— А как насчет… — Горло у Келли пересохло, она откашлялась. — Как насчет того, чтобы выпить чего-нибудь?

— Чего бы тебе хотелось?

— А что у тебя есть?

Она взглянула на него через плечо. Стив улыбался мягко, но опасно. Ну как она могла собрать свою волю, если сейчас он был похож на маленького любопытного мальчишку, школяра, который только что поймал самую красивую в мире бабочку и хотел рассмотреть ее поближе. Перед тем, как наколоть на булавку.

— Сегодня вечером я не пью, — сказал он.

Келли снова сосредоточилась на разговоре.

— За время болезни я потерял десять фунтов, несмотря на необычайно вкусную домашнюю снедь. — Стив выразительно посмотрел на Келли. — Мне кажется, я сразу опьянею. — Он пробежался кончиками пальцев по позвоночнику Келли. — А мне сегодня хотелось бы быть трезвым.

— Десять фунтов?! О!

Это она, имеющая степень магистра политической науки, не смогла найти лучшего ответа, чем «О!», в таких экстремальных условиях. В условиях, когда дыхание Стива коснулось ее уха и шеи.

Он прошептал ей:

— У меня под душем ребра просто выпирают.

Келли крепко зажмурила глаза. Она не хотела думать о том, что еще у него выпирает под душем. Она тряслась, как желе в салате.

— Салат?

— Прости? — Стив встрепенулся.

— Так ты нанял кельнера для этого? — Келли показала рукой на блюда с печеньем, сыром, оливками, с закрученными кусочками копченой болонской колбасы, проткнутыми шпажками зубочисток, с горками сэндвичей с зеленым горошком, орехами, маслом и желе, разрезанных на четыре части, с сосисками, которые потом разогреют в пламени стерно из банок, с угощением риса на десерт.

— Они называют все это ретро-закусками, — пояснил Стив.

— А что мы сегодня будем пить — виноградное жаропонижающее?

В это время вернувшийся кельнер развернул просто бешеную деятельность. Он внес блюдо с мясными шариками.

Келли не могла не отметить, что пахли они просто восхитительно. Ее рот наполнился слюной. Первый раз за весь вечер она испытала чувство, не вызванное Стивом Руссо.

— Что это?

— Они приготовлены с грибами, дорогая. Посторонись, пожалуйста.

С особой торжественностью Джеф открыл и поджег банку стерно. В дверь позвонили. Стив посмотрел на кельнера, который, казалось, занял все пространство, и выжал улыбку:

— А вот и гости.

Келли не могла ни вздохнуть, ни засмеяться с явным облегчением. Вместо этого она долго смотрела на Стива.

— Лучше, если ты откроешь сам.

Вечер прошел на редкость удачно. Стив умело подобрал людей, которым было приятно общество друг друга, в основном, это были его коллеги с женами. Почти всех Келли уже видела. Все хорошо провели время.

Кроме хозяина и хозяйки.

Принцип отношений «мы только друзья» здесь совершенно не проходил. Он давал осечку, как старое ружье. Каждый раз, когда Келли надо было пройти мимо Стива, он находил причину возникнуть у нее на пути. Делал это он без тонкостей, а один или два раза получилось и совсем грубо, но Стив хотел ее касаться. Он хотел заглянуть в ее огромные голубые глаза, прочитать взгляд: насторожена, собирается сбежать? Она готова? А он? Не обидит ли он ее?

В первый раз, с той поры как Стив встретил Келли, ему действительно хотелось позвонить доктору Куртис, чтобы посоветоваться. Впервые в жизни у него появились сомнения. И это не было удивительным, потому что впервые в жизни он полюбил. Келли щебетала, болтала без умолку, шутила со всеми. Оказываясь вне действия присутствия Стива, она чувствовала себя нормально. Но каждый раз, как только она подходила к нему поближе, как будто радар изменял ее направление. Перехватывая его напряженный взгляд, сердце Келли начинало учащенно биться, ладони становились влажными. Она едва смогла удержать поднос.

— Ты здесь, чтобы развлекаться, а не прислуживать, — отчитал ее Стив.

