзя ли попросить у вас ручку? Свою я, должно быть, потерял у ручья.

Достав ручку из ящика письменного стола, Келли подтолкнула ее Бренту, не глядя на него, но тот, кашлянув, привлек ее внимание, и она сразу же пожалела, что посмотрела на посетителя. На губах Брента играла легкая усмешка, а глаза излучали тепло, и все это было слишком притягательно.

— Что? — Келли вздернула подбородок.

— Я просто вспомнил, что вчера вел себя совершенно по-хамски.

— Хотите, чтобы я это опровергла? — Келли невольно, улыбнулась.

— Нет, но знайте, что я не всегда веду себя как полный идиот. — Брент взял ручку. — Итак, дадим Энни возможность начать занятия?

— Что мне сначала делать? — возбужденным шепотом спросила Энни, стоя возле Келли и заглядывая в стойло. Оттуда на нее, подняв уши, смотрел крупный гнедой мерин Санни, который, как заверили Брента, был самым спокойным ветераном школы.

— Сначала надень ему недоуздок. — Взяв упряжь, Келли расстегнула пряжку.

Прислонившись к стене, Брент наблюдал, как Энни и Келли вместе готовили лошадь к скачке. Неумело почистив лошадь, Энни теперь с трудом справлялась с тяжелым седлом, и Брент едва не бросился на помощь дочери. Даже в те моменты, когда, по его мнению, учительница должна была бы помочь ребенку, Келли не проявляла инициативы. Брент усомнился в том, правильно ли поступил, позволив дочери пройти через все это, но похвала Келли вызвала у Энни такой восторг, что все его опасения улетучились.