Маргарет умолкла, словно ожидая объяснений, и, поскольку никаких объяснений не последовало, продолжила:

— Но мне, возможно, не стоит так удивляться, Клэр. Разве я не говорила, что вы именно то, что необходимо Эдаму и Джейми? Разумная, практичная, надежная молодая женщина, вполне способная обеспечить надлежащий уход моему внуку? Очевидно, мой сын решил, что брак будет наилучшим решением для вас обоих.

Клэр вцепилась в трубку. Маргарет знает! Знает, что это брак не по любви, что они женятся по чисто практическим мотивам. Она понимает, что сын, убежденный вдовец, мог согласиться лишь на любящую, надежную мать для своего сына, которая не станет навязывать свои чувства лично ему. И она смотрит на Клэр, как на полезную, но бедную няню, которой посчастливилось подцепить богатого, красивого мужа.

— Мы все трое очень счастливы, — заявила Клэр, не желая, чтобы Маргарет Тэйт думала об этом альянсе, как о совсем уж хладнокровной взаимовыгодной сделке. И это действительно не так. Они счастливы.Во всяком случае, она счастлива. И Джейми. И даже Эдам казался сегодня счастливым.

Но… может ли супружеская пара оставаться счастливой долгие годы, если один любит, а другой нет?

— Вы же не ждете… слишком многого от Эдама? — спросила Маргарет после напряженной паузы. Ее голос прозвучал теперь ласковей и даже слегка озабоченно. Неужели она догадалась, что ее будущая невестка отнюдь не равнодушна к ее сыну?

Или просто предупреждает… как предостерегала и раньше, не влюбляться в ее сына?

Слишком поздно! Клэр судорожно вздохнула и очень тщательно сформулировала ответ:

— Нет, миссис Тэйт, но мы… очень близки.

И это действительно так. Во всех отношениях… кроме самого главного.

Но Клэр постарается справиться! Постарается не думать о том, что Эдам никогда не полюбит ее, не полюбит той глубокой, всепоглощающей любовью, какой любил свою жену, Элизу. И если она в последнюю минуту не откажется от своего слова, ей придется лицом к лицу столкнуться с этой леденящей душу реальностью.

— Клэр, Эдам сказал, что сегодня вы спасли жизнь моему внуку, — как сквозь туман, услышала она голос Маргарет Тэйт. — Как я поняла, вы, не раздумывая, бросились за ним в тот грязный пруд.

— Любой поступил бы на моем месте точно так же, — ответила Клэр, покраснев от неожиданной похвалы. — Я случайно оказалась ближе всех. Я видела, как он упал. Но настоящей опасности не было, — добавила она, желая убедить любящую бабушку в том, что ее внук — в надежных руках.

— Была бы, если бы вы не действовали так быстро… и смело. Я не могу представить себе дорогую Элизу безоглядно прыгающей в мутную воду… даже ради спасения собственного сына… даже когда она была здорова. Она бы запаниковала, замахала руками, стала бы звать на помощь Эдама. Она полагалась на него… во всем. Бедняжка!

Клэр затаила дыхание. Ей показалось или она действительно услышала из уст Маргарет Тэйт недовольство первой женой сына? Или это просто констатация факта, признание того, что практичная жена имеет свои преимущества? Что такая жена может быть… даже более полезной, чем горячо любимая жена?

Или это утешение? Но, пожалуй, Маргарет уже сожалеет о своих словах.

— Простите, Клэр, я не смогу присутствовать на вашей свадьбе. Эдам пригласил меня. Однако лишь из сыновнего долга, ведь он знал, что я откажусь. Я ненавижу летать. Пожалуйста, не принимайте это на свой счет.

— Конечно, миссис Тэйт, — заверила ее Клэр, испытывая огромное облегчение.

Маргарет Тэйт слишком много видит, слишком много чувствует.

— Эдам сказал, что весной привезет вас и Джейми в Лондон. Я буду ждать с нетерпением.

— И мы тоже. Джейми скучает без вас, — порывисто сказала Клэр. — Он часто говорит о своей бабуле и очень любит получать от вас открытки.

— Я тоже скучаю без него. — Клэр уловила легкую грусть в голосе пожилой женщины. — Но я знаю, что он в хороших руках. До свидания, Клэр. Желаю вам удачи… и счастья.

Клэр поджала губы. Что именно Маргарет имеет в виду, желая удачи? Удачи в браке? Или удачи в борьбе с собственными чувствами?

