Рози отбросила газету.

— Ну, как вам все это? — обратился к ней Гази.

— Неужели кто-нибудь поверит во всю эту галиматью? — безнадежно вздохнула Розалинда.

Мужчины рассмеялись. Гази сказал:

— Розалинда, поймите: люди захотятверить, а это уже половина успеха. Согласитесь, история душещипательная. Слезы, смех, обманутая чистая любовь, злодей и счастливый конец.

Все трое некоторое время молчали, и тишину нарушали только долетающие до террасы детские голоса. Наджиб заговорил первым:

— Пять лет — долгий срок. Все забывается. Мы жене сказали, что я и есть Джемшид Бахрами. Эта история нормально вписывается в мою биографию. Даже мои лучшие друзья не смогут с уверенностью сказать, что я не женился тайно во время моего пребывания в Европе.

Розалинда взглянула на газетный лист. Вот они, все трое. Сэм на руках у Наджиба. С каким же царственным достоинством держится Наджиб! Он выглядит как прирожденный султан.

Это похоже на парадный портрет царствующего семейства.

Розалинда вдруг почувствовала, что за ней захлопнулась ловушка. Она медленно проговорила:

— А вы уверены, что сами не хотите занять трон? И что все это не элемент обмана, при помощи которого вы собираетесь бросить вызов Гасибу?

Мужчины обменялись быстрыми взглядами, что отнюдь не успокоило Розалинду. Затем Наджиб отставил в сторону кофейную чашку, взял Розалинду за руку и пристально посмотрел ей в глаза.

— Нет, Розалинда, — твердо сказал он. — Хорошо, допустим, вы не доверяете мне. Но можете вы представить, что сэр Джон согласился бы участвовать в столь опасных играх?

Рози проглотила слюну. Он совершенно прав. Ее внезапный страх отступил. С какой стати ее предал бы такой почтенный человек, как сэр Джон Кросс?

— Я не собираюсь приносить свою жизнь в жертву такой цели, — продолжал Наджиб. — Поверьте, мне абсолютно претит идея о верховной власти. Желаю ли я смещения Гасиба? Да. Пойду ли я на самые отчаянные шаги, чтобы помешать ему использовать Самира в пропагандистских целях? Вне всяких сомнений. Но не обвиняйте меня в том, что я в корыстных интересах захватил вас, что ваш сын нужен мне как способ удовлетворить мои собственные политические амбиции. Нет, Розалинда. Я не способен на подлость.

Наджиб смотрел ей прямо в глаза, словно хотел без помощи слов внушить Рози, что между ними существует связь, о чем им обоим известно.

Ей хотелось в это верить.

В наступившей тишине Гази взял в руки одну из газет и прочитал вслух:

— «Наджиб аль-Махтум является потомком султана по женской линии и не может рассматриваться как кандидат на престол Баджестана. Существует распространенное мнение, что Хафзуддин перед смертью передал право престолонаследия одному из сыновей принца Вафика. Однако до тех пор, пока наследники не заявят о своих правах, не может быть твердой уверенности в том, что кто-либо из них жив».

Рози, все еще не до конца убежденная, не сводила глаз с Наджиба.

— Верьте мне, Розалинда. Я женюсь на вас лишь для того, чтобы защитить вашего сына.

Его черные глаза сверкнули, уголки губ опустились. И тогда она поняла, что Наджибу эта сделка нравится так же мало, как и ей, и почувствовала боль. Она предпочла бы, чтобы этот брак не претил ему, пусть даже их женитьба — всего лишь фарс.

Побережье Восточного Бараката представляло собой самое изумительное зрелище, какое Розалинде когда-либо доводилось видеть. Голые скалы выдавались далеко в роскошные воды моря, образуя десятки бухт разной площади. Изумрудно-бирюзовое морс, настолько чистое, что даже с воздуха можно было разглядеть дно, составляло резкий контраст с красновато-коричневой землей.

Где-то вдали над горными вершинами, увенчанными снежными шапками, возвышалась гора Шир.

Слово «шир» в парванском языке имеет два значения: «лев» и «молоко». Предание гласило, что эта гора была и матерью, и отцом раскинувшимся вокруг землям. Теперь Розалинда поняла смысл этого предания. С видом горделивого владыки гора Шир как будто окидывала взглядом просторы и внушала необъяснимое чувство покоя.

