Долгое молчание, прерываемое лишь тяжелым дыханием Кирова. Раздраженный вздох говорил о том, что он не согласен с собеседницей. Но я также понимала, что ему не дано перечить ей. Наверняка он и так исчерпал свободу, предоставленную для общения. Как и время, слишком скоротечное для нее.

- Она слишком неопытна. Связь, установленная ею с демоном, существовала лишь единожды. Мы можем потерять все, если не остановимся. – Он сделал глубокий вдох, чтобы с новыми силами приняться за объяснения. – Как ни печально, но нам стоит признать: Ольгу пленили слишком давно, и у нас почти нет шансов ее спасти. Думаю, она уже мертва. И если мы не остановимся вовремя, то можем лишиться еще и Видящей! Орден падет, если терять Одаренных такими темпами!

В этот момент потрясение от слов Кирова стало настолько сильным, что мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не выдать себя. Он говорил так, будто моя жизнь уже висела на волоске, а слышать такое крайне тяжело. Я оглянулась, не видит ли кто меня подслушивающей, и только тогда снова сосредоточилась на разговоре.

- Я не хотел оспаривать Ваше мнение, Хранительница. Но… она самая сильная из Видящих, и ее Дар еще не раскрыт даже наполовину. Оступившись, мы не сможем найти еще одну такую, как Адрианна. Пусть кто-то другой займется этим демоном. Слишком давно он охотится на нее!

И снова молчание, за которым, как я понимала, скрывается длительная тирада женщины, чей профиль до сих пор стоял у меня перед глазами. Быть может, не вспомни я о ней сейчас, все могло быть по-другому. Но теперь…

Я потерялась в тысяче догадок. На чье стороне нужно быть: выбрать временный покой, как призывал Киров, и спасти ненадолго свою жизнь, или все же попытаться понять себе цену, приняв вызов демона? Я так и стояла бы в неведении, если бы не слова Хранительницы, всплывшие в памяти:

«В твоих глазах есть выбор. Твоя судьба разделена: ты можешь избрать любовь к инкубу или стать свободной. Это будет тяжело, но я надеюсь, что у тебя хватит сил и храбрости, чтобы пленить его».

Эти звуки, складывающиеся в смысл всей прожитой жизни, - они так прочно запечатлелись в душе, что казалось, будто она выжгла их посреди моего сознания. Ей, как Видящей, удалось проникнуть взором сквозь все преграды, установленные перед обычным человеком. Только она знала цену, которую мне предстоит заплатить за предстоящее пленение Марка.

Выбор…

Наверное, перед каждым он возникает, и любой из нас его боится, но, вместе с тем, пройдя через все преграды с высоко поднятой головой, понимает: оно того заслуживает.

Я никогда не смогу узнать, достойна ли была этого задания, не узнаю, чего стоила, не пойму, к чему стремилась. Всю жизнь желая постичь, кем пришла в этот мир, я сейчас могу потерять ту самую возможность, которой у меня уже никогда не будет.

Испытание окажется невероятно сложным, но именно оно, а не Хранительница или кто-то другой, укажет мне на то, кто я есть на самом деле.

С силой толкнув дверь, словно выталкивая этим жестом из своего разума все сомнения, я вошла в кабинет, сталкиваясь полными уверенности глазами с удивленным взглядом Кирова. Мужчина застыл лишь на мгновение, но затем, как и всегда, понял все без слов.

- Мы сделаем это, - коротко сказал он, положив телефонную трубку на место. Подойдя ко мне ближе, положил свою руку мне на плечо, чтобы придать немного уверенности, ободрить. – Я не позволю тебе проникнуть в его прошлое одной. Мы соберем Одаренных, которые станут следить за вашей связью, и которые хотя бы попытаются проникнуть туда, случись что-либо непредвиденное. Мне неизвестно, успеет ли кто-то из них, потому что инкуб, с которым ты столкнешься, гораздо более древний, чем другие демоны, с которыми им приходилось сталкиваться. Тебе придется идти одной – любое изменение извне он заметит. Ваша связь на какое-то время укроет твою сущность от его глаз, потому что к ней он привык за долгие годы. Если у тебя получится, ты, возможно, спасешь свою напарницу, но если нет… Адрианна, ты должна быть готова к худшему. Сегодня на кон станет главное – твоя жизнь. Неверный ход – и он разгадает твое присутствие. Это должен быть твой выбор!

