Таким образом, Дороти пришлось смириться с действительностью. Нельзя приказать людям испытывать чувства друг к другу помимо их воли. Как химические процессы, происходящие в организме, предопределялись природой, так и зарождение любви подчинялось неведомым законам жизни. И ничье, даже очень сильное постороннее вмешательство не могло соединить чужие сердца и души.

Однако во всем этом деле была одна любопытная деталь. Глория, собрала обширную информацию о семейных владениях Галанакисов, использовав большинство туров Николаса. Но она все еще не посетила тех мест, где почти наверняка снова встретилась бы с ее младшим внуком. Этому мог способствовать единственный тур, наиболее тесно связанный с семейной историей. И было непонятно, почему до сих пор Глория так упорно откладывала его.

После длительных размышлений Дороти склонна была подозревать, что это не случайное совпадение. Такая нерешительность могла обозначать только одно. Николас каким-то образом заставил Глорию чувствовать себя рядом с ним не в своей тарелке. Почему у него вдруг возникла такая нелицеприятная реакция на совершенно незнакомую девушку? И каким образом этот паршивец умудрился ее обидеть, встретив всего раз в жизни?

Странно, у Николаса был веселый, жизнерадостный характер. Он всегда был заводилой в компании друзей. Слишком импульсивный, этот парень, однако, с легкостью обуздывал свою страстность, никого не обременяя ею, хотя увлечения захватывали его так же глубоко, как и старших братьев. Ум и доброжелательность позволили ему прочно занять свою индивидуальную нишу в величественной скале семейных добродетелей.

Дионис был во всем основателен, эдакий столп ответственности и рациональности Галанакисов.

Яннис — буквально во всем свирепый соперник братьев, полагающийся исключительно на свою мощь и частенько идущий напролом там, где не помешали бы терпение и предусмотрительность.

А Николас напоминал ловкого грациозного танцора, лавирующего между ними двумя и делающего вид, что легкомысленно игнорирует неминуемые трудности. Но на самом деле его ответственности с избытком хватило бы на всех троих. Просто, он все это выражал по-своему.

Может, между Глорией и Николасом случилось нечто такое, чего каждый из них не хотел признавать и принимать? Ведь неожиданно возникшие эмоции могут стать неудобными, разрушающими контроль над обстоятельствами. Николас любит заботиться о других людях, но о себе побеспокоиться совершенно не умеет.

А Глория? Вот она сидит здесь, спокойно и непринужденно разговаривает о том о сем. Возможно, это дается ей с большим трудом, учитывая тот ад, через который девушке пришлось когда-то пройти. Вдруг целый шторм переживаний до сих пор будоражит ее нервы, и она больше всего жаждет покоя?

Я принимаю желаемое за действительное, мысленно упрекнула себя Дороти. Что бы ни случилось, проект должен продолжаться, и для Глории настало время увидеть то, о чем они только что подробно говорили.

— Завтра я должна заняться организационными вопросами предстоящей свадьбы наших друзей, — сказала Дороти. — Невеста и ее мать приедут обсудить некоторые детали праздника.

Глория улыбнулась.

— Не могу себе представить ничего более романтичного, чем проведение свадьбы здесь, в этом прекрасном замке.

— В былые дни мы устраивали танцы и кинопоказы. Я хочу, чтобы традиция не угасала, поэтому и поддерживаю всеми силами такие мероприятия. А что касается свадебных ритуалов, то они очень популярны в наших краях.

— Уверена, отмеченные в стенах этого замка события остаются в памяти на всю жизнь. Ведь окружающая обстановка добавляет чувство значительности всему происходящему.

— Я тоже так считаю. Это удивительное строение, впитавшее в себя силу ушедших эпох, образует в душах людей что-то устойчивое и основательное, что особенно ценно среди зыбучих песков времени. Ты это увидишь и лучше поймешь, когда посетишь Галанакис-парк. Завтрашний день будет самым подходящим для этого тура, поскольку сегодня я рассказала тебе о том, как он зарождался.