— Мама! Мама! — кричал Сэм, задыхаясь от волнения. Впервые в жизни он совершал путешествие на вертолете. — Ух ты!

Вертолет сделал крутой вираж, огибая длинный мыс. Наджиб вел вертолет очень низко; ему то и дело приходилось резко набирать высоту, что приводило в восторг Сэма.

— Вот здесь, — сказал Надж, когда вертолет коснулся земли, — ваша вилла.

Теперь дух захватило у Розалинды. Низкое, но просторное здание было построено из природного камня и глины в традиционном для Среднего Востока стиле: сад окружен толстыми стенами, а в его центре находится сам дом, украшенный небольшими куполами. Характерной особенностью проекта были внутренние дворики — большой прямоугольный в центре и по одному квадратному с каждой стороны. Когда Наджиб совершал полет над домом, Розалинда заметила, что в каждом из внутренних дворов имеются фонтаны и бассейны, выложенные изразцами. А еще там были разбиты клумбы, казалось бы немыслимые в этой пустыне. Ей было известно, что в жаркие ночи обитатели дома порой спали на плоских участках крыши между куполами. По периметру дом окружали деревья и кустарники, усыпанные цветами.

Настоящий оазис, содержащийся в образцовом порядке.

К морю от дома спускалась дорожка. Небольшую бухту окружал каменисто-песчаный пляж. На сверкающих волнах рядом с белым буйком покачивалось небольшое рыбацкое судно.

— Это похоже на сон! — выдохнула Розалинда.

Они с Наджибом прибыли сюда не только для того, чтобы Розалинда ознакомилась с наследством, но и чтобы избежать охоты со стороны прессы. Когда все будет готово к их приезду, они отправятся в Восточный Баракат, в горный дворец принца Рафи, где и пройдет свадебная церемония.

Наджиб уверенно посадил вертолет на ровную площадку у дома. Рядом возвышалась скала. Розалинду поразило, насколько негостеприимной кажется эта голая, каменистая и прекрасная земля.

— Сюда можно добраться только на вертолете? — спросила она.

— Еще морем. — Наджиб широким жестом обвел окрестности. — На худой конец, пешком или на верблюде. У Камиля… У Джемшида была яхта. Он приезжал на ней из Дарьяшара.

Розалинда прекрасно знала, что Дарьяшар — морской порт в Восточном Баракате. То малое время, которое имелось в ее распоряжении до начала главной авантюры ее жизни, она посвятила интенсивному изучению истории и географии этой страны.

Она еще не решила окончательно, на верный ли шаг решилась. Сэр Джон познакомил ее с двумя довольно темными людьми, поручившись, впрочем, за то, что им вполне можно доверять. Ей не понравились выражения их лиц, когда они услышали ее заверения в том, что Самир не является сыном принца Камиля. Для них ее заявление доказывало лишь факт супружеской измены. В один критический день правда выплывет наружу… Сможет ли Сэм простить ее когда-нибудь?

А еще Рози сомневалась в самой себе. Не двигали ли ею некие подспудные мотивы, когда она согласилась на этот обманный брак? Может, некая витающая в облаках часть ее сознания нашептала ей, что за формой придет и содержание?..

—  Мархаба, ахлан ва сахлан! — донеслось до ее слуха.

Несколько мужчин и женщин высыпали из дома и уже спешили навстречу с приветствиями, когда Наджиб принял на руки Сэма и помог Розалинде выйти из кабины.

—  Шокран джазилан, — ответила им Розалинда.

—  Альхамдоллья ала ассалаамата!

Мужчины взяли чемоданы путешественников, а женщины протянули руки к Сэму, а потом принялись хлопать себя по щекам, шумно выражая свое удовольствие по поводу его здорового вида и яркого сходства с отцом.

Наджиб поставил Самира на землю, и мальчик тут же решительно ухватился за руки Розалинды и ее спутника. Вся группа направилась к дому медленным шагом, потому что жара не позволяла двигаться быстрее. Розалинда, невероятно элегантная в своем длинном кремовом платье без рукавов и с глубоким вырезом, с очками, сдвинутыми на зачесанные назад волосы, решила, что здесь без шляпы выходить из дома нельзя.