«Что же делать?» — растерянно подумала Либ.

Единственное, чего она сейчас хотела, так это снова поцеловать Люка Фултона.

— Давай садись. Опоздаем. Игра начинается через пятнадцать минут.

— Я сяду только при одном условии, — сказала Либ, заглядывая в грузовик через пассажирское окно. — Ты должен пообещать, что не станешь целовать меня, пока мы не поговорим.

— Ты шутишь, — в недоумении уставился на нее Люк.

— Нет.

Он одарил ее своей самой обворожительной улыбкой.

— И даже на удачу перед игрой?

— Мы выиграли подряд четыре игры. Нам не нужна удача, чтобы выиграть и на этот раз… Так ты обещаешь?

— Ты серьезно?

— Еще как. Я скорее лягу под грузовик, чем… — Она подалась назад, делая вид, будто собирается спрыгнуть с подножки машины и сесть в свой «спитфайер».

— Ну хорошо, — поспешно согласился Люк. — Обещаю.

Либ открыла дверцу и забралась в кабину. Пристегивая ремень, она довольно улыбнулась Люку.

— Хорошенький удар по самолюбию, — проворчал Люк и, надавив на газ, понесся вниз по улице. — Первый раз за три года поцеловал женщину, и она светится счастьем оттого, что я пообещал больше этого не делать.

— Бедненький.

— Что же, давай поговорим.

Либ покачала головой:

— Игра начнется всего через несколько минут. Какой смысл заводить разговор, который мы вряд ли сможем сейчас закончить?

— А о чем тут, собственно, говорить? — возразил Люк, поворачивая на стоянку возле игрового поля. — Ты ведь чувствуешь то же, что и я. Это видно по твоим глазам. Я не хочу быть просто твоим другом, Либ. Я хочу…

— Я знаю.

Припарковав грузовик, Люк повернулся к Либ, положив руку на спинку сиденья. Либ продолжала упорно разглядывать софтбольную перчатку, лежавшую у нее на коленях.

— Дело в деньгах, — начала она, прямо посмотрев ему в лицо. — Я не могу иметь близкие отношения с человеком, которому должна такую кучу денег. Слишком большой повод для недопонимания и недоверия между нами. Поэтому я позвонила Ричу Лоуэллу и попросила встретиться со мной в банке. Хочу заложить дом, чтобы побыстрее выплатить тебе деньги.

— Прости за грубость, дорогая, — засмеялся Люк, не веря своим ушам, — но, по-моему, ты спятила. Банк ведь не будет ждать. От тебя потребуют сразу же внести первый взнос. Придется искать работу — по сути, она уже должна быть у тебя, иначе не видать тебе залога, как своих ушей. А представь, если у тебя будет полный рабочий день, тогда ремонт дома затянется бог весть на сколько.

Либ молча наблюдала за разминающейся на поле командой.

— Игра начнется через…

— К черту игру, — выпалил Люк.

Либ посмотрела ему в глаза и снова почувствовала, что тонет в их шоколадной глубине. Ее взгляд задержался на его губах. Ах эти губы! Никогда еще мужские поцелуи не возбуждали ее так сильно. Как ей хотелось, чтобы эти губы снова коснулись ее…

— Ты прав. — Она снова посмотрела ему в глаза. — Я хочу поскорее отремонтировать дом. И мне нужна отсрочка с выплатой кредита. Но больше всего сейчас мне хочется другого.

— Чего именно?

Он все еще не понимал, к чему она клонит, или ждал признания… Либ распахнула дверцу кабины и, глядя на поле, отстегнула ремень.

— Выиграть. Надрать задницу «Соколам». — Она перевела взгляд на Люка. — И… тебя.

В красно-оранжевых лучах заходящего солнца его лицо казалось загадочным и красивым. Глаза стали почти черными. Он медленно покачал головой:

— Ну уж нет! — Он потянулся к ней. — Сказать такое и остаться без поцелуя, ну уж нет!

— Но мы еще не закончили наш разговор, — предупредила Либ, спрыгивая с грузовика. — К тому же ты обещал.

Люк нахмурился:

— А есть еще что-то?

— Конечно.

— Либ…

— Люк, поговорим после игры, — сказала она тихо. — Давай не будем торопить события. Прошу тебя.

Люк задумчиво молчал.

— Хорошо, — наконец произнес он. — Будем играть по твоим правилам.

— Это не игра, — возразила Либ. — Игра начнется через пару минут. Так что давай, Фултон, шевели ногами. Надо проучить этих «Соколов». — И она заспешила к софтбольной площадке.

