- Не закрывай! Не смей закрывать! – кричал я напуганному пацану, которого смертельно напугал вид мертвяков за нашим спинами. Отшатнувшись от двери, он отступил, держа руки поднятыми вверх ладонями.

Спустя секунду я уже вбежал внутрь, отдуваясь и хватая ртом воздух. Егор вбежал следом за мной, чуть меня не сбив при этом. Потом еще милиционеры, пожарники.

Внутри и так куча народа, а теперь и еще больше.

- Закрывайте двери, быстрее! – крикнул забежавшим последним молодой лейтенант с «укоротом» в руках.

- Ты последний? – спросил я, не слишком церемонясь.

Я и так стоял у двери, но сейчас пожелал бы оказаться совершенно в другом месте. Например, дома в постели под одеялом. К сожалению, это невыполнимо… Он сглотнул и закивал головой.

В слабый свет фонариков вступил первый зомби. Лейтенант свалил его с трех выстрелов. Плюнув на все, мы с Егором и еще несколькими пожарниками закрыли двери. Стеклянные, они не выдержат сильного натиска.

Тогда мы стали баррикадировать дверь стоящими поблизости ящиками нехитрой мебелью.

- Откройте! – с другой стороны забили в стекло.

- Ты сказал, что ты последний! – воскликнул кто-то из пожарных, бросая стул.

- Его не было!

- Надо открыть дверь! – решил Егор, уже спешно отодвигая ящик.

- Нет! – приказал сержант, видно, решивший взять командование, - мы не успеем!

- Он умрет!

- А ты хочешь впустить их внутрь?

- Не шевелись! – крикнул я сквозь стекло, стуча кулаком по замурованной двери, - Они не услышат!

- Помогите! – закричали с другой стороны.

Мертвяки уже пришли, они уже там… Крик, и на стекло хлестнула кровь. Я приподнялся и глянул через баррикаду. Три мертвяка с аппетитом жрали пожарного. Асбестовый костюм им сил не хватало порвать, но голову и ладони объедали вполне спокойно.

- Все, - сказал я, сползая обратно, - мы взаперти.

Я снова ошибся. Снова из-за меня мы попали в еще большую передрягу, чем были. Теперь мы заперты в здании, полном людей, зажатых тут как в консервной банке. А снаружи – толпа зомби, жаждущих свежего мяса. Как и обещано, зараза развивается в геометрической прогрессии. Чем их больше, тем больше людей они кусают. Новые зомби и новые укусы. В городе слишком мало оружия, чтобы все это остановить. А колонны военных застряли на окраинах, даже еще толком не понимая, что происходит здесь.

Что нам делать. Ждать, пока они прорвутся… Или прорываться самим… Опять…

Только теперь куда? Случайность, что стена рухнула, но с таким количеством оружия и бесполезного груза в виде стариков и детей, нам далеко не уйти. И бросить их здесь тоже нельзя. Мы же люди, все-таки...

- Эй, как тебя, Миша? – кто-то тронул меня за плечо.

Я обернулся, все еще держа автомат в боевом состоянии.

- Что такое?

Оказалось, это все тот же сержант, только теперь у него не тот взгляд, что при первой нашей встрече. Уже не  с тем хозяйский, с каким он мне предлагал присоединиться, а подавленный, напуганный. Заглянул в этот ад и теперь уже не уверен, что хватит собственных сил на то, что бы его пережить.

- Всех стрелков собирают у начальника. И друга своего можешь взять…

- Егор, пошли, - кивнул я головой.

- Нет, иди без меня, - сказал он, усаживаясь на кресло, приваленное к баррикаде, - я здесь пока подежурю. Если они опять прорвутся. Или, может, кто из наших подойдет.

- Здесь не подойдут, - покачал головой сержант, слышавший наш разговор, - Из гаражей путь только один, и он совсем в другой стороне. Хотя, правда, оставайтесь. Вот возьмите, - он бросил Егору небольшую рацию, -

Она слабая, дальше километра не тянет, но в пределах станции должна работать. Частота настроена, только тревогу подавайте, на этот случай.

Я не стал спорить с Егором, хотя оставлять его тут одного мне не очень хотелось. Ну, он сам так решил, не переубеждать же в желании стеречь этот проход.

