― Но я слышала, что мужские магазины пользуются популярностью.

― Люди обязательно устанут читать о знаменитостях, в конце концов. Неважно, ― он бросил взгляд на Хелен, ― я счастлив быть здесь.

Их взгляды встретились, но только лишь на долю секунды, потому что внезапно зазвонил мобильный телефон Тома.

Он потянулся в карман и отключил звук. Хелен подумала, что он просто выключил его и, обычно, она бы такое не одобрила: они были профессионалами, в конце-то концов. Но сегодня, она впервые не возражала, а затем он поднес его к уху и произнес:

― Привет, ― он слушал, а затем сказал: ― Супер. Тогда я встречу тебя там.

Рассмеялся в ответ на какой-то комментарий или что-то вроде того.

― Я тоже.

Когда он попрощался и повесил трубку, то улыбался.

― Это была...

― Лена, ― перебила она его. ― Я уже поняла.

Она встала.

― Тогда нам лучше возвращаться.

Он последовал за ней и, когда они прошли несколько ярдов, она оглянулась на лавочку, где они сидели.

― Ты оставил свои очки, ― сказала она.

***

― Входи, Йен, ― сказала ему инспектор Теннант. ― И не смотри на меня так.

― Не смотреть как, мэм? ― спросил он, стоя на пороге офиса.

― С таким испуганным лицом, как у тебя сейчас, ― ответила она. ― Это не взбучка.

― Я так и не думал, ― ответил он, но про себя гадал так это или не так.

― Я просто справляюсь о твоем благополучии.

― Простите? ― спросил он, садясь.

― Ты в порядке?

Она произносила слова медленно, как будто он был несмышленым ребенком.

― Я в порядке, мэм, ― когда она ничего на это не сказала, добавил: ― Почему вы спрашиваете?

― Да так, ― ответила она. ― Не считая того факта, что тебя изъял из моей команды старший инспектор Кейн, чтобы ты провел какое-то время лицом к лицу с маньяком.

― Все это часть работы, босс, ― живо ответил он.

― Не всегда, ― возразила она, ― но я рада, что ты воспринимаешь это как должное.

Она внимательно на него посмотрела.

― Ты воспринимаешь это как должное?

Брэдшоу кивнул.

― Абсолютно.

Он не видел смысла просвещать инспектора о своих ночных кошмарах или об общем, постоянно присутствующем и возросшем в последние дни чувстве тревоги. Что хорошего это принесет? Она может и проявит к нему больше сочувствия, чем многие, но высшее руководство нет. Скажи ему собраться с мыслями, такова будет их реакция, а в его деле появится новая черная метка.

― Как все проходит с доктором Меллор? Ты все еще ходишь?

Брэдшоу нахмурился.

― Я хожу, да, мэм, но это трата чертова времени, честно говоря, все это самокопание. Не думаю, что мне стоит продолжать туда ходить.

― Ну, ты обязан, ― напомнила она ему. ― Предложение о твоем повышении, шло с таким условием.

― Да, но оно не было бессрочным, разве не так? То есть, как долго я должен продолжать этим заниматься? Всю оставшуюся карьеру?

Он рассмеялся.

― Еще несколько месяцев назад у меня не осталось, что ему рассказать.

У Брэдшоу была и другая веская причина избегать навязчивого доктора Меллор. В какой-то момент на каждом сеансе он спрашивал Брэдшоу о прогрессе в его личной жизни, и детектив не имел абсолютно никакого желания рассказывать доктору, что его бывшая выходит замуж. Меллор спросит его, что он чувствует по этому поводу, но, что Брэдшоу может на это ответить, когда сам не уверен? Он на самом деле не хотел возвращать Карен, но испытал дрожь, когда констебль Малоун сообщила ему, что та вскоре выйдет замуж за другого мужчину.

― Правда в том, что я пытался положительнее воспринимать наши сеансы, мэм, но я, честно, не чувствую себя лучше по их окончании. Более того, я становлюсь мрачным от перспективы вновь видеться с Меллором целый час каждую неделю.

― Ты уверен, что хочешь прекратить ходить к нему?

― Да.

― Хорошо, ― осторожно произнесла она. ― Я поговорю об этом со старшим инспектором Кейном.

― Я сомневаюсь, что он возразит против окончания этих встреч. Он считает...

― ... что все это полнейшая чепуха, ― перебила она его. ― Я знаю: он мне говорил. Просто оставь это мне. Сколько времени тебе необходимо будет провести вне команды, чтобы прояснить это дело с Уиклоу? Я бы предпочла, чтобы ты вернулся в мою команду, если ты тоже этого хочешь.

― Я однозначно этого хочу. В любом случае, я не уверен, сколько времени я с ним проведу, так как у него терминальный рак, но, если бы все зависело от меня, я вернулся бы сюда завтра.

― К несчастью, это зависит не от тебя и не от меня. Главный констебль имеет личный интерес в этом конкретном «глухаре», как я понимаю.

― Он решительно настроен его раскрыть, ― ответил Брэдшоу, ― ради семей.

― Я думала, это потому, что он хочет стать следующим главой столичной полиции.

― Это может иметь к этому отношение, мэм.

― Очень дипломатично, Брэдшоу, ― сказала она. ― Просто убедись, что это дело Уиклоу не выбьет тебя из колеи.

― Выбьет из колеи?

― Думаю, ты знаешь, о чем я.

И он знал, в некотором смысле. Кажется, все знали цену общения с Эдрианом Уиклоу.

― Приведи дело в порядок, если можешь, но не дай ему слишком поглотить тебя. Не играй в его игры. В конце ты можешь быть не способен увидеть разницу, но не воспринимай все на личный счет. Просто после возвращайся сюда и помоги нам с этим двойным убийством.

