4 ноября 1309 года великий магистр предстал перед папской комиссией. Допрос велся со всей возможной объективностью и гарантиями: комиссия подчинялась понтифику, а не королю или местным епископам. Жака де Моле попросили выступить в защиту ордена, что было логично, поскольку он являлся его великими магистром. Ответ его был обескураживающим: «Я не настолько знающий человек, как следовало бы… Я готов защищать орден изо всех своих сил… но задача эта представляется мне не из легких: как его защищать надлежащим образом? Ведь я пленник папы и короля, и у меня есть только четыре денье на эту защиту». Тогда Моле зачли признания, сделанные им до этого в присутствии трех кардиналов, и попросили объясниться. Он потребовал два дня на раздумья, которые были ему предоставлены. Комиссия даже уточнила, что он может думать больше этого срока, если пожелает.
Второй раз магистр явился к комиссии 28 ноября 1309 года. С самого начала он отказался защищать орден: «Ведь я всего лишь бедный и неграмотный рыцарь». Поведение его решительно непонятно: может он что-то скрывал? Но что Жак де Моле хотел утаить от комиссии? Он объявил, что раз уж папа не захотел вынести ему приговор, он отдает себя на его волю. У него еще раз попросили защитить орден. Он ограничился расплывчатой хвалебной речью о тамплиерах, превознося их блистательные успехи и отвагу в бою. Комиссия ответила, что все это не имеет значения, если под ударом находится истинная вера. Тогда магистр согласился подтвердить свою приверженность христианской религии, уверяя присутствующих, что он верует в Бога и Троицу. Однако имени Иисуса Христа он не произнес. И затем добавил несколько загадочные слова: «Когда душа покинет тело, станет ясно, что было дурным, а что благим, и откроется истина о вещах, поставленных ныне под сомнение». Судя по всему, речь шла о простом отказе раскрыть правду о некоторых вещах. Но Жак де Моле не обмолвился ни о страданиях своих братьев, не объяснил свои предыдущие признания. Он попросил только позволить ему присутствовать на мессе, что ему было позволено.
Третий допрос перед комиссией Жака де Моле имел место тремя месяцами позже, 2 марта 1310 года. На него он явился совсем обескураженным. Он повторил, что судить его должен папа и он ждет его приговора. Комиссия четко объяснила магистру, что она не судит его, а проводит расследование. Никакого результата: Моле замкнулся в себе и молчал. Его не беспокоила судьба ордена: одно лишь решение папы о его дальнейшей участи занимало магистра.
Непонятно. Самое меньшее, что можно сказать, — орден не защищали те люди, которые должны были бы это делать в первую очередь. На этой стадии поведение Жака де Моле и главных орденских сановников выглядит исключительно эгоистичным, если не сказать глупым. Какого решения они ожидали от понтифика? Надеялись ли они выиграть время? Но в этом случае на чью помощь они могли рассчитывать? При любом раскладе, они бросили своих братьев на произвол судьбы. У нас нет ответа на все вопросы, возникающие в связи с Жаком де Моле и его молчанием.
В конце концов, во Вьенне, имперском городе по соседству с Францией и Авиньоном, собрался церковный собор (13 октября 1311 года). С момента начала процесса прошло ровно четыре года. Пора было его закрывать.
Собор рассмотрел отчеты папской комиссии, проводившей следствие. Затем были созданы несколько комиссий, которые должны были заняться этими материалами. Ждали приезда короля Франции, но, как кажется, он не слишком торопился выступить с объяснениями. События стали развиваться еще медленнее, когда семь рыцарей тамплиеров, а потом еще двое предстали перед собором и заявили, что хотят защищать орден. Распространились слухи, что двухтысячная армия храмовников готова взять город приступом. Конечно, это была ложная тревога, но чтобы избежать беспорядков, Климент V приказал поместить под стражу девятерых прибывших тамплиеров. На их упреки он заметил, что это единственный способ уберечь их от опасности.
