Пригладив растрепанные белокурые волосы своей рукой, Гера аккуратно встал с дивана.　

— Слов нет, какой ты молоток, Черепанов, — пробормотал парень, тихим шепотом, понимая, что минуты близости были настолько незапланированы, что он не удосужился купить контрацептивы. Но почему-то эта мысль его ни грамма не пугала, как и последствия. Именно поэтому, Черепанов не помчался в аптеку, расположенную в этом же доме в крайнем подъезде, а спокойно отправился в душ, стараясь не разбудить спавшую Леночку. А потом, вымышись, позвонил другу с просьбой отправить с курьером уже приготовленную еду. И после, поставив телефоны в режим вибрации, скользнул к Ленке под пледик.

***　

— Нет, Черепанов, — услышала Ленка приглушенный голос из коридора, — Ты все-таки говнюк. Звонишь мне, а сам в хату не пускаешь.　

— Вали домой, Бася, — спокойно отвечал Герасим, а Елена заулыбалась. Оказывается, она уже успела соскучиться по глосу Геры.　

— И почему Ленка выбрала тебя, а не достойного мужика? — вздохнул Василий, — Слушай, а есть шанс, что вы разбежитесь?　

— Вась, ну, правда, завязывай, — вздохнул Черепанов.　

Слушая разговор двух друзей, Елене, почему-то захотелось показать Василию, что они не собираются разбегаться, что она выбрала Геру, что другого претендента на свое сердце даже и не рассматривала.　

Отыскав в сложенной на подоконнике одежде мужскую рубашку, Елена надела ее на голое тело. Убедившись, что наряд скрывает попу и даже бедра, Соколова выплыла из ванной, заставив Басю замереть на полуслове.　

— Охренеть, чтоб я сдох, — вырвалось у Василия, — Лен, я кажется, влюбился.　

— Не поможет, Бася, — хохотнула Ленка, не воспринимая Барычинского всерьез, — Мое сердце принадлежит вот этому парню.　

И подойдя к улыбающемуся Черепанову, Ленка закинула руки на его плечи, привлекая за шею к себе.　

— Ребят, ну, я так не играю, — обиженно просопел Василий, но на лице парня играла довольная улыбка. Рад был Барычинский за друга детства, очень рад.　

Обойдя целующуюся парочку, Бася прошел на кухню, оставил пакеты, и, вернувшись в коридор, наигранно горько вздохнул.　

— Лен, ну, если все же передумаешь, — «тонко» намекнул парень.　

Ответа не последовало, да, собственно, Василий на него и не рассчитывал. Все еще широко улыбаясь, покинул квартиру друга, захлопнув за собой дверь. Насвистывая, спустился по лестнице, игнорируя пустой лифт, и оказавшись в машине, взглянул на окна новой квартиры Геры. Нет, самую малость он, разумеется, завидовал. И даже не тому, что девушка у Черепанова красавица, нет. Он тоже хотел испытать подобные чувства, чтобы крышу сносило от одного только вида любимой девчонки. Да вот не везло пока Басе, не везло.　

***　

— Ушел? — тихо шепнула Ленка, капельку отстраняясь от парня.　

— Ушел, — подтвердил Гера, но девушку из рук не выпустил, а наоборот крепче прижал ее, — Ты очень красивая, Лен…

Соколова скромно улыбнулась. Она уже знала этот взгляд, обжигающий, колдовской, крышесносный.　

И поддалась парню навстречу. Поддалась его жарким и крепким рукам, его забирающим дыхание губам, его страсти и нежности, сквозящей в каждом движении.　

— Герочка… — шепнула Ленка, отбросив всякое смущение и скользнув руками по спине, а потом и ниже под домашние спортивные брюки, и шумно выдохнула, когда поняла, что белья на парне, как и на ней самой нет.　

Соколова все еще чувствовала дискомфорт от недавней близости, но и вместе с тем поняла, что все внутри нее трепещет и сладко замирает от предвкушения. Почувствовав руки парня на своих бедрах, Ленка откинулась в руках Геры, словно приглашая, разрешая действовать дальше. И Герасим не смог остановиться. Он вообще плохо соображал, когда держал в руках свою принцессу с осоловевшим взглядом, в котором поселилось томное желание и обещание.　

Шагнув вперед, Герасим оперся ладонью о стену, и прижал Ленку к ней спиной, приподнимая над полом и заставляя обхватить свои бедра ногами. Жадные губы спустились к шее, и дальше к груди, а слух ласкали тихие стоны и шумные выдохи, подстегивая парня действовать дальше и не останавливаться.　