Да, тур, который прямиком приведет ее в руки Николаса…

Глория напряглась. Плечи ее расправились, пальцы сжались на коленях, подбородок слегка поднялся, придавая какое-то воинственное выражение утонченному лицу. И, самое главное, румянец залил ее щеки и шею, а этого не могло произойти лишь от обычных мыслей о предстоящей безобидной прогулке по парку и экзотической фруктовой плантации. Если это реакция на возможную встречу с Николасом… Что ж, стоит планировать следующую свадьбу. Дороти ждала ответа Глории. Здесь старушке предстояло незаметно сыграть свою роль, умело подтолкнув молодых людей друг к другу. Но сердце ее уже наполнилось надеждой.

— Именно завтра? — Глория боролась с собой, изо всех сил стараясь сдержать готовый сорваться с губ протест. Но какой разумный довод могла привести она в свое оправдание? Ей удавалось откладывать неизбежную встречу так долго, как только могло позволить приличие. И сейчас не осталось ни одного приемлемого оправдания, чтобы отказаться от посещения плантации, принадлежащей Николасу Галанакису. И, что еще тревожней, не было разумного объяснения внутренней панике, мгновенно охватившей ее при одной лишь мысли о предстоящей встрече.

— Хорошо, — сдавленно проговорила она, но тут же ухватилась за весьма сомнительный спасительный аргумент. — Но тур нужно было заказать заранее, а сейчас уже поздно.

— Если причина только в этом, то ты можешь поехать на машине и присоединиться к группе прямо на месте. Это совсем недалеко отсюда. Самое большее — полчаса езды. Ты не много потеряешь, если не услышишь болтовни водителя, разглагольствующего о местных обычаях и особенностях климата. — Такой исчерпывающий ответ сводил на «нет» любые возражения и протесты.

Желудок Глории болезненно сжался. Все-таки ей придется это сделать. От себя не убежишь. Единственное, на что остается надеяться, так это на отсутствие Николаса Галанакиса.

— Завтра весьма подходящий день. Внук по четвергам всегда на плантациях, — продолжала Дороти, словно прочитав ее мысли. — Он поможет тебе, расскажет обо всем, что ты захочешь узнать.

Это будет самый худший день, какой только можно себе представить! — возразила про себя Глория. Она оказалась в ловушке. И в этом была ее собственная вина: ведь ей до сих пор так и не удалось найти в себе достаточно мужества, чтобы посетить Галанакис-парк и прилегающие окрестности. Вполне можно было выбрать день, когда удалось бы избежать встречи с Ником. Например, в один из понедельников, когда тот вел дела в офисе туристической компании и не мог оказаться в двух местах одновременно. Но вся проблема заключалась в том, что Глория не чувствовала себя в безопасности, в какой бы день недели она не отправилась туда.

Если Ник проверял заказы на туристические туры, а у нее было такое предчувствие, что тот контролировал все маршруты, по которым она уже ездила, он мог подстеречь ее в своем владении, когда бы ей туда не вздумалось поехать. Галанакис-младший играл с ней, как сытая кошка с мышкой, не торопя события, выжидая в засаде; предоставляя добровольно прийти к нему в лапы, когда у нее уже не останется другого выбора. Глории подобная ситуация ужасно не нравилась, она боялась снова встретиться со своим тайным противником, который к тому же непонятным образом разбередил ее сердце.

— Не стоит отвлекать его от работы, миссис Галанаки, — слишком быстро проговорила Глория, пытаясь подавить охватившее ее смятение. — Я уверена, что экскурсовод…

— Николас, несомненно, сможет выделить время, чтобы посвятить тебя в историю этого парка. Он расскажет такие подробности, о которых экскурсоводы не имеют понятия.

Лично?.. Холодок пробежал по спине Глории. Лично Николас Галанакис буквально излучал огромную мужскую сексуальность. Даже во время их короткой встречи в его офисе, ее дважды успело охватить давно забытое желание. Все тело и разум словно оказались загипнотизированными его очарованием, подталкивая к желанной близости. Никогда и ничего подобного раньше в жизни она не испытывала. Воспоминания об этих ощущениях смутили девушку настолько, что на какое-то время она даже потеряла способность логически мыслить и сидела неподвижно, с отсутствующим взглядом, покорно ожидая окончания разговора.