— Доброе утро, — приветствовала ее Бланш. — Могу предложить оладьи, если ты голодна.

— Нет, спасибо. Выпью только кофе. — Эйлин села за стол. — Я могу тебе помочь чем-нибудь?

— Успокойся. Я пригласила тебя сюда не для того, чтобы ты помогала мне по хозяйству.

— Я знаю, но мне как-то неудобно. Я катаюсь на лошади каждый день, а ты горбатишься у плиты.

Бланш засмеялась.

— Не морочь мне голову.

— Хорошо, только потом не говори, что я не предлагала тебе свои услуги, — сказала Эйлин.

— Иди, не мешайся под ногами, — добродушно проворчала Бланш.

Допив кофе, Эйлин встала из-за стола.

— Увидимся позже, Бланш.

Выйдя на улицу, Эйлин сразу направилась на конюшню, но Шона она там не обнаружила, и не у кого было спросить, где его искать. Эйлин повернула обратно — нравится это Бланш или нет, но ей придется воспользоваться ее помощью. Больше Эйлин нечем было заняться.

Ресторан, куда они отправились на танцы, был небольшим и довольно уютным. Войдя, Эйлин остановилась на мгновение, окинув взглядом танцующие пары. Вокруг танцевальной площадки стояли небольшие столики, у дальней от входа стены находился бар. Интерьер ресторана был стилизован под харчевню.

— Сюда, — сказал Питер, приглашая своих дам за столик в углу.

Вскоре появилась официантка.

— Я буду виски, — сказал Питер. — А ты, Бланш, мартини?

— Нет, только апельсиновый сок.

— Эйлин?

— И мне сок, пожалуйста.

— Вы что, девочки, объявили сухой закон на сегодняшний вечер? — иронично улыбнувшись, спросил Питер.

— Ты же знаешь, я не употребляю алкогольные напитки, пока кормлю ребенка, — напомнила Бланш мужу.

— А у тебя что? — обратился он к Эйлин.

— Я вообще не пью, — ответила она, пожав плечами. — Мне алкоголь никогда не доставлял удовольствия.

Питер протянул жене руку.

— Пойдем потанцуем, моя дорогая трезвенница.

Бланш улыбнулась Эйлин и последовала за мужем на танцевальный круг.

Эйлин откинулась на спинку стула и проводила их взглядом. Официантка принесла напитки. Эйлин потягивала через соломинку сок и неторопливо осматривалась. Все столики были заняты, на танцевальной площадке было много пар, одиночки высматривали себе партнеров и партнерш. Эйлин занервничала, когда к ней подошел высокий красивый брюнет.

— Не хотите ли потанцевать, прекрасная незнакомка? — произнес он, протягивая ей руку.

Эйлин собиралась отказать ему, но передумала. Я пришла сюда, чтобы хорошо провести время, и я люблю танцевать, сказала она себе. Улыбнувшись, Эйлин встала, и брюнет повел ее в центр зала.

— Я не видел вас здесь ни разу.

— А я впервые пришла сюда.

Брюнет улыбнулся.

— Тогда понятно. Энтони Росс, — представился он.

— Эйлин Харт.

— Рад познакомиться с вами.

— Взаимно, — вежливо ответила Эйлин.

Танцуя, они болтали о пустяках. Энтони между прочим сообщил ей, что он разведен и у него своя аптека. Настала очередь Эйлин рассказать о себе, но в этот момент она увидела направляющегося к ней через зал Шона. Джинсы и рубашку он сменил на брюки и сорочку.

У Эйлин забилось сердце, когда Шон дотронулся до плеча ее партнера. Энтони все понял, едва бросив на него взгляд.

— Спасибо за танец, Эйлин, — сказал он, отпуская ее.

Эйлин улыбнулась, и Шон тут же увлек ее на следующий танец.

— Вот уж не думала, что встречу вас здесь, — сказала Эйлин.

— Почему? — удивился он.

— Не знаю.

Шон улыбнулся.

— Не могу же я проводить все время с лошадьми! — сказал он с веселой иронией.

Энтони тоже улыбался ей, но от его улыбки Эйлин было ни жарко ни холодно. Сейчас же сердце у нее в груди прыгало от радости, и ей вдруг стало трудно дышать.

— Кроме того, Питер сказал, что вы будете здесь.

Он пришел сюда не случайно, а чтобы увидеть ее!

