— Рад, что тебе понравилось, — фыркнул Влад. — Потому что больше я тебе ничем помочь не могу.

— Зато я тебе могу, — сказал мальчишка. И демонстративно позвенел ключами. — Слушай. Я тут буквально только что придумал офигенный план побега.

Влад скептически уставился на гостя. Потом спросил:

— Как тебя зовут, Монте-Кристо?

— Теперь когда как, — тяжко вздохнул мальчик.

В Реальности-2 его звали Электрон. "Понимаешь, просто мама в юности тащилась от киношного Электроника… Но сокращенное Эл мне даже нравится". Зато в Реальности-1 его родители проявили меньше изобретательности и назвали сына Иваном.

В клинику Эла отвезли прямо из школы. "Сам дурак, болтал много, вот училка и настучала". Однако задерживаться здесь мальчик не собирался.

Все лоджии на этажах соединялись между собой дверями. Ключи от этих дверей находились у дежурных по этажу, которые через каждые два часа совершали обход. Одна из дежурных, растяпа Олеся, выронила связку ключей прямо на балконе у Эла. Не растерявшись, он подобрал их и спрятал.

— Олеся — бестолочь, она часто забывает закрыть за собой дверь и спохватывается только на обратном пути. Она ни за что не вспомнит, где потеряла ключи. Но я ждал, вдруг все-таки вспомнит, доложит санитарам, те придут, устроят шмон… Найдут — ну и ладно. Я же псих, что с меня возьмешь? Может, я себя сорокой считаю, вот и тяну все блестящее. Так представляешь — Олеся сама походила по палатам, и у меня была, глазами побегала-побегала, и все. Докладывать побоялась — ее бы выперли на раз-два. Похоже, у нее на такой случай были припасены дубликаты. А я выждал пару дней и начал прогулки.

И вот во время одной из вылазок Эл подслушал разговор.

— Вообще-то я не собирался подслушивать. Я просто прогуляться хотел после отбоя. А возле кабинета завкорпусом услышал голоса.

Разговор завкорпусом и медсестры Эл запомнил почти дословно. Закорпусом распорядился: "Пациенты 85 21, 85 22 — А415 с завтрашнего дня". Спросил: "Как там 83 29?" "Заканчиваем первый курс, — ответила медсестра. — Сдвиги есть. Вчера зашла к нему, а по радио как раз сообщают, что в Бонне какого-то коммуниста убили. И он с такой горечью говорит, дескать, что же это волки позорные делают? Газеты попросил принести". "Принеси, — разрешил врач. — В газетах плохого не напишут. А перестройка сознания должна происходить на всех уровнях. Да ты бы, Даша, сама газету почитала. А то — какого-то коммуниста. Не какого-то, а самого товарища Шехтермана, село".

— А она ему так кокетливо: "Видно, у меня в крови А415 не хватает". А он ей: "Дошутишься, дура". Ну, потом всякие чмоки-чмоки пошли, и я отправился восвояси. Перестройка сознания! Чуешь, чем пахнет?

Влад чуял.

— Ты не в курсе, какой у меня номер палаты? — нервно спросил он.

— Ага, заерзал! Не боись. 85-е — на той стороне. Но и до нас скоро дойдет. Вколют этот А415, и запоем "Интернационал" как миленькие.

— Ты не веселись, а давай, выкладывай, что там у тебя за план, — строго сказал Влад.

9 мая, вторник

— Наташенька, а вы знаете в честь кого мы назвали Павлика? — спросила Алиса Станиславовна. — В честь Павла Корчагина. Он в детстве зачитывался Островским. Помнишь, Боря?

— Было дело, — пробасил Борис Андреевич. — Погода какая праздничная стоит! Вёдро. Эй, Корчагин, ну-ка, не гони. Поспешишь — людей насмешишь.

— Папа, я и так всю дорогу семьдесят еду, — огрызнулся Паша. — Меня только трактор еще не обогнал.

— А мы никуда не спешим, — вставила Алиса Станиславовна. — Нам с Наташенькой гонки вообще ни к чему. Да, Наташенька?

Лиза молча кивнула. Потенциальная родня — Б.А. и А.С., как она сокращенно называла их про себя — за полчаса пути вымотала ей все нервы.

Дура-Наташка наверняка приняла бы их благоволение за чистую монету. Но Лиза не давала простушке расслабиться и раскатать губу. Пашку, конечно, всерьез решили женить — чтобы остепенился. И тут на тебе: готовенькая невеста "из бедных". Это то, что доктор прописал! Благодарная будет. Безответная. Тапочки будет в зубах таскать и борщи варить.