Их команда выходила первой, и Люк пошел переодеваться.

— Люк, ты отбиваешь третьим, — сообщил капитан команды. — Вы, ребята, еще попозже не могли приползти? Я уж думал, придется объявить поражение в связи с неявкой игроков. — Он ухмыльнулся. — Честно говоря, это было бы не так обидно. «Соколы» сотрут нас в порошок. Никто не хочет заключить пари? Вытряхнут из нас душу эти ребята или нет?

— Милт, по-моему, ты должен настраивать нас на победу, — послышался голос Либ с другого конца железной скамьи. — Вперед, ребята, мы можем навалять «Соколам». Просто это будет немного посложнее, чем раньше.

— Мы сейчас в ударе, — поддакнул ей один из игроков дальнего поля.

— Ну, не знаю, — протянул Милт, наблюдая, как первый отбивающий ударил по мячу. — Нам еще никогда не доводилось побеждать «Соколов».

— Джоан, занимай базу, — крикнула Либ подающему. — Люк следующий. Он должен выбить тройной, и ты сможешь занять дом. — Она повернулась к Люку: — Верно?

— Если это доставит тебе удовольствие. — Не отрывая взгляда от ее фиалковых глаз, Люк взял биту. — Я готов сделать даже невозможное.

В команде раздалось дружное «У-у-у». Игроки бесцеремонно пялились на Либ и Люка. Кто-то даже стал напевать старую детскую песенку о том, как Либ сидела на дереве с Люком.

Либ покраснела, точно школьница. Черт возьми, да что с ней? Конечно же, Люк все видел.

Люк улыбнулся ей и, чтобы разогреть мышцы, помахал битой.

Джоан отбила мяч. Забыв о всяком смущении, Либ впилась взглядом в играющих.

Очередь Люка.

Он подошел к площадке отбивающих и встал в позицию, слегка наклонившись вперед. Тонкая материя светлых бейсбольных трико обтянула его мускулистые ляжки и ягодицы. Либ невольно отметила, что задница у Люка Фултона была невероятно привлекательной.

Словно угадав ее мысли, Люк сошел с площадки и задорно подмигнул Либ.

— Эй, — позвал он.

Судья разозлился.

— Люк, вставай на место!

Либ подошла к проволочной изгороди, защищавшей команду от случайных мячей.

— Нужен тройной? — спросил Люк. Он постучал битой по щиткам и поправил футболку. — А может, выбить дом?

Либ скрестила руки.

— О, пожалуйста, будь моим гостем.

Люк улыбнулся и вернулся на площадку. По выражению ее лица он понял, что, если сделает какую-нибудь глупость, например закинет мяч на правое поле, она никогда ему этого не простит.

Но Люк хорошо знал подающего. Тот иногда кидал великолепный мяч, который летел прямо в середину. Люк понимал, что, если выбьет дом, его команда сойдет с ума от счастья. За площадкой разминался Тай Бартлетт — еще один мощный отбивающий. Если бы он знал, что его команда проиграет, то выбил бы мяч за поле. Но если бы думал, что выиграет…

Мяч взлетел в воздух, и Люк понял, что сумеет перебросить его через стену. Люк почувствовал невероятный прилив сил. Он размахнулся… и вдруг почувствовал себя счастливым, впервые за несколько лет. И не потому, что всего два шага отделяло его от цели — вернуть земли предков. Земля здесь была вовсе ни при чем. Дело было в Либ. Благодаря ей он почувствовал себя живым. Он почувствовал…

Бита с силой ударила по мячу, эхом отозвавшись в каждой клеточке его тела. И стук был таким громким, что ранил уши.

Ярко-белый на фоне темнеющего неба, мяч высоко взлетел и, выписав дугу, приземлился за стеной. Но Люк не следил за его полетом. Не побежал к первой базе. Он даже не шевельнулся.

Во рту у него пересохло. Руки дрожали. Но не из-за того, что он только что выбил дом, забросив мяч на добрых пятьдесят ярдов за центр поля.

Он повернулся и посмотрел на Либ.

Его товарищи по команде сходили с ума, прыгая, крича и хлопая друг друга по спине, но Либ продолжала неподвижно стоять у изгороди.

— Иди хвастаться, — сказала она и улыбнулась.

Если до сих пор у него и сохранялись какие-то сомнения, то теперь они развеялись. Да, он влюблен в Либерти Джонс.