Филипп Красивый приехал во Вьенн в марте 1312 года. Его сопровождал не только придворный кортеж, как и полагалось, но и крупный военный отряд. Несомненно, он хотел произвести на собор впечатление. Климент V боялся худшего. Он знал, что обвинения против ордена Храма отчасти имеют под собой основания и открытая дискуссия может серьезно пошатнуть авторитет Церкви. Но такой изворотливый политик, каким был Климент, быстро нашел выход. 22 марта папа собрал консисторию и объявил, что только ему принадлежит право вынести окончательное решение, без всяких дебатов. И на вновь открытом заседании церковного собора в понедельник 5 апреля 1312 года папа громким голосом зачитал буллу «Vox clamantis»: в этой булле папа объявлял о роспуске ордена Храма и передаче его имущества госпитальерам. Сами же члены ордена отдавались на суд компетентных церковных властей. Текст буллы поражает своей двусмысленностью, что, впрочем, не может удивлять в таком странном деле. Особенно показательна преамбула: «А потому, рассмотрев лавину позорных и мерзостных обвинений, а также учитывая секретность и порочность приема в орден новых братьев и отступление многих тамплиеров от общепринятых христианских обычаев, особенно в том, что, принимая других в братство, они заставляли их давать обеты и клясться, что никому не расскажут о своем вступлении в орден и никогда его не покинут — почему, видимо, и возникло предубеждение к ордену, — и свидетельствуя о грозном протесте, волна которого поднялась против ордена так, что ее, кажется, невозможно будет сдержать, если упомянутый орден продолжит существование, а также чувствуя пагубность как для самой веры, так и для душ верующих многочисленных злодеяний, совершенных братьями упомянутого ордена… мы не без горечи и печали сердечной… распускаем орден тамплиеров и отменяем его устав, облачение и название, и налагаем запрет на его дальнейшую деятельность».
Заметим, что орден не был осужден. Его просто распустили. И никому не должны были выносить обвинительный приговор. Лишь отдельные члены орденабудут осуждены по различным «злодеяниям», но о них уже забудут.
Если в деле тамплиеров и был победитель, то только Климент V, и он один. Ведь нельзя сказать, что Филипп Красивый добился успеха. Его мечта приобрести для себя и своих потомков наследственный титул в новом ордене крестоносцев рухнула. Он не смог даже оставить у себя имущество тамплиеров, которое папа отдал ордену госпитальеров. Однако поскольку это имущество находилось в ведении королевских чиновников, Филипп всячески затягивал его передачу новым владельцам, а сам тем временем выкачивал с него прибыль. Но ведь король надеялся на совершенно иной исход. Ведь именно он многое сделал для того, чтобы опорочить тамплиеров и начать процесс; в то время как Климент V с честью вышел из этого дела, уклонившись от публичных дебатов, королю пришлось удовольствоваться только уничтожением ордена.
Но, возможно, как раз в этом и заключалась тайная цель Филиппа Красивого. Поскольку вся эта история очень запутана, мы можем только предполагать. Французский король все сделал, чтобы ликвидировать огромную машину, орден Храма, который для него и для его наследников мог стать чем-то вроде неотвратимого дамоклова меча, подвешенного над троном. Теперь же, когда могущество тамплиеров было уничтожено, сами тамплиеры сгинули, а папа лишился едва ли не самых преданных своих сторонников, король Франции мог надеяться править всем миром. В любом случае, каковы бы ни были его глубинные мотивы, Филиппу удалось причинить папству немало сложностей и сильно подпортить «имидж» Церкви. Ведь, как бы то ни было, но орден Храма был частью Церкви.
Историки до сих пор спорят об этих вопросах. И будут спорить еще долго. Все зависит от выбранной точки зрения, которую каждый из них собирается защищать, кроме того, в этом деле легко поддаться эмоциональному порыву.
Одно лишь можно сказать определенно: орден был распущен, но не осужден. Членов же ордена постигнет разная судьба. Одни взойдут на костер. Другие будут гнить в застенках. Четырех высших сановников ордена будут судить в Париже 22 декабря 1313 года. И на этот раз они все признают: отречение от Христа, плевки на распятие. Процесс над ними продлится до 18 марта 1314 года. У них будет время изложить свое видение событий. Наконец 18 марта судьи вынесут приговор: Жака де Моле, Жоффруа де Шарне, Гуго де Пейро и Жоффруа де Гонневиля — четверых высших руководителей ордена — осудят на вечное заточение.