Маркус тогда уехал — он иногда исчезает недели на две-три, как сам говорит — «побродить». Конечно, человеку, объездившему почти весь свет, скучно всё время сидеть на одном месте. Я терпеливо ждал, когда он вернётся. И привезёт новые истории о странствиях…

В этот раз не пришлось скучать. Урана взялась за меня всерьёз. Сначала не хватало времени даже поиграть с ребятами в деревне. Но потом стало полегче, и свободное время нашлось. За две недели я привык к Уране, к её требовательным глазам и строгому голосу. Несмотря на внешнюю суровость, она, кажется, жалела меня.

А потом вернулся Маркус. Я хотел порадовать его, что у нас гостья, но не успел. Они столкнулись в столовой. Оттуда доносились громкие сердитые голоса. Я вошел, и наступила тишина. Побледневший Маркус смотрел в окно. Лицо Ураны покрылось пятнами.

— Что тут происходит?

— Ничего, — очень ровно ответила Урана. — Мы немного поспорили… На отвлечённые темы.

Маркус продолжил смотреть в окно. У него снова заострилось лицо. Урана сверлила его спину взглядом.

— Перестаньте, — попросил я. Хотел распорядиться, как полагается хозяину замка, гости которого ведут себя неподобающе. Но получилось жалобно. Всё-таки они взрослые, да и непонятно, о чём шел разговор.

Маркус повернулся. Его лицо уже приобрело нормальный цвет.

— Всё в порядке, Максим. Мы с Ураной давно знакомы… Не ожидали здесь встретиться.

Я испугался, что кто-то из них уедет. Маркус добавил, словно прочитав мысли:

— Успокойся, мы пошумели просто от неожиданности. Теперь всё будет хорошо.

Он улыбнулся одними губами — так, как делал это два года назад, только появившись в Замке — и вышел. Урана посмотрела ему вслед, хотела что-то сказать, но глянула на меня и промолчала.

И с тех пор они словно не замечали друг друга. Завтракали порознь, а в обед, на котором по традиции собирались все обитатели Замка, они вежливо приветствовали друг друга и больше не разговаривали. Меня в свои тайны не посвящали.

Сначала я переживал. Хотелось, чтобы близкие мне люди дружили между собой. Но потом я понял, что мне их не помирить.

Поэтому я не сказал Уране о том, что почувствовал Ирх. Это было бы предательством.

В библиотеку я несся, перепрыгивая через ступеньку. Маркус хотел показать что-то интересное!

Я пошел бы туда сразу после обеда, но пришлось читать урок, заданный Ураной. Клавдиус в этом вопросе неумолим — после обеда обязательно занятия. Хоть плачь.

Так что я торопился — вдруг Маркус ушел?

Он ждал меня. Отложил книгу и встал.

— Хорошо, что ты пришёл.

Я захлебнулся радостью. Такие простые слова — и как от них становится легко на душе! Я торопливо ответил:

— Ничего, что я долго?

— Ничего. Смотри, какую штуку я принёс. Специально для тебя.

Маркус взял со стола, из-за стопки книг, огромный драгоценный камень. Размером с крупное яблоко. Несимметрично ограненный, переливающийся — то синий, то почти прозрачный. Клавдиус показывал драгоценные камни. Но они по сравнению с этим — такие маленькие!

— Что это?

— Нравится? — улыбнулся Маркус.

— Спрашиваешь! Это сапфир? Или алмаз?

— Это магический кристалл.

Вот тут я удивился. Даже не сразу нашел, что сказать. Промямлил:

— Ты… шутишь?

— Нет.

— Откуда у тебя магический кристалл? Ты же не маг?

Маркус снова сел в кресло. Взял меня за руки, притянул к себе. Посмотрел в глаза.

— Я расскажу. Надеюсь, ты поможешь мне.

Когда так смотрят, думать, сомневаться, взвешивать — нельзя.

— Хорошо, я помогу. Как?

— Ты должен пройти через кристалл.

— Это возможно?

— Конечно. Разве иначе я стал бы тебе это предлагать?

— Но кристалл маленький, а я большой!

— Это только кажется, — терпеливо разъяснил Маркус. — На самом деле там, в кристалле, целый мир. Но сейчас он пустой. Ты пройдешь через него, и он оживёт.

— А я? Что будет со мной?

— Ты боишься? — тихо спросил Маркус. — Если так, то не надо.