― Да, мэм.

Глава 33

Родителей Виктории Кэссиди было трудно отыскать. Они основали трастовый фонд, посвященный памяти их дочери, нашедшей смерть на Монт Бланк, и хотели, чтобы люди с ними связались, если желали сделать пожертвование. Хелен уже один раз им позвонила, до того, как они с Томом встретились с Дэнни Гилбертом. Она оставила сообщение, но не получила ответа.

Сейчас Хелен оставила на их автоответчике второе сообщение, снова объяснив, кто она, а также вежливо попросив перезвонить ей. У нее было к ним несколько вопросов об обстоятельствах смерти на горе их дочери. Она не упомянула, что больше всего ее интересовало их мнение о Дэнни Гилберте.

Затем Том просунул голову в двери.

― Послушай, как думаешь, сможешь сегодня поехать и встретиться с Полом Верити одна? ― спросил он ее.

― Смогу, ― ответила она, ― но почему ты хочешь, чтобы я это сделала? У тебя другая зацепка?

― Вроде того, ― сказал он. ― Просто мне кое-что нужно сделать, и я подумал, будет быстрее, если мы разделимся. Ну, знаешь, ― он застенчиво улыбнулся, ― вроде тех знаменитых семейных борцов.

― Каких борцов?

Она задумалась, имел ли он в виду ФБР.

― Я подумал о шайке из «Скуби Ду». Они всегда разделялись. Кажется, в их случае это работало.

― Верно, ― он никогда не перестанет шутить? ― Думаешь, нам стоит завести собаку?

― Думаю, у нас и так уже полно хлопот.

― Значит, увидимся позже?

― Да, только не ходи исследовать одна подвалы с привидениями.

― Постараюсь.

Только, когда Хелен уехала, поняла, что Том так и не сказал ей, что задумал.

Обычно, один из них сидел за рулем, а другой указывал дорогу. В Ньюкасле это было в особенности полезным, как только они оказывались за пределами городского центра, в котором оба хорошо ориентировались, пересекали мириады улиц с домами и квартирами, размещающими в себе городское население в четверть миллиона жителей. Однако дом Пола Верити было достаточно легко найти. Он жил в четырнадцатиэтажной высотке в Дентоне, которую спешно возвели в 60-е. Хелен проверила адрес и испытала облегчение, что он живет на первом этаже. Сейчас тут было тихо, и в дневное время место выглядело неплохо, но она задумалась, какого здесь с наступлением темноты.

Хелен знала, что маловероятно, чтобы Пол Верити стал с ней разговаривать. Если верить документальному фильму, он никогда публично не высказывался о смерти своей дочери. А еще он был осужденным преступником, вернувшимся на кривую дорожку, как только его семья распалась.

Она позвонила в дверной звонок и принялась ждать. Когда за матовым стеклом переместилась фигура, его пересекла тень. Было уже поздно передумать. Дверь открылась, и за ней показался худощавый мужчина позднего среднего возраста с серебром в волосах. Он не был зол при виде нее, лишь казался уставшим.

― И кто вас прислал, милая? ― спросил он. ― Социальная служба?

― Я не из Службы Социального Обеспечения, ― от этого объяснения он, казалось, испытал облегчение. Она принялась рассказывать ему, зачем приехала, ожидая, что он в любой момент закроет дверь перед ее лицом.

― О, ладно, ― произнес он со спокойствием. ― Тогда заходите.

Хелен последовала за Полом Верити в крошечную квартирку. Здесь не было ни картин на стенах, ни украшений или безделушек. Место казалось голым, за исключением потрепанного дивана, кресла и небольшого кофейного столика, с лежащей на нем газетой. У него даже не было телевизора.

― Так вы хотите поговорить со мной о Сьюзан?

― Если вы не возражаете, ― ответила она. ― Я знаю, что обычно вы не соглашаетесь.

― Я не разговариваю с газетчиками, ― поправил он ее, ― но вы сказали, что помогаете полиции?

― Это верно, ― подтвердила Хелен.

― Так что вы хотите услышать?

― Вашу версию произошедшего, ― ответила она просто. ― Я так понимаю, вы родом не из деревни.

― Я из Ньюкасла.

Он жестом показал ей присаживаться, а затем пожал плечами.

― А теперь вернулся обратно.

Он тоже сел и, должно быть, понял, что она ожидает некого объяснения его переезду в Мейден-Хилл.

― До того, как я встретил Барбару, я был жалок, ― пояснил он. ― Я много пил, водился с дурной компанией, а она заставила меня понять, что, если я хочу иметь достойную жизнь и работу, семью... с ней... тогда я должен разобраться в себе. Я должен перестать беспробудно пить, садиться в ворованные и угнанные тачки и повзрослеть.

Он умолк, как будто вспоминал тот разговор, теперь уже очень далекий. Хелен хранила молчание и позволяла ему продолжать.

― Она поговорила со мной, а я впервые прислушался и завязал. Я перестал общаться с друзьями, которые промышляли тем же, что и я, даже с собственным братом, и мы переехали из Ньюкасла в Мейден-Хилл. Это было самое безмятежное место из виденных мною. Я нашел работу и держался за нее, ― его голос казался искренне удивленным, ― из-за нее, потому что больше всего на свете я не хотел подвести ее, а впоследствии и появившуюся у нас дочь. Я нес ответственность, ― а затем он тихо добавил: ― Какое-то время, ― в последних трех его словах сквозила такая грусть, что у Хелен защемило сердце от жалости к этому мужчине.