Когда его дыхание коснулось ее уха, руки у нее стали такими же слабыми, как колени. Поднос наклонился. Стив инстинктивно подхватил ее под руку, и это нечаянное прикосновение вызвало в ней воспоминания ночи на пятницу. Стив ушел, а каждая клеточка ее тела насторожилась.

Было совершенно очевидно, что этот вечер уже давно не свидание. Она обратила внимание, как две дамы посматривали то на Стива, то на нее.

«Я ничья собственность!» — хотелось закричать Келли.

Хотя вряд ли это что-нибудь изменило. Стив задался целью сделать ее своею. И не имеет значения, как она собирается бороться с его самонадеянностью. У нее не хватит слов, твердости характера и желания сделать это.

Если бы здесь были совсем незнакомые люди, то она могла бы забраться куда-нибудь в угол и спрятаться. Келли побродила еще по гостиной, подходила то к одной, то к другой группе гостей, присоединяясь к разговорам.

— Нейтронное оружие. Невидимое? Тогда как же я увижу его фотографии в газете или по телевизору?

— Мартовские иды? Что мы собственно отмечаем? Падение диктаторов? А может, Стивен собирается на самый верх «АмериКонГрупп»? Ему придется для этого немало потрудиться.

— Спросите Келли. Ведь вы со Стивом составляли план этой вечеринки, не так ли?

— Не совсем так. Стив придумал все сам.

— Да?

Под конец ей не удалось избежать участия в разговоре той компании, которая собралась вокруг Стива.

— Вы не пригласили Рэнди? — спросил один из этого кружка.

— Лично с ним я не встречался, — ответил Стив. — Но в тренажерном зале я видел его партнера, Купера, и попросил передать приглашение Рэнди.

Все вокруг разом тяжело вздохнули.

— А вы не пригласили Купера?

— Конечно, нет.

— Ну, слава Богу, а то я уж хотел идти одеваться.

Было совершенно очевидно — Купера здесь не любили.

— Простите меня, пожалуйста, — вмешалась Келли. — Ты попросил Купера пригласить на вечер Рэнди, но самого Купера не пригласил?

— Как ты сказала? — низким голосом спросил Стив.

Макинтер, начальник одного из отделов компании, долго и довольно нудно объяснял Стиву, что хотела спросить Келли, а Келли — что имел в виду Стив.

— Ну как, я прав? — закончил он.

— Юристы всегда нас проясняют, — заключил Стив.

Все рассмеялись.

Келли нахмурилась.

Конечно, она могла бы придумать что-нибудь такое, чтобы поставить Стива на место, но подавила в себе это желание. Она вдруг вспыхнула, растерялась и промямлила:

— Я пойду принесу еще канапе.

И ушла, с высоко поднятой головой, с румянцем на щеках, с усмешками вслед.

— Ты ведешь себя, как девочка! — сказала она себе, врываясь в кухню.

— Прошу прощения! — Прямо перед ней стоял Джеф, разглаживая так называемую прическу.

Келли замерла.

— Это я разговаривала с…

Джеф заглянул ей за спину, там никого не было. Только белые салонные двери хлопали за ней. Бровь у него удивленно поднялась.

— О! — сказал он, выразив этим свое мнение о произошедшем.

— Келли, у нас есть еще белое вино? — Стив улыбался ей через стойку, отделяющую кухню от гостиной.

Есть ли в этой квартире место, где человек может найти уединение? «Спальня», — напомнил ей тихий внутренний голос. Но она старалась не думать об этом.

— Я не имею представления о состоянии твоих запасов вина, ведь я не жена тебе, ты знаешь.

Келли постаралась не обращать внимания на него. По крайней мере, поиск вина заставил ее повернуться к нему спиной, пока она исследовала кладовую за плитой. Слишком тщательно. Обернулась, удовлетворенная результатом поиска.

— Вина больше нет! — И с размаха столкнулась со Стивом, уперлась ему прямо в грудь.

Он прижал Келли к стойке, угол которой больно врезался ей в бедро.

— Если я буду относиться к тебе, как к жене, это будет величайшей честью, которую когда-либо заслуживала женщина. — Его бедро прижалось к ее бедру.

В глазах Келли загорелся неистовый огонь.

— Это самое старомодное, самое шовинистское, неандертальское заявление! Следующее, о чем ты заявишь — о моем материнстве?! Уж тогда это точно будет конец моему существованию.