Она сглотнула.

— Благодарю вас, миссис Тэйт.

— Маргарет. Не забывайте, вы скоро будете моей невесткой. — Голос миссис Тэйт явно смягчился.

— До свидания… Маргарет. — Клэр тоже смягчилась. — Берегите себя.

— Ужин готов! — крикнула Салли в тот момент, когда Клэр положила трубку. — К столу!

Как выяснилось, Салли сотворила не ужин, а чудо: нежный жареный ягненок, приправленный розмарином и чесноком, золотистые ломтики картофеля и тыквы, фасоль и морковь, приготовленные на пару, и мятный соус, пикантный, но ровно настолько, чтобы не отбивать вкус еды. Найденные в холодильнике и поджаренные в фольге до хрустящей корочки рогалики дополнили пир.

— Лучшего жаркого я еще не ел, — похвалил Эдам, и Митч охотно согласился с ним, пытаясь встретиться взглядом с Салли.

— И я, — подхватила Клэр, радуясь, что сестра, наконец проявила интерес к чему-то, кроме собственных проблем.

— Вкусно, — причмокнул Джейми, которому — в виде исключения — разрешили поужинать со взрослыми.

Просияв впервые за много недель, Салли обвела взглядом благодарные лица… на лице Митча ее глаза задержались, может, на секунду дольше, чем на остальных.

— Это еще не все, — объявила она, вскакивая из-за стола. — Я испекла яблочный пирог.

Через минуту Салли вернулась со своим шедевром и чашей взбитых сливок. Когда пирог был разрезан и из золотистого сдобного теста показались аппетитные запеченные яблоки, раздались восхищенные охи и ахи.

Но, откусив по первому кусочку, все скривились и переглянулись.

— Гадость! — Джейми выплюнул то, что успел взять в рот, и с грохотом уронил ложку.

— Кажется… кажется, у нас проблема, — осторожно сказал Митч.

Салли нахмурилась, попробовала сама и в ужасе вскрикнула:

— О Боже! Это соль! Я насыпала соль вместо сахара!

Она была готова разрыдаться.

— Не переживай. — Эдам подавил улыбку. — С каждым может случиться. Я как-то в ресторане насыпал в кофе сыр пармезан, думая, что это сахар. Он был в серебряной чаше, очень похожей на сахарницу.

— Но… — Губы Салли дрожали.

— Все в порядке. — Эдам положил ладонь на ее руку. — Завтра можешь испечь другой пирог. Сегодня, после такого изумительного жаркого, мы прекрасно обойдемся без сладкого. Достаточно кофе…

Салли выдавила благодарную улыбку.

— Я принесу, — сказала она, высвобождая свою руку и снова вскакивая.

— Я помогу, — предложил Митч, отставляя свой стул.

— Я выпью кофе позже, — крикнула Клэр им вслед. — Пора укладывать Джейми.

Клэр весь вечер хотела поговорить с Эдамом без посторонних, но оказалась с ним наедине только после того, как Митч ушел домой, а Салли, измученная кулинарными подвигами, — в свою комнату.

— Эдам… — Клэр дождалась, когда он оторвался от журнала «Земледелие и скотоводство» и поднял на нее глаза. — Спасибо, что… что не отругал Салли за испорченный пирог и сказал, что такое со всяким может случиться… Она так старалась порадовать нас ужином и почувствовала себя такой неумехой. Ей и без того было плохо…

— Не за что меня благодарить. Это же была всего-навсего соль, а не яд. Зато завтра будет пища для шуток… и через много лет тоже. Думаю, со временем и Салли будет смеяться вместе с нами.

Но, ни один из них никогда не будет смеяться из-за более серьезной ошибки Салли, а именно об этом Клэр хотела поговорить с ним.

— Эдам… — Она глубоко вздохнула. — Главное, за что я хотела поблагодарить тебя, за… за то, что ты не ругал Салли днем… когда она заснула и… и упустила Джейми. Она и так казнит себя… а ты проявил необычайную чуткость.

Эдам пожал плечами, глядя не на нее, а куда-то перед собой.

— Думаю, я понимаю твою сестру… — Он помолчал, затем добавил задумчиво: — Во многом она напоминает мне мою жену.

Клэр замерла. Перестала дышать. И, кажется, ее сердце перестало биться. Она напоминает мне мою жену…