– А если они ночью полезут? – поинтересовался кто-то из бредунов.

– Так ночью еще лучше! – широко улыбнулся Виссарион. – Все сектора пристреляны крупняками, а минам так и вообще плевать – темно или светло.

– Ударную группу я сформирую из своих! – добавил Пирогов, обращаясь к бредунам. – А ваша задача – обеспечить периметр, чтобы где-то в другом месте какая-нибудь вредная мелочь не прорвалась. Всё, товарищи, расходимся к своим подразделениям. И лучше начать посменный отдых прямо сейчас – чтобы к ночи народ носом не клевал. Поскольку ночь может оказаться длинной.

Вынужденные союзники разошлись к своим бойцам. Пашка, прыгая по всему дворцу на самодельном костыле, нашел себе удачную позицию – небольшое квадратное окошко на втором этаже. Даже, скорее, не окошко, а просто дырку в стене. Нахамсон объяснил, что здесь наверняка должен был выходить вентиляционный короб, который просто не успели смонтировать до катастрофы. Отверстие находилось возле самого пола и не превышало размерами две ладони. Но Пашку всё это не смущало – зато импровизированная бойница выходила точно на левую сторону площади, откуда и ожидался главный удар. К тому же малые размеры в некоторой степени спасали его от выстрелов из гранатомета. А последний фактор был немаловажным – ведь Пашка со своей больной ногой не мог быстро менять позицию.

Не успели защитники «княжеского дворца» перегруппировать силы, как реальность поломала все тактические схемы Пирогова. Бредуны атаковали именно со стороны болотистого берега. Причем довольно значительными силами – около ста человек, при поддержке крупнокалиберных пулеметов и гранатометов. Атаку удалось отбить с большим трудом, перекинув дополнительные подразделения с других участков. Только тогда штурмующие, дойдя почти до стен, вдруг внезапно повернули разом и вернулись на исходный рубеж. Потери с обеих сторон оказались небольшими – на берегу лежало шесть трупов, а у защитников погибло четыре человека.

Полковник Пирогов чуть не сломал мозг, пытаясь понять смысл этой «бессмысленной» атаки. Что это было? На штурм с решительными целями непохоже – уж очень легко сломались наступавшие. Разведка боем? Половиной наличного состава? Сомнительно… Так что?

Он бы очень удивился, если узнал, что удар со стороны берега – частная инициатива Мартына. Совершенно несогласованная с Бритвой. А сам Боря Гурин планировал атаковать как раз в том месте, где их ждал Пирогов. И думал, что нашел слабое место. Но самый главный сюрприз Бритва держал в тайне от всех, даже от своих ближайших соратников. Правда, для проверки готовности сюрприза нужно было время. Хотя бы до утра. Поэтому больше атак в тот день не было. И ночь тоже прошла спокойно.

Общий штурм начался после полного рассвета. Со стороны берега снова пошли в атаку бойцы Мартына, предварительно обстреляв дворец из крупняков и гранатометов. А ребята Бритвы пошли в бой без «артподготовки» – просто выскочили из-за угла казино и бросились бегом к стенам здания, стараясь как можно быстрее оказаться в мертвой зоне.

Ждали и тех и других. На идущих от реки обрушился настоящий шквал огня – полковник стянул к заднему фасаду три четверти своих людей, дополнительно усилив их ручными пулеметами и автоматическими гранатометами. Причем атакующим дали пройти ровно половину расстояния до цели и только затем прихлопнули, как муху. Уйти удалось всего семерым.

А прущим от «Эльдорадо» повезло меньше – не выжил никто. Человек двадцать, успевших выбежать на площадь до взрывов, скосили из крупняков, а остальные так и остались на исходных позициях – под развалинами здания казино и в безымянном переулке, исчерченном поражающими элементами мин направленного действия. Тех, кто чудом выжил после применения фугасов, добили бойцы из ударной группы под командованием Виссариона, пошедшие в контратаку сразу после того, как отгремели взрывы.

Впрочем, через пять минут после выхода контратакующей группы, к ним присоединились все остальные защитники. Они широким бреднем прошлись по городку, сметая сопротивление остатков «объединенной армии» Бритвы и Мартына.