- Думаю, я понимаю риск, на который иду. Когда начнем?

- Хранительница уже созывает Одаренных. Они прибудут с минуты на минуту. А пока пойдем в зал, где ты сможешь настроиться.

Я кивнула и последовала за Кировым. Мы спустились на этаж выше коридора, в котором я впервые очнулась для новой жизни. Отперев дверь, Киров позволил мне пройти первой.

Большая светлая комната, напоминавшая зал в театре. В центре этого помещения стояло мягкое кресло-диван, а вокруг него располагались несколько десятков обычных сидений. Потолок комнаты куполом уходил вверх, оканчиваясь острой вершиной.

- Подобных этой комнате нигде нет. – Пояснил Киров. – Она проектировалась именно для таких миссий. Только здесь в считанные мгновения каждый из присутствующих может пройти по созданной связи.

Я прошла к удобному креслу и расположилась в нем. Передо мной оказалось огромное окно, выходившее на ночную улицу столицы. Глаза видели свет тысячи огней, но о них я не могла думать – жизнь Оли, словно легкое призрачное сияние, могла погаснуть в любое мгновение. Позади меня стали появляться люди, каждый их которых уже знал, для чего он здесь находится. Они тихо входили в комнату и усаживались на свои места, бросая любопытные взгляды на меня. Я же старалась не замечать их печального шороха. Мои глаза устремлялись вдаль, в тихую темноту, царившую за окном.

Смежив веки, я пыталась настроиться на то, что предстоит увидеть. На меня снизошло отрешение от всего, что происходило в комнате. Сейчас существовала только тьма, окружавшая нас снаружи и тишина летней ночи. И тут ее, почти незаметную для других, пронзил легкий звук падающих на землю капель. И в этот раз, как и во все предыдущие, когда мне приходилось встречаться с Марком, нашим союзником становился дождь.

Огромное стекло, омываемое небесными потоками, стало рисовать передо мной необычные картины из моей прошлой жизни, в которых еще не было Его. Видения детства – счастливой поры, когда ты действительно веришь в добро, где нет смертей близких, отчаяния и отчужденности. Затем ощущения одиночества, пришедшие вместе с картинками юношества. Родители, по которым скучала…

И тут, совсем как в прошлый раз, я увидела Марка, стоящего напротив моего окна.

Поднимая в своей памяти каждую черту этого лица, такого красивого и смертельно опасного, я старалась не думать о предстоящем. Мысленный поток, приведенный в порядок усилием воли, был направлен к минуте, на которой инкуб оставил меня.

Сбившееся дыхание. Не знаю, мое или его. Границы, стираемые собственным сознанием, расплылись между нами, позволяя мне чувствовать то, что происходило в нем.

Горячие ладони, поддерживающие лицо, вкус поцелуя на губах.

Глубокий вдох, и…

Комната, в которую я пришла, перестала существовать. Ее очертания, становясь все более размытыми, стали исчезать, как растворяется краска в стакане чистой воды.

Теперь я, а точнее Марк, сидел на кровати посреди огромной комнаты.

Игра света и теней, запахи, звуки – все говорило о том, что у меня получилось.

До конца не веря в это, я лишь еще больше настроилась на его чувства, все глубже угождая в трясину, из которой могла уже не выбраться.

Демон сидел на кровати, которая все еще хранила мое тепло. Как и в прошлый раз, заключенная в тело знакомой девушки, я перестала быть собой. Теперь мы с ним стали единым целым.

Я чувствовала его, знала, будто никогда раньше не была самой собой. Словно родилась инкубом.

Смятые простыни, оказавшиеся свидетелями огненной страсти, не давали ему уйти от воспоминаний. Они тяготили Марка, не позволяя сосредоточится на чем-то важном. На том, что должно случиться совсем скоро. Запах женских – моих - волос, теплый и завораживающий, все еще окутывал его руки, касавшихся легкого шелка струящихся прядей. Он не понимал, что происходит. Не знал этих чувств, нахлынувших так внезапно. Впервые за последние триста лет.