– Да, имеет.

Сара потерла лоб, раздумывая, с чего бы лучше начать. В эту минуту из кухни вышла Регина с чашкой для компота, где в сиропе плавали кусочки абрикосов, и поставила ее перед Эльзой.

– Это тебе, воробушек. Приятного аппетита!

А потом все произошло очень быстро. Эльза схватила чашку и изо всех сил швырнула ее через себя. Чашка попала в висевший на стене ценный оттиск литографии, изображавшей битву под Ватерлоо. Стеклянное обрамление разбилось, осколки посыпались на ковровое покрытие пола, а абрикосы вместе со сладким липким сиропом поползли по светлому узору обоев вниз.

– Что ты делаешь? – закричала Сара и дала Эльзе подзатыльник, чем вызвала обычный рев.

– Это все из-за тебя! – заорал Герберт и зло уставился на жену. – Чего ты лезешь со своим дурацким компотом? Ребенок же ничего не хотел!

– Значит, это явиновата? – возмутилась Регина и побежала в кухню за тряпкой, чтобы хоть как-то уменьшить ущерб, нанесенный обоям.

– А кто же еще? – ответил Герберт и зажег свою трубку.

Когда Регина вернулась с тряпкой в руках, она плакала.

– О'кей, тогда не будем затягивать. Мама, пожалуйста, сядь на минуту. Оставь компот в покое. Потом все уберем. – Сара пыталась говорить спокойно и как-то заглушить рев Эльзы.

Регина вытерла покрасневшие от слез глаза, бросила на мужа исполненный ненависти взгляд и села.

Сара сглотнула комок в горле. Хуже и быть не могло. В принципе, это был идиотизм – сейчас, в такой ситуации пытаться как-то сформулировать свою просьбу. И все же она это сделала.

– Мне и правда очень жаль, – сказала Сара. – Я хочу попросить вас взять Эльзу на пару дней к себе. Я ухожу от Фрэнки… Собственно, я сегодня уже забрала вещи. Мне нужно найти новую квартиру, переехать, сделать ремонт и все такое. Я не смогу этого сделать, если Эльза целый день будет со мной.

– Силы небесные! – сказала Регина, и ее лицо стало таким испуганным, как будто это ее бросил муж. – Что это тебе в голову взбрело?

– Ты же сама знаешь, – раздраженно ответила Сара. – Я тебе рассказывала тысячу раз. Вчера он опять избил меня. Все, с меня хватит. Я больше не выдержу.

Регина в ужасе закрыла рот рукой.

– Фрэнки, Фрэнки… – тихо пробормотала она. – О боже, как жалко!

– Эльза не может остаться здесь, – сказал отец Сары тихо, но очень решительно. – Я тоже кое-что не могу выдержать. Например, крики Эльзы. Они выводят меня из себя. И я становлюсь агрессивным. Мне уже не двадцать лет, и я не знаю, что с этим делать. Мне нужен покой.

– Ну что ты, Герберт! – снова возмутилась Регина. – Что ты такое говоришь? В конце концов, Эльза – твоя внучка, и если нашей дочери нужна помощь, то не вопрос, мы готовы помочь! – Она повернулась к Саре: – Конечно, ты можешь оставить Эльзу у нас. На столько, на сколько понадобится. И как по мне, то сразу, если хочешь.

Эльза все еще орала.

– Без меня! – заорал теперь уже и Герберт. – Если этот ребенок останется, я выселюсь отсюда. Эти вопли невыносимы, и никто не может требовать, чтобы я их терпел. В своем собственном доме!

Регина успокаивающе махнула Саре рукой, словно говоря: «Оставь его, не воспринимай всерьез. Когда он успокоится, то не будет возражать. В конце концов, он всегда делает то, чего хочу я».

Но Сара была настроена скептически. Она уже не знала, что ей теперь делать. Стоит ли оставлять Эльзу здесь или лучше не надо?

Регина встала и пошла в кухню.

– Принеси бутылку воды! – крикнул ей вслед Герберт.

Регина вернулась с бутылкой воды и двумя столовыми ложками, которые немедленно сунула Эльзе. Та прекратила кричать, но сразу же принялась лупить ложками по столу.

Герберт открыл воду и налил себе в стакан.

– Фрэнки, в принципе, хороший парень. У него, наверное, сейчас просто какие-то проблемы.