Полковник Пирогов мог праздновать победу. Только радость его была неполной – Бритву не нашли. Ни мертвого, ни живого. На прочесывание развалин бросили всех свободных от охраны периметра. Перевернули каждую доску, подняли каждое бревно, заглянули под каждый лист фанеры. Нашли тела Кислого, Арамиса, Мартына… Бориса Гурина нигде не было. Как не было и его личного десятка телохранителей, во главе с Марсом и Сникерсом.

Можно было предположить, что «рязанский князь» вообще не принимал участие в штурме, но несколько взятых «языков» в один голос утверждали, что видели Бритву до самого сигнала к атаке.

Загадка получила неожиданное и весьма страшное разрешение – вернувшись во дворец, победители обнаружили перебитым весь оставленный на охране десяток бойцов. Причем убивали их из бесшумного оружия – выстрелов никто не слышал. Из здания исчезли некоторые ценные вещи, а из подвала пропали девчонки-рабыни, в том числе Татьяна. Как всё это можно было проделать под носом у двух сотен вооруженных бредунов, отыскалось достаточно быстро – в одной из тюремных камер зиял люк, ведущий в подземный ход.

Видимо, пока основная масса его людей гибла от пуль и осколков наверху, Бритва, во главе самых преданных псов, тихонько пробрался под землей и, воспользовавшись тем, что все обороняющие дворец бойцы пошли в контратаку, выбил охрану, забрал ценности и увел драгоценный живой товар. К счастью, он не стал трогать других укрывавшихся в подвале людей, в основном женщин и детей. Только пристрелил сидящего в одиночной камере Суслика.

Немедленно отправленная в подземный ход погоня через двести метров наткнулась на завал. Бритве снова удалось ускользнуть из-под самого носа полковника. Юрий не орал на подчиненных, не бегал, не ругался. Он просто молча сидел, уставившись в одну точку, переживая потерю Танюшки.

Разведчики ушли веером во все стороны, пытаясь перехватить Бритву на марше или хотя бы найти след. Вернувшись вечером, они доложили, что нашли крестьянина, видевшего, как через Оку вброд переправлялись два КамАЗа, в одном из которых сидели молодые девушки. Это было хоть что-то и полковник немедленно стал готовить группу к дальней поездке. И лишь тогда обнаружили, что нигде не могут найти Нахамсона. Очевидно, что и он угодил в лапы своего бывшего коллеги.

Пашка, узнав, что дядя Толя, смешной чудаковатый старик, всего за месяц ставший ему самым родным человеком, оказался в плену у Бритвы, решительно потребовал у Вратаря своего участия в поисково-спасательной экспедиции. Полковник, прекрасно понимая его чувства, не стал отговаривать, мотивируя плохим состоянием здоровья, а задал всего один вопрос:

– Уверен, что справишься?

– Абсолютно! – ответил Скорострел. Долгого пешего пути на костыле он бы не выдержал, но вполне мог крутить руль и стрелять.

– Решено, отправишься с нами!

Всего в отряде полковника насчитывалось двадцать четыре человека. Они передвигались на четырех машинах: двух КамАЗах, бронированном багги и Пашкином «Геленвагене». Из тяжелого оружия отряд имел два Корда, ДШК и АГС-17. Патронов и гранат хватало в избытке. Поэтому, обладая столь внушительной, по местным меркам, силой, Пирогов надеялся справиться с любым противником. Однако противника еще надо было найти.

Местность за Окой представляла собой глухие хвойные леса, сильно разросшиеся после катастрофы. Местного населения здесь почти не было – только небольшие крестьянские деревушки, живущие своим хозяйством. Следы той, виденной на переправе колонны из двух КамАЗов, пропали сразу за рекой.

Поэтому полковник принял решение разделиться, чтобы охватить поиском как можно большую площадь. В одном экипаже с Пашкой оказались лейтенант Виссарион и два сержанта – улыбчивые молодые, лет по двадцать, парни, отзывающиеся на позывные Кот и Борода. Все они были уроженцами Югороссии, входили в особую разведывательную группу полковника Пирогова и в Подмосковье попали около полугода назад.