Для Лайла все оказалось не так просто. Когда буря утихла, он попытался раскачать автомобиль, чтобы освободить колеса из пленившего их песка, и рассердился, когда у него ничего не вышло. Коп сел в машину, завел двигатель и дал полный газ — главным образом для того, чтобы показать природе, кто здесь хозяин. Эта попытка увенчалась определенным успехом. Лайлу удалось похоронить задние колеса в песке по самый бампер.

Наконец он вызвал по рации станцию обслуживания, мысленно пригрозив, что лично отберет у них лицензию на СВ-рацию, если они откажутся отвечать и на этот раз. Люди на станции ответили, но Лайл услышал все те же слова: хозяин, мистер Твитчелл, решил остаться у своей племянницы на ночь.

— Скажи мне вот что, — начал патрульный так спокойно, как только мог, — почему бы тебе не закрыть на время заправку и самому не приехать за мной на буксире? Это будет стоить двадцать баксов.

— Я не могу этого сделать. На буксире уехал мистер Твитчелл.

У Лайла не осталось сил даже на проклятья. Он заметил приближающийся в его направлении автомобиль. У того горел ближний свет фар. Немного спустя Лайлу удалось рассмотреть, что это старый «форд-пикап», внутри которого находятся двое молодых, примерно двадцати пяти лет, парней. Между ними на сиденье стояла полупустая бутылка бурбона, которую при сложившихся обстоятельствах коп предпочел бы не заметить.

Поравнявшись с Лайлом, «форд» по знаку последнего остановился.

— Как насчет буксира? — спросил коп, показывая на силуэт своей машины, до которой едва доставал свет фар «форда».

Водитель, который преждевременно облысел и компенсировал этот недостаток огромной лохматой бородой, повернулся к своему другу.

— Как ты думаешь, Том? У нас есть время?

Томом звали маленького человечка с усами, закрывающими уголки его губ. Волосы, отросшие до плеч, наверняка оказались бы светло-русыми, если бы он потрудился их отмыть. Некоторое время парень оценивал ситуацию.

— Не знаю, Лен, — наконец произнес Том. — Девушки, которые и так уж нас заждались, могут остыть.

— Он повернулся к Лайлу. — Конечно, если это будет нам что-то стоить…

— Сколько, ты думаешь, это может стоить? — поинтересовался Лайл, не собираясь торговаться. У него уже созрела мысль показать им свой значок, как только его машина окажется на твердой почве. С этой недопитой бутылкой они уже и так были у него на крючке.

Тем не менеё Лен что-то подсчитывал в уме.

— Ну, я бы сказал, по соседству за это берут двадцать пять баксов, — разродился наконец парень, когда коп собрался было уже вести переговоры другим способом.

— Каждому, — добавил парень, немного подумав.

— Пятьдесят баксов. Это немножко круто, не так ли?

Однако держа в мыслях план вернуть эти деньги обратно, Лайл согласился бы и на сумму в три раза большую. Но коп был осторожен и не хотел вызывать подозрений, пока его не вытащат из этой проклятой канавы.

Том пристально посмотрел в обоих направлениях пустынного хайвея.

— Независимо от того, каким будет твой выбор…

— О'кей, ребята. Вы меня убедили, — сдался Лайл.

— Вытащите её сюда. У меня есть важные дела на дороге.

Ни один из мужчин не шевельнулся.

— Что еще? — требовательно произнес патрульный. Лен протянул руку Лайлу, держа её ладонью вверх.

В полной тишине коп отсчитал пятьдесят долларов и положил в его ладонь. Когда парни подогнали свой пикап вплотную к машине полицейского, оба вышли и стали наблюдать, как тот привязывает трос, обматывая им оба бампера — свой и их. Потом, почти до смешного легко они выдернули автомобиль копа на обочину и вылезли еще раз посмотреть, как теперь Лайл будет отвязывать буксир.

Сейчас был его шанс.

— Мне кажется, ребята, вы не знаете кто я такой, — начал он.

— Кажется, не знаем, — согласился Лен.

Лайл достал свой бумажник и, раскрыв его, продемонстрировал значок.

— Офицер полиции.

— Ну и что?

Лен не казался даже слегка удивленным. Его друг возился где-то позади пикапа и не слышал этого разговора.