Только повесил автомат за спину и потопал к начальнику пожарки. Дорогу я уже немного помнил. Да и рассуждать не очень хотелось. Молча дошли, распахнули дверь и заняли пока еще свободные места. Небольшая комнатка и так была почти полна, места почти не оставалось. Только небольшой участок пола перед столом персоны кабинета был свободен.

Сам же этот человек сидел, нервно перебирая пальцами. Перед ним лежали несколько листков бумаги, в которых я разобрал наспех написанные отчеты и какие-то записи. Конкретнее разглядеть не удалось.

После нас вошли еще несколько милиционеров с издерганными выражениями лиц. Последний аккуратно закрыл за собой дверь и встал рядом, поглаживая кончиками пальцев ствол автомата.

- Все здесь? – вставая, спросил Валентин Иванович.

В ответ прошелся какой-то неясный гул, все сразу стали оборачиваться и считать соседей.

Я и так почти никого не знал, за исключение пары человек, поэтому спокойно прислонился к стене.

- Подождите, Семы нет! – спохватился кто-то.

- Упокой, Господи, его душу…

Больше вопросов по Семе не было. Кого-то еще вспомнили, но никого не забыли, лишь объясняли, почему этих людей нет, и больше не будет.

- Итак, все здесь, - подвел неутешительный итог начальник пожарной станции. Один ус у него нервно дергался. Явно был на взводе, как, собственно, и все мы, - Я собрал вас всех здесь по одной простой причине. У нас больше не остается другого шанса, кроме как прорываться…

Да! – словно неожиданно вспомнил он, - к наемникам вопросов больше не имеем, ни могут быть свободны.

Несколько мужчин в лесном камуфляже кивнули в ответ на эти слова, и вышли, о чем-то тихо между собой переговариваясь. Я тоже поднял голову, понимая, что слова обращены и ко мне.

- Я еще посижу, послушаю, торопится все равно пока некуда, - в самом деле, раз попал в такую передрягу, да еще и по собственной глупости, то можно и посидеть спокойно, пока не вляпался в еще более жуткую гадость.

Валентин Иванович согласно кивнул и продолжил.

- Несчастная случайность, но и ее было достаточно, чтобы наша оборона рухнула, - начал он, имея в виду взрыв машины у стены, - клиническая нехватка патронов сейчас ставит перед нами только одно решение – надо уходить отсюда.

- Предпочитаете быструю смерть медленной? – включился я, подав голос из своего угла.

- Что такое?

- Да ничего, - если уж начал, то надо довести дело до конца, - я сам беглец, такой же, каким собираетесь стать вы. Чего вы хотите? Куда бежите? Со мной меньше двадцати человек, но мы еле выдержали только одни сутки, даже потеряли одного человека. А чего хотите вы? Я тут меньше десяти часов… С вами не десять человек, тут не меньше двух сотен. Даже если вы погрузите их всех на машины… даже если вам хватит при этом машин. Людей еще нужно кормить, поить, защищать, в конце концов. Сколько вы сможете продержаться? И где? Добраться до военных? А у вас есть гарантии, что они не встретят вас шквальным огнем, как возможных зараженных? И сколько у вас шансов с минимум патронов, но с таким конвоем, добраться до них?

- Да что вы несете! Они не будут стрелять в живых людей!

- Может, а может и нет… Вы не одни, с вами ваши жены и дети! Вы разве можете себе позволить рисковать их жизнями?

Этот вопрос несколько смутил мужчин, находящихся здесь же. Я ударил по больному месту, самому больному, которое может быть у человека в такой обстановке.

- Возможно, ты в чем-то и прав… И что ты предлагаешь? – поинтересовался стоявший рядом со мной сержант.

- Закончить то, что вы собирались начать… Отбить радиовышку.

- Чего? Теперь-то это зачем?

- Ну, точно не из гуманных соображений. Расчет прост – вышибаем оттуда все то, чтобы там не было, и посылаем сигнал о помощи. Если не сработает, то хотя бы получите спокойную и тихую стоянку, где можно переждать или просто отдохнуть. И уже потом отсюда можно вывести людей на радиовышку. Там тоже должен быть как минимум охраняемый периметр, без этого никак нельзя.

- Может этот вариант нам и в самом деле подойдет? – спросил кто-то.