Мила меж тем понимающе кивнула и успокаивающе прошептала:

— Я сейчас помажу хорошей мазью ваш ушиб, Габриэль Николавна, и боль как рукой снимет. Даже синяка не останется, вот увидите. Для вас Мария специально сегодня травы на зорьке собирала, и мазь на козьем жиру делала.

Я лишь поморщилась и слабо забормотала в знак протеста. Рука совершенно не болела, а боль в руке мне просто приходилось демонстрировать перед служанкой. Я откинулась на спинку софы и сыто посматривала на оставшиеся оладьи. Конечно, мне хотелось, чтобы Мила оставила меня в покое, но только горничная так не считала. Она уже давно убежала за мазью, не слушая моих слабых сопротивлений. Видимо, в травяном чае были успокоительные травы, и теперь мои веки будто налились свинцом, а чувство сытости лишь усугубляло мое состояние. Как пьяная, я едва добрела до кровати и повалилась ничком на постель. Уже в какой-то полудреме я чувствовала, что ушибленное предплечье мажут чем-то охлаждающим и вонючим, а затем ловкие пальчики Милы туго забинтовали руку. Наконец-то я с облегчением забылась легким, безо всяких сновидений, сном.

Казалось, лишь только на минуту уснула, и как снова меня кто-то будит. Я неохотно открыла глаза с недовольным бурчанием. Было довольно рано и в мое зашторенное окно били прямые лучи утреннего яркого солнца. За окном пели свои утренние песенки птицы, радуясь лету, солнцу и очередному дню, а надо мной нависла Мила. Она осторожно трясла меня за здоровое плечо и тихо звала по имени.

— Мила, зачем ты разбудила меня в такую рань? — недовольно пробурчала я, зевая и потягиваясь. — Сколько времени?

— Семь утра, барышня.

— Сколько? — вскричала я, негодуя против такого раннего подъема, несмотря на то, что проспала вчера практически весь день.

— Мадам Элен велела разбудить вас в семь утра, — терпеливо объяснила мне, как маленькой, служанка. — А в десять вы, с маменькой и сестрицей, уже должны быть в доме у господ Баринских.

Я хмуро взирала на Милу, и села в кровати. Только сейчас я запоздало заметила, что так и уснула в шелковом халате.

— А-а-а… Точно… Я и забыла…, - пробормотала я, растерянно смотря на Милу снизу вверх.

Сонливость как рукой сняло, необычайное чувство решимости перед чем-то значимым наполняло меня. Словно, я готовилась к чему-то главному и неизбежному в моей жизни.

— Чего-то желаете? — спросила Мила.

— Вели наполнить ванную, — распорядилась я неожиданным командирским тоном.

В этот же момент я спохватилась, но было уже поздно. Мила услужливо сделала реверанс, и вышла из комнаты.

— Да… Быстро же я привыкла командовать, — едва слышно прошептала я, с тоской осознавая, что какая-то часть меня даже получала удовольствие от того, что моя особа в данный момент жила жизнью богатой наследницы.

Вчерашние слова Милы, насчет того, что после мази на руке даже синяка не останется, подтвердились, когда я разделась в ванной комнате. На предплечье не осталось даже намека на ушиб.

— Не может быть…, - прошептала я, зачарованно взирая на руку. — Чудеса…

— Да, — сдержанно заметила Мила, и в глубине ее глаз мелькнуло двоякое чувство страха и неодобрения. — Ничего удивительного, ведь Мария — ведьма.

Я торопливо юркнула в воду, пахнущую васильками, лавандой и чередой. Все дно ванны было устлано травами. Я окунулась с головой, наслаждаясь теплой водой, и практически сразу вынырнула.

— Не может быть, — заинтересованно отозвалась я, пока Мила ловко намыливала мне голову. — Значит, она хорошая ведьма и отлично знает свое дело. Мазь-то подействовала.

— Ее в поселке не любят, — с неохотой отозвалась служанка.

Она старательно массировала мне голову. Даже с закрытыми глазами я видела, ее поджатые в недовольной гримасе губы и нахмуренные брови.

— Ясное дело, что не любят. Бояться, — отозвалась я, блаженно улыбаясь и получая несказанное удовольствие от волшебного массажа головы.

"Вот бы хоть глазком глянуть на эту Марию… Может она и поможет мне…" — мелькнула у меня в голове шальная мысль, но испугавшись, я сразу же, отбросила ее, как ненужную вещь.

— Отчего-то Мария хотела видеть вас, — неохотно выдавила из себя Мила.

По ее голосу было слышно, что она корила себя за свои слова. Горничная считала, что графиня Миллер слишком высокородна, чтобы знаться с крымской ведьмой. Как ни в чем не бывало, я окунулась в воду и смыла мыльную пену с волос и, отфыркиваясь, глубокомысленно изрекла:

— Если надо, то мы непременно сходим к ней в гости.

— Она живет в горах, — робко запротестовала Мила.

— Ничего, дойдем пешком, — решительно отозвалась я.

Мила буквально задохнулась от негодования:

— Как это пешком?! Барышня, вы же не пойдете по ужасной каменистой тропинке на своих беленьких ножках к старой ведьме?!

Я скептически посмотрела на горничную и лениво ответила:

— Чай не сахарная! Не растаю!

У девушки отняло дар речи, а я меж тем тихо ликовала. Наконец-то хоть кто-то сможет реально мне помочь. Возможно, ведьма даже сможет сказать, где находится настоящая Габриэль, и то дело! Ведь то, что случилось с ней, мне было просто необходимо знать.

— Туда надобно верхом ехать, — отозвалась Мила более решительным тоном.

Судя по всему, горничная твердо решила не пускать меня пешком в горы, раз не удалось ей отговорить от самого посещения ведьмы.

— Поедем значит, — с готовностью отозвалась я, подставляя свою спину Миле.

— Ваша маменька будет против этой затеи, — не сдавалась горничная.

Все-таки девушка твердо решила отговорить меня любыми способами от подъездки к местной колдунье, но если я чего-то решила, то была тверда до конца в своих намерениях. Поэтому я лишь досадливо отмахнулась от робких протестов Милы, и строго отрезала:

— Значит, поедим.

— Я не умею ездить верхом, — робко заблеяла испуганная служанка. — Простолюдинам не пристало ездить верхом на хозяйских рысках.

"Твою мать! А я типа умею ездить верхом на хозяйских рысаках" — выругалась я про себя, кипя от негодования на Милу и на себя.

— Значит, ты пойдешь пешком рядом с лошадью, а я буду ехать шагом, — окончательно решила я тоном, не допускающим возражений.

"Если лошадь будет идти шагом, то вероятность того, что я рухну ей под копыта, будет просто минимальна! Лишь бы этот чертов Баринский не попался мне на пути…" — ехидно размышляла я, выходя из воды.

Вода отлично взбодрила меня, придав энергии и сил на весь предстоящий мне день. Чувствовала себя, словно перед экзаменом, но не было привычной дрожи в животе и волнений. Я просто была готова осуществить задуманное.