— Ой, — пробормотала я, разглядывая его симпатичные ботинки с пряжками. Никто больше не носит таких, и я решила подарить ему пару настоящих ботинок на следующее зимнее солнцестояние.

«Пару сексуальных мужских ботинок. Да».

Пробормотав что-то, я потянулась к столешнице и поднялась вверх.

Его глаза с козлиными зрачками сузились, и он повернулся к Пирсу.

— Ты должен был присматривать за ней.

— Я присматривал! — сказал Пирс, демонстрируя свою собственную злость. — За всю свою жизнь я не видел женщины, более подверженной неприятностям, и ваш высочайший отказ разобраться с этой неразберихой делает вещи совершенно невозможными. Отдайте Рэйчел ее имя, или я скажу Тритон, что я не могу заботиться об этой ведьме.

— Да, — сказала я, покачиваясь на носках и пытаясь сфокусироваться.

Ал молчал, его челюсти сжались, когда Пирс вызывающе поднял брови.

— Ладно, пойдем, — сказал демон резко, — Пирс, останешься здесь. Я пришлю ее обратно до восхода солнца.

Моргая, я уставилась на него.

— Идем? Идем куда?

Ал оглянулся на Айви, Ли и Пирса и фыркнул.

— Я не стану плести проклятие перед аудиторией, — поморщился Ал, выглядя раздраженным.

Неожиданно я поняла, что Пирсу это удалось. Ал собирается придерживаться нашей сделки. Это стоило мне похищения, накачивания транквилизаторами и направления на лоботомию, но я получу свое имя обратно. Стиснув зубы в странной улыбке, я посмотрела на Айви.

«Это будет хороший день».

— Эй! — воскликнула я, споткнувшись, когда Ал притянул меня к себе, и дуновение жженого янтаря стало сильнее. — Почему мы не можем сделать этого здесь? — спросила я, но вместе с внезапной нехваткой воздуха я почувствовала, как кислород выжимается из моих легких. И мы ушли.

Мои легкие восстановились, и я почувствовала, что соскальзываю. Затем я резко выпрямилась, прежде чем плоть сформировалась, и я снова стала сама собой, отдельно от Ала. Пульс бешено стучал. Ал отпустил меня, и я едва устояла на ногах и избежала падения на гладкий черный камень, на котором был выгравирован рисунок из переплетенных снежно-белых контуров кругов, такой же, как в Ковене. Я наклонилась, чтобы поднять шляпу Пирса с пола, и мои колени запротестовали. Должно быть, к этому времени они были черно-синего цветы.

Ал стоял спиной ко мне, копаясь в одном из высоких буфетов. Старинные стекла в деревянных рамах делали отражали размытые очертания его лица.

— Зажги огонь, если тебе холодно, — сказал он, кидая мне мешочек размером с ладонь.

Я подскочила, чтобы поймать его, зная, что Ал ударит меня, если мешок коснется пола. Мешочек был мягким, и в нем, по всей вероятности, хранили крупную соль. Чувствуя боль, я пересекла комнату, чтобы положить черный шелковый мешок на угол сланцевого стола, стоящего между малым весело светящимся камином и огромной черной круглой огненной ямой в центре комнаты. Со вздохом бросила шляпу Пирса на лавочку, стоявшую около огня. Действие транквилизатора постепенно ослабело, и, обняв себя руками, я пыталась сопоставить усилия по розжигу огня в центральной яме с тем, чтобы просто померзнуть все то время, которое потребуется для приготовления проклятья.

«Боже мой, наконец-то он сделает это».

Шесть неподвижных сфер расцвели мягким свечением, когда Ал вытащил книгу из незапертого шкафа, чтобы что-то проверить, слабо освещая сланцевый стол перед небольшим камином. По обеим сторонам от него стояли два стула — один с мягким сидением и ручкой, второй — просто табурет. Я была страшно шокирована, когда в первый раз попыталась сесть на табуретку, и меня выбросило посреди комнаты. По-видимому, мне полагалось пользоваться удобным стулом Кери.

Мои мысли вернулись к моей собственной кухне, и я вздохнула — не из-за отсутствия блестящих столешниц и яркого света, а из-за людей, которых я там оставила.

— Ты знаешь, что я не могу зажечь огонь, чтобы спасти свою жизнь, — пожаловалась я, осторожно выбирая тонкие палочки из корзины для растопки. Здесь было не настолько уж холодно, но если я буду пытаться зажечь огонь, он перестанет швырять в меня магические принадлежности. — У тебя разве нет спичек или чего-нибудь в этом роде?