Я почувствовал, как загорелись уши. Хорошо, что их почти не видно под волосами.

— Нет, я не боюсь. Просто хотел узнать…

Маркус выпустил мои руки, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Устало произнёс:

— Для тебя это абсолютно безопасно. Неужели ты думаешь, что я стал бы подвергать тебя риску?

Я присел на подлокотник.

— Не сердись, пожалуйста. Я сделаю, как ты хочешь. Только скажи, зачем всё это?

— Это очень важно, — тем же тоном ответил Маркус, но глаза открыл. — Если ты оживишь кристалл, то в нём можно будет хранить то, что делает человека им самим.

— Душу, что ли?

— Душу, если тебе так понятнее. Или сознание. Это нужно, когда человек умирает. Тогда можно переселить его в другое тело.

Я задумался. Урана строго-настрого запретила мне одному заниматься магией. Но ведь я буду не один, а с Маркусом. Значит, запрет не нарушу.

Маркус внимательно посмотрел на меня.

— Ты всё-таки не доверяешь мне. Жаль…

— Что ты, — заторопился я. — Доверяю, конечно, просто думал…

Я не успел объяснить. Маркус вдруг вскочил, выглянул в окно, пробормотал: «Проклятье!» и выскочил из библиотеки.

Ничего не понимая, я сел в кресло. Покосился на кристалл — он по-прежнему лежал на столе. Трогать его почему-то не хотелось. Чтобы занять руки, я взял книгу. Открыл на середине… И услышал шаги в коридоре. В ту же секунду меня накрыло необъяснимым ужасом. Я знал, что сейчас произойдёт что-то жуткое, но не мог ни пошевелиться, ни закричать. Так бывает во сне. Я, замерев, смотрел в дверной проём. В нём появилась высокая фигура.

Маркус.

В руке он держал взведенный арбалет.

Я уже видел это! Сейчас он поднимет руку…

Откуда-то сбоку выскочила серая тень. Ирх! Он пришел спасти меня!

Маркус вскинул арбалет, звонко щёлкнула тетива, и в груди у меня разорвалась такая боль, что, кажется, остановилось сердце. Я понял, что умираю. Сейчас. По правде. Насовсем. И рванулся, как из-под воды: нет! Я не хочу! Я буду жить!

И боль отступила, унося с собой чувства, мысли и краски.

Я пришел в себя в библиотеке. Осторожно пошевелился — ничего не болело. Глянул на грудь, но между рёбер не торчала стрела. И крови нет.

Приснилось? Я ждал Маркуса и задремал, увидел страшный сон…

Нет. Что-то не так.

Очень тихо.

А ещё… Я встал и провел пальцем по столу. Осталась блестящая дорожка.

Пыль. Очень много пыли.

Я осторожно выглянул в коридор. Прислушался.

Ни звука.

Не шумит в подъёмнике вода, не гудят меха, раздувающие огонь. И голосов не слышно — а ведь недалеко столовая, а за ней кухня…

Я начал пробираться по коридору. Тишина завораживала, и страшно было нарушить её. Так, на цыпочках, я обошел весь замок.

Никого. Везде пыль и запустение. Паутина по углам…

И самое непонятное — я не смог выйти на улицу. Двери не открывались.

Задумавшись над всеми этими странностями, я шагал по коридору. По дороге машинально глянул в старинное зеркало, но себя не увидел. Долго разглядывал отражение — старинная фреска, косяк двери, стена с трещинками на штукатурке… А меня нет.

Я оттолкнулся от тяжелой рамы, вбежал в комнату и упал на кровать. От всего этого можно спятить.

Никогда не думал, что загробный мир похож на мой замок. Но где ещё можно оказаться, после того, как в тебя почти в упор стреляют из арбалета? А, может быть, я стал привидением? И всё из-за Маркуса!

Нет, не верю, что он целился в меня. Наверное, всё получилось из-за Ирха.

Или… прав высший зверь? Он ведь предупреждал. И вышло, как он говорил. Хотел — не хотел, а попал-то Маркус в меня. И вот теперь я оказался в таком месте, где никого нет, и выйти нельзя. Помирать, что ли, от голода?

Стало так жалко себя, что я чуть не разревелся. Но услышал шорох и подскочил. Огляделся.

На столе появилась тарелка с жареной курицей. От неё вкусно пахло. Я, как заколдованный, подошел, отломал кусок курятины, впился зубами.