Да Соколова прибила бы Геру собственными руками, реши он прервать столь увлекательное занятие.　

— Гера… — шептала Ленка, сжимая руками его голову, неистово гладя ладонями по щекам, лбу, затылку.　

— Уверена? — только и шепнул Герасим, когда Ленка сама подалась бедрами вперед, стремясь слиться с любимым, и громко застонала, когда почувствовала, что ловкие пальцы парня проникают в нее, ласкают, дарят невероятное наслаждение.　

— Ленкааа… — выдохнул Герасим, когда понял, что ждет его, жаждет, и, кажется, любит.　

Ведь любит же? Иначе зачем позволила ему все? Почему именно ему, а не тому же Александру? От этой мысли, невысказанной, не озвученной, Герасим только больше распалился.　

— Любишь меня? Скажи, Лен, — хрипло прошептал Герасим, замирая на месте, обхватив руками Ленку за щеки, заставляя посмотреть на него.

Сквозь туман страсти и желания, Ленка не могла понять, почему остановился, когда она вся изнывает от его близости, когда хочет почувствовать его глубоко внутри, почти у самого сердце, почему медлит… И открыв глаза, увидела зеленый омут, в котором плескался ураган чувств и желаний, обещаний и признаний.　

— Да, — простонала Ленка, почти прохныкала, и добавила, — Всем сердцем, родной мой.　

И Герасим вновь слетел с катушек, словно голодающий, накинулся на Ленку, резко погружаясь в ее тело, и одновременно страстно целуя нежные и любимые губы.　

— Люблю… — повторял охваченный дикой страстью и щемящей нежностью Гера, подводя любимую к черте, за которой уже ничто кроме них двоих не имело значение.　

— Люблю… — отвечала Ленка, задыхаясь от ощущений, которых не смогла испытать при первой близости, а теперь понимала, что по щекам катятся слезы, и не остановить их, как бы ни старалась.　

А Гера лихорадочно целуя свою белокурую принцессу, снимая влагу с нежных щек, вновь и вновь повторял, как любит, как не отпустит, не отдаст никому. И Ленка верила любимому. Ведь тоже любит, и тоже не отдаст. Никому и никогда.　

Ленка безвольно рухнула в руки Гере, благо он — мальчик сильный, удержал, отнес в ванную, поставил под теплые струи воды. И сам встал рядом.　

— Мне кажется, что вот-вот взлечу, как шарик гелевый, — призналась Лена, положив голову парню на плечо, понимая, что сил промыть волосы — нет.　

Герасим только посмеивался, оставляя на щеках, виске и на лбу девчонки нежные поцелуи. Черепанов сам вымыл Ленку, закутал в полотенце и отнес в комнату, на диванчик.　

— Лен, погоди, не засыпай, — тихо с улыбкой попросил Гера, — Нужно поесть.　

— Не хочу есть, — сморщилась Ленка, укутываясь в покрывало, — Пить хочу.　

Герасим кивнул и отправился на кухню. Ленка наблюдала за парнем, как он двигает в полумраке квартиры, как, не стесняясь наготы, ковыряется в пакетах, привезенных Барычинским. А потом и возвращается к ней с бутылкой морса, вина и коробкой закусок — ароматно пахнущих куриных ножек.　

Ленка поняла, что все-таки проголодалась. И Гера принес все коробки с едой, привезенные Басей. Вдвоем они устроились на диванчике, обнявшись и выбирая друг для друга самые вкусные кусочки, кормя друг друга с рук, смеясь и постоянно целуясь.　

А после, сытые и довольные, молодые люди устроились под одеялом. Ленка положила голову на плечо Гере, и принялась выводить замысловатые узоры на его груди. А Герасим водил ладонью по спине любимой, то и дело зарываясь в шелковистые волосы, глядя за окно на ночной город и радуясь, что у него есть она — его принцесса.　

Утром их разбудила настойчивая трель дверного звонка. Перевернувшись на бок, Ленка сонно поморгала.　

— Гера, там в дверь звонят, — пробормотала Елена, оглядываясь в поисках одежды.　

— Угу, — промычал Гера, но подниматься не спешил, а только притянул Елену ближе к себе, — Ну их, пусть валят.　

Ленка звонко рассмеялась, и умудрившись вывернуться их жадных рук Герасима, собрала свою одежду и убежала в ванную. А Герасим, натянув спортивки, отправился смотреть, кто же там такой настойчивый в семь утра в воскресенье.