Фигу вам!

— Наташенька, Павлик рассказывал вам о Болгарии? У нас прошлым летом получился чудный отпуск, — с фальшивой непосредственностью щебетала А.С.

Курица не птица, Болгария не заграница, вертелось у Лизы на языке. Но она понимала: сейчас не время. В этой семейке она — баба Яга в тылу врага. То есть на задании.

Она уже намекнула Пашке, что простит его только при одном условии. Напугался, бедняга! Ничего. Придется ему поговорить с дядей, как миленькому. Все равно привык под чужую дудку плясать. Ишь… папаша! — с неожиданной нежностью подумала Лиза.

Когда грузились в машину, такой был деловой, все бегал с ключами, десять раз открывал-закрывал багажник… А чуть только тронулись, вцепился мертвой хваткой в руль, уши красные от напряжения, затылок вспотел… Еще бы, такая ответственность: взрослый мужик, везет семейство на дачу… Лиза тайком улыбнулась и стала смотреть в окно.

Асфальт наматывался на колеса. Трепетали на ветру молодые листья, и солнышко то и дело пряталось за облаками, но от совхозных полей веяло настоящим весенним теплом. Хорошо! Отличная погода для пикника.

Проехали мимо озера. Б.А. похвастался, каких подлещиков они с Павлом здесь ловили. Проехали мимо леса — там по осени белые грибы ростом по колено! Протряслись немного по садоводству.

Владения Пашкиного семейства Лизу разочаровали. Соток десять, не больше. И дом — обычный, деревянный, крашенный зеленой краской. Уродливая крыша с двумя скатами. Ничего похожего на дворцы и замки, какие в Реальности-1 строят себе состоятельные люди. Было бы из-за чего пальцы гнуть…

Вкатились в открытые ворота. К машине с лаем выбежала рыжая колли. Из грядки поднялась опрятная пожилая дама, растопырив в стороны руки в рабочих перчатках. Семейство принялось разгружать провизию. Гремели пакеты с бутылками. Бабушка обнималась с внуком. Пашка, пригладив волосы, снова принял позу бывалого водилы.

— Фу, Лэсси, фу! — визжала А.С., стряхивая с юбки грязные собачьи лапы.

На Лизу никто не обращал внимания.

— Ну что, бабуля, освоила целину? — пробасил Б.А.

— Морковку посадила, — доложила бабуля, — редисочку в парничок… Петюша воды принес… А кто это с Павликом? — театральным шепотом закончила она.

— А это, прошу любить и жаловать, наша Наташа, — объявил Б.А. — Натали, знакомьтесь: наша бабуля, Галина Кирилловна.

Г.К., значит. Точнее, г/к: горячего копчения. Лиза тихо хмыкнула и широко улыбнулась бабуле:

— Здрасьте!

— Здравствуйте, здравствуйте, — пробормотала бабуля в пространство. — Ну вот, сынок, говорю, салатик посадила, рассаду бы надо перевезти…

К машине вразвалочку подошел длинноволосый подросток. На шее у него болтались наушники от плеера. Видимо, это был Петюша — Пашин брат.

— Привет! Меня Наташа зовут, — представилась Лиза.

— В курсе, — сквозь зубы бросил Петюша. Подошел к брату, спросил почти в полный голос: — Ну чё, Пашка, предки наседают?

Лиза отвернулась. Ни видеть, ни слышать Пашиной реакции почему-то не хотелось. Она взялась за сумку.

— Давай отнесу, — Паша схватился за ремень. Чуть пожав плечами, Лиза отдала ему сумку и пошла к дому. Под ногами шуршали камушки.

— Ты на бабулю с Петькой не обижайся, — сказал Паша. — Они все еще против.

— А мне плевать, — честно ответила Лиза. — Мне главное, милый, чтобы ты был за.

Паша издал неопределенный гласный звук.

Впрочем, пикник все равно удался. Когда стемнело, от мангала полетели красивые искры. На яблоневых ветках зажглись китайские фонарики.

Бабуля Г.К. съела кусочек и ушла спать. Петюшу высвистала из-за забора ватага товарищей. В отсутствие открытых недоброжелателей Лиза почувствовала себя уверенней. Она уплетала отличный шашлык, съела почти банку маринованных огурцов, хохотала над анекдотами Б.А. А.С. заботливо подкладывала ей добавки, разомлевший Пашка подставил теплое плечо, а Б.А. в подпитии стал любезен до неприличия. И даже Лэсси положила ей на колени слюнявую морду, тоскливо гипнотизируя каждый кусок.