Ал даже не оторвался от своей коллекции ножей в закрытой витрине.

— Значит, мы будем мерзнуть, пока ты не научишься. Постарайся не использовать всю растопку. Она дорогая.

Посмотрев, как я в поисках признаков жизни перемешиваю пепел в центре жаровни, он пересек комнату и положил отвратительный церемониальный нож с извивающейся женщиной рядом с мешком.

— Ты не мог бы просто сделать потеплее? — проныла я.

Его приемная походила на особняк; простая кухня, в которой спал Пирс, была вполне современной, и я никогда не видела спальни Ала, слава Богу, но в Безвременье он всегда становился грубым.

— Здесь нет отопления, — ответил демон, его голос был тихим, поскольку он задумчиво перебирал свечи в своем тайнике.

В голове стучало. Еще бы. Даже поставить круг второпях было бы безопаснее. Я взглянула на каминную полку, где Кратон все еще стоял рядом с Мистером рыбой, и вздрогнула. В любом случае, как долго мне будет нужна защита от баньши?

Ал громко закрыл выдвижной ящик, потом положил к соли и свечами маленькую, тонкую дощечку, которая, вероятно, была из красного дерева.

— Чувствуешь себя лучше? — спросил он лукаво.

Я снова кивнула головой и бросила в очаг кусок дерева, чтобы он служил ловушкой для тепла и не давал остыть пеплу.

— Да, — сказала я коротко, думая, что пепел на моих руках пахнет приятнее, чем жженый янтарь, пропитавший это место. Я приму душ, когда вернусь домой.

— Жаль, — Ал отвернулся, окинул взглядом стеллаж с металлическими предметами и взял один из них, словно наугад. — Ты нравишься мне пьяной. Ты такая забавная. Может, мне приготовить тебе торт, любовь моя?

Он злобно ухмылялся, и я скривилась, глядя на его румяное лицо и с козлиным зрачками глаза. Они выглядели почти нормально в тусклом свете. Я сделала вдох, чтобы сказать ему, куда он может засунуть свой торт, но он вздрогнул, его глаза скользнули к камину и наполнились нетерпеливым светом.

— Я так и знал. Маленький коротышка! — прошипел он, метнувшись через комнату.

Я стояла, когда Пирса вытолкнуло в выемку перед небольшим камином, прямо в руки Ала.

— Попался! — прорычал Ал, хватая его за горло облаченной в белую перчатку рукой.

Глаза Пирса распахнулись, затем он резко закрыл их — как раз перед тем, как Ал сунул его голову в камин. Мистер рыба заплескался из-за неприятного глухого шума, и Пирс захрипел от боли. Рука Пирса вскинулась в воздух, и кружка кофе из квартиры Ника выпала из нее, разбившись о твердый пол.

— Осторожнее с Кратоном! — закричала я, видя, как бутылка накренилась и качнулась назад, невредимая.

— Это за то, что ты угрожал мне Тритон, — сказал Ал. — Я твой хозяин. Не забывай.

— Ал! Стой! — воскликнула я, когда Ал сунул голову Пирса в камин во второй раз. — Ты сейчас разобьешь сосуд с Кратоном!

— А это за то, что ты не остался там, где я тебе велел, — прорычал демон, но Пирс уже не мог слышать его. Его глаза закатились, и он ослабел.

— Ал! — закричала я, и он разжал руку, позволив Пирсу без сознания упасть к камину.

Демон обернулся ко мне, и я замерла возле стола, испуганная его бурлящей злостью. Рядом с ним вспыхнул слабый огонь. У его ног лежал неподвижный Пирс.

— В чем проблема? — спросила я, желая посмотреть, все ли с Пирсом в порядке, но глаза Ала оценивающе глядели на меня из-за дымчатых очков, и его руки в белых перчатках сжались в кулаки.

— Единственная причина, по которой ты еще стоишь, — произнес Ал, его голос эхом отдавался в темных высоких сводах. — Это потому, что ты не толкала его на это. Фамилиар не будет мне угрожать.

Во рту стало сухо, я бросила быстрый взгляд на Пирса и вновь посмотрела на Ала.

— Он продолжает защищать меня. Черт возьми, Ал, я не просила об этом.