Она почувствовала, как Шон прижал ее к себе — не сильно, но вполне достаточно для того, чтобы она ощутила твердость его мускулов.

— Вы сегодня выглядите на все сто, — сказал Шон.

— Спасибо.

Эйлин была одета довольно просто — в юбку и топ, которые она купила накануне, но восхищенный взгляд Шона заставил ее ощутить себя королевой.

Она огорчилась, когда танец закончился, но снова повеселела, когда зазвучала музыка и Шон заключил ее в свои объятия для следующего танца. Они оставались на площадке до тех пор, пока Питер не решил, что пора возвращаться домой.

Эйлин посмотрела в синие глаза Шона.

— Спасибо за великолепный вечер.

— Давайте я отвезу вас домой, — предложил он.

— Я не знаю, удобно ли это...

— Езжай, езжай, — встряла Бланш, подталкивая подругу к Шону. — Мы не против, правда, Питер?

— С чего мне возражать, — пожав плечами, ответил тот и, обняв жену, подмигнул ей. — У нас будет возможность помиловаться немного на пути домой.

Бланш игриво шлепнула его по груди.

— В последний раз, когда мы «миловались», возвращаясь домой, я забеременела!

— Крошке Реджинальду пора завести братика, — заявил Питер.

— Братика! — возмутилась Бланш. — Ему еще полугода не исполнилось!

— Ничего, мы попрактикуемся пока. Эйлин, Шон, спокойной ночи.

Эйлин вдруг ощутила нервозность и неловкость, когда Шон помог ей забраться на переднее сиденье своего пикапа. Одно дело — проводить с ним время на конюшне, и совсем другое — сидеть рядом в темной уютной кабине. Они еще слишком мало знали друг друга.

Шон выехал со стоянки и повернул на автостраду.

Эйлин хотела завести какой-нибудь незначительный разговор, но подходящей темы найти не могла. У нее сильно билось сердце, все тело было напряжено, и она, не зная, как справиться с собой, невидяще смотрела на темную ленту дороги, расстилавшейся впереди. Каждым своим нервом, каждой клеточкой она ощущала мужчину, сидевшего рядом с ней. От него пахло лошадьми, кожей и сеном, а также — едва уловимо — одеколоном. Эйлин скосила глаза на его профиль — резкие, мужественные черты соединялись в неповторимо красивое лицо.

Шон был слишком красивым, слишком притягательным, и Эйлин беспокоило, что он начинает нравиться ей слишком сильно.

Он съехал на обочину, заглушил двигатель и погасил фары. Они сидели в безмолвной тишине, окруженные густой темнотой, которую не мог пробить слабый свет луны.

Шон притянул Эйлин к себе и поцеловал.

— Мне все время хотелось этого после того раза, — сказал он, виновато улыбнувшись. — Я больше не мог терпеть.

Эйлин смотрела на него во все глаза, по ее телу пробежала нервная дрожь. Господи, где он научился так целоваться?! — мелькнуло у нее в голове.

Она положила руки на плечи Шона.

— И я хотела этого, — сказала она, возвращая ему поцелуй.

— Черт... — слетело с его губ едва слышное.

Шон подумал, что его голос, очевидно, выдал его волнение. Где она научилась так потрясающе целоваться? В устремленном на него изумленном взгляде Эйлин отражалось его собственное ощущение. Шон целовал многих женщин, когда он выступал на родео, ему приходилось постоянно отбиваться от назойливых поклонниц. Он мог выбрать любую — молодую и не очень, замужнюю, разведенную, красивую и обыкновенную. Но ни одна из них не целовала его так, как Эйлин.

Он хотел поцеловать ее еще раз, чтобы убедиться, что это не сон, но в этот момент темноту прорезал яркий свет фар. Через минуту рядом с ними затормозила машина. Шон посмотрел в окно кабины и, смутившись, как подросток, опустил стекло.

— Эй, чем это вы тут занимаетесь?! — крикнула Бланш, улыбаясь во весь рот.

Эйлин почувствовала, как ее лицо заливает краска.

— А вам какое дело? — огрызнулась она, наклонившись вперед, чтобы увидеть лицо подруги.

— Эйлин Харт, — с наигранным простодушием произнесла Бланш, — что о тебе подумает твоя мама?

— Почему бы тебе не поехать домой и не позвонить ей? — елейным голоском ответила Эйлин.

— О, вы, наверное, хотите остаться вдвоем и мы вам помешали? — продолжала Бланш подтрунивать над подругой.