— Отлично. Когда вы подъехали, парни, я заметил, как вы пьете нечто существенное. Открытая бутылка в кабине. Вы можете лишиться прав за это. Не очень приятная новость, да? Насколько я понимаю, ваши шансы резко упали. До нуля…

Лен, казалось, еще не понял до конца, о чем говорит этот коп. Он смотрел на Лайла, ничуть не изменив выражения своего лица.

— Могу я еще раз взглянуть на значок? — поинтересовался он.

Лайл вручил ему бумажник. Лен некоторое время изучал значок, держа его в свете фар. Потом он залез пальцами в отделение для банкнот, которое было битком набито деньгами, собранными Лайлом в это утро. Коп протянул было руку, чтобы вернуть себе бумажник, но мужчина не сделал никакого движения, чтобы отдать его.

— Это значок полицейского штата Аризона, — заметил он.

— Естественно. Но у меня специальное задание. Я должен вернуться в Эллингтон этим вечером.

Все оборачивалось другой стороной. Совсем не так, как задумал Лайл.

В этот момент он почувствовал булавочный укол. Но только это была не булавка. Лезвие ножа, сверкнувшего в руке Тома, было, по крайней мере, шести дюймов длиной.

— Ты знаешь, — как бы между прочим добавил Лен, пересчитывая купюры в бумажнике болеё демонстративно, — одна вещь, которую мы просто не выносим, абсолютно не можем выносить, — это коп. Но есть вещь гораздо хуже этой. И эта вещь — коп из другого штата. У нас здесь болеё чем достаточно своих таких же ублюдков.

Будто в одобрение всего вышесказанного, Том усилил нажим на рукоятку ножа. Лайлу становилось по-настоящему нехорошо.

— Ты убьешь копа, а они поджарят твою задницу, — предупредил он.

Лен засмеялся.

— Мы не планировали смешивать тебя с пылью. Но больше всего на свете мы хотим не встречаться с тобой и твоими ублюдочными парнями из полиции. Однако наши шансы снова поползли вверх.

Он отцепил значок от бумажника и вернул его копу. Бумажник Лен сунул себе в карман.

— Вот твой значок, — пояснил он. — Ты можешь воспользоваться им, когда вернешься в Аризону.

— Одну минутку, сукин ты сын. — На какое-то время Лайл забыл, где находится. Эти ублюдки забрали его собственные пятнадцать баксов плюс еще сто восемнадцать, отобранные им у Утенка и его парней утром. Это было нечестно!

На этот раз нож распорол кожу у него на ребрах с ясно различимым звуком. С таким хрустом удаляют больной зуб.

— Разреши мне прикончить его, Лен, — попросил Том, стоя за левым плечом Лайла. — Рядом никого нет.

— Нет! — решил Лен. — Слишком много пререканий. А кроме того, ты и так уже испачкал это отличное сверкающе лезвие в таком дерьме, как это. Тебе придется выбросить этот нож.

Он подошел к автомобилю Лайла и свернул с крыши СВ-антенну. Потом, для большей уверенности, он вырвал динамики и микрофон внутри машины и выбросил их в песок.

— Не пытайся благодарить нас, — произнес Лен. — Мы сделали это с удовольствием.

Когда пикап растворился в ночи в том направлении, откуда приехал, у Лайла появилась возможность перевести дыхание. Он встретится с этими сукиными детьми позже, на обратном пути. Он запомнил их номера и не собирается забывать. Коп завел машину и направился на восток, постепенно разогнав её до восьмидесяти пяти миль в час.

Старый Лайл снова был в пути. Эти ублюдки впереди него — им лучше присмотреть за своими задницами.

Примерно в семидесяти милях дальше по дороге эти «ублюдочные сукины дети» отлично проводили время.

Когда Конвой тронулся в путь после того, как переждал бурю, он уже стал основным объектом телевизионных новостей и вызвал экстраординарную реакцию по всей стране.

Например, в Канкаки, штат Иллинойс, толпы людей собрались на улице у местной телестанции, чтобы приветствовать Конвой и следить за его продвижением на гигантском телеэкране, установленном в одной из витрин владельцем телекомпании. В нескольких наиболеё удаленных областях по всем Соединенным Штатам начался сбор пожертвований в помощь тракерам, чтобы те могли оплатить будущие расходы на юристов и адвокатов. Начали формироваться координационные комитеты.