– Как прекрасно, что вы так спокойно можете говорить об этом! – Сара была на грани отчаяния.

Регина тут же присоединилась к мнению Герберта.

– Деточка, – сказала она, – не надо торопиться. Я не знаю, что случилось, но ссоры происходят сплошь и рядом. Такое бывает в самых лучших семьях, как принято говорить. Ты не должна воспринимать это слишком серьезно, и, прежде всего, не надо чрезмерно реагировать. Подумай хорошенько, действительно ли ты хочешь бросить Фрэнки. В конце концов, он отец Эльзы!

Сару охватила ярость.

– Посмотри, на кого я похожа! Это что – чрезмерная реакция, если я говорю, что хочу уйти от типа, который меня избивает?

Она села рядом с дочкой, обняла ее за плечи и придержала барабанящие по столу руки. Эльза с быстротой молнии нагнула голову и укусила мать за руку. Сара отшатнулась и принялась тереть укушенное место. Молочные зубы Эльзы оставили кровавый отпечаток на тыльной стороне ее руки. Эльза продолжала барабанить ложками по столу. Сара заметила, что родители внимательно наблюдают за ней. Ей стало стыдно, и она быстро сказала:

– Только на пару дней. Пожалуйста! Я точно скоро найду новую квартиру.

Герберт встал и большими шагами начал ходить по комнате, что страшно раздражало Сару.

– Ладно. Оставляй Эльзу здесь. На две недели. Но ни днем больше.

– Спасибо, папа.

– Что ты собираешься делать? – спросил Герберт.

– Не знаю, папа. Просто хочу попробовать начать все сначала. – Сара заплетала косички из бахромы скатерти.

– Мне нечего сказать на это, – заявила мать Сары.

– Оно и лучше. – Герберт внимательно рассматривал ногти на руках, тщательно отодвигая кожу с каждого на миллиметр назад, и это тоже действовало Саре на нервы.

Слава богу, Эльза опять начала барабанить ложками по столу. Странным образом этот убийственный грохот разрядил ситуацию.

Герберт взял пульт дистанционного управления и включил телевизор.

– Я хочу есть. Ты приготовишь что-нибудь?

– Конечно. – Регина моментально вскочила на ноги. – Ты поешь с нами, Сара?

– Нет, спасибо. – Сара тоже встала. – Я поеду домой. Надо еще упаковать вещи.

Она едва прикоснулась к щеке барабанящей ложками Эльзы, поцеловала ее, помахала рукой родителям, пропела «Спасибо за все!» и покинула дом.

На обратном пути на нее навалилась неописуемая тоска. Она сбросила скорость и ехала, вспоминая ночь на Балтийском море, пять лет назад, которая перевернула всю ее жизнь. Тогда она тоже уверенно, как лунатик, сделала все не так, как надо. Наверное, решение уйти от Фрэнки было первым правильным решением в ее жизни.

Поезд остановился, двери открылись, и Сара протиснулась с чемоданом и сумками из купе. В этот момент прозвучал характерный приветственный клич Катрин, что-то среднее между йодлем и криком радости, который разнесся по всей платформе. Через пару секунд она подбежала, бросилась на Сару, обняла ее и начала целовать как сумасшедшая.

– Сладкая моя! – кричала она. – Ты здесь, ты действительно приехала! Я просто не могу поверить!

Катрин была маленького роста толстенькой особой с великолепным, пропорционально сложенным телом, просто в ней было лишних килограммов пятнадцать. И тем не менее она шла по жизни с уверенностью королевы красоты.

– Мужчины вообще не замечают, толстая ты или худая, – как-то сказала она Саре, заказывая себе огромную порцию мороженого. – Главное, ты должна уметь терпеть себя сама, и тогда они будут считать тебя неотразимой!

Летом она любила носить короткие узкие брючки или вызывающие мини-юбки, а к ним – лучше всего туфли на платформе и носки разного цвета, а задницей она виляла, как Мэрилин Монро. Она еще несколько лет назад махнула рукой на то, чтобы после стирки выбирать пару одинаковых носков. Поэтому один из ящиков ее шкафа был доверху забит носками различных цветов и узоров, которые она комбинировала в зависимости от настроения и желания. Точно также без всякой меры она увешивала себя цепочками, кольцами, браслетами, серьгами, и если даже она молчала, то уже по звону украшений было слышно, что она где-то вблизи.