— Я позвоню Николасу сегодня же вечером, предупрежу, что ты приедешь, и он встретит тебя, — решительно закончила Дороти, делая их свидание неотвратимым.

Оставался лишь последний вопрос, на чем ехать — на автобусе или на машине? Глория не знала, что лучше выбрать. Если сразу влиться в группу, это могло хоть в какой-то мере оградить ее от непредвиденных ситуаций, связанных с Николасом. Но в то же время важно было иметь под рукой свою машину, чтобы располагать возможностью уехать, как только захочется.

Другая сложность заключалась в том, что она не могла игнорировать свою работу, в специфику которой входил сбор информации, почерпнутой во время поездок. Ей придется найти в себе силы и каким-то образом сфокусировать все внимание исключительно на предстоящей работе.

— Я пойду позвоню в офис и постараюсь узнать, осталось ли в автобусе свободное место на завтрашний тур, — сказала Глория, поднимаясь со стула.

Дороти удовлетворенно улыбнулась ей и одобрительно кивнула. До этого жеста она сидела, не шелохнувшись, с тихим спокойным достоинством, которое Глория приписывала внутренней дисциплине, которая никогда не подводит.

Но что-то необычное, едва промелькнувшее в улыбке Дороти, заставило Глорию пристальнее вглядеться в лицо этой пожилой, многое повидавшей на своем веку женщины, принадлежащей старинному аристократическому роду. Неожиданно у девушки сложилось впечатление, что от миссис Галанаки исходит какая-то необыкновенная сила, пожалуй, странная для ее возраста. Потаенная энергия прорывалась сквозь расширенные зрачки, изливаясь наружу вибрирующим потоком, неподвластным времени и обстоятельствам.

Снова легкая дрожь пробежала по спине девушки. Эти темные живые лучистые глаза напоминали ей глаза Николаса.

Мисс Прайс направилась к массивным дверям дома, зная, что в более глубоком смысле уже шагнула в удивительный мир Галанакисов, и отчетливо признавая, что уход отсюда не будет зависеть только от ее личного выбора. Но их общество заинтриговало ее, очаровало… Даже то, что пугало Глорию поначалу, теперь притягивало с невероятной силой, вновь и вновь приковывая внимание.

Николас Галанакис… Она встретится с ним завтра.

Николас стоял у фонтана, водяная пыль от которого рождала нежную радугу, и наблюдал за пассажирами, выходящими из автобуса. Тот припарковался на противоположной стороне широкой улицы. Вторая фаза операции под кодовым названием «сватовство третьего внука» началась, подумал он с азартом заправского игрока. К тому времени как раздался звонок от бабушки, он уже обо всем знал. И для него не явилось сюрпризом то, что Глория забронировала место в автобусе на сегодняшний рейс. Он встретил бы ее и в любой другой, выбранный для экскурсии день. Можно было не сомневаться в этом.

Прошло почти три недели с тех пор, как он стал следить за передвижениями мисс Прайс. Она участвовала почти во всех экскурсионных турах, кроме этого. Из разговора с бабушкой стало ясно, что новоиспеченный семейный летописец не горел особым желанием посетить сей благословенный край, и лишь долг вынудил ее приехать сегодня. Именно в его день и на его плантацию!

Это уже смахивало на приказ, открытое проявление искусной бабушкиной стратегии, проявленной в категоричной форме. Николас по-прежнему оставался предельно бдителен в отношении маленьких, но далеко идущих уловок Дороти. Но догадывалась ли она, что бедняжка Глория совсем не горит желанием встречаться с ним? По крайней мере, в ближайшее время.

Что она скрывала в своей душе? Николас давно догадался, что девушка умышленно откладывает приезд сюда. А ведь Галанакис-парк был важнейшей семейной реликвией. Любой человек, желающий познакомиться с прошлым их семьи, мгновенно сообразил бы, что это знаменитое место необходимо исследовать по меньшей мере в течение нескольких дней, а еще лучше — недель. Какой же из нее летописец после этого? Да и был ли ее подход к делу достаточно профессионален? Насколько глубокими знаниями она располагала? Может, их хватало лишь на то, чтобы дурачить бедную старушку, его столь проницательную во всем другом бабушку…

Но нет. Вряд ли, успокоил себя Ник. Дороти могла быть одурачена лишь в самом начале, но никак не после трех недель общения. Здесь что-то другое. Если бредовый план непременной женитьбы младшего внука и способен был ослепить ее прозорливые глаза ложным блеском предвкушаемой ею удачи, но только на первое время. Хотя, кто знает!.. Он уверен в одном: если бы в ее сердце закралось хоть малейшее сомнение, навряд ли бабушка из-за одного лишь упрямства продолжала бы сводить его с жуликоватой девицей. Пожилая женщина могла быть обманута внешностью Глории, но что касается ее характера… Обаяние их гостьи воздействовало, похоже, и на других обитателей замка, иначе кто-нибудь из них да пробудил бы в Дороти уснувшую бдительность. Насколько же хорошей актрисой должна была быть эта рыжеволосая красавица?

А вот и она сама! Ник невольно подтянулся, распрямил широкие плечи. Ее пышные волосы прикрывала та же самая широкополая соломенная шляпа с шелковой лентой. Даже на столь большом расстоянии Глория умудрялась выделяться среди суетливой толпы туристов. Она оказалась единственной женщиной в юбке. Остальные были в шортах или легких брюках, просторных цветных футболках или коротких узких топах. Глория решила надеть блузку с длинными рукавами, такого же оливкового цвета, что и юбка, доходящая ей почти до лодыжек.

Защищает от солнца свою белую кожу, решил Ник. Но на ее высокой стройной фигуре эта одежда, особенно в сочетании со шляпой, создавала эффект особой, магнетической женственности, которая в должной мере была присуща лишь ей одной из целой толпы. Да, шляпа — объемная и хрупкая, с развевающейся по ветру лентой, была ее защитой, символом и орудием обольщения. На остальных красовались кепки, бейсболки или матерчатые панамки, которые легко можно было сложить и упаковать.

Николас почувствовал, как его тело напряглось от нахлынувшего желания обладать ею. Много ночей он не мог заснуть, представляя ее обнаженной в своей постели. Воображение рисовало ему стройное белое тело, приглашающее испытать все удовольствия, которые оно могло подарить ему. Шелковые волосы рассыпаны по подушке, а в глазах соблазнительное, возбуждающее обещание дикой страсти…

Ее открытое нежелание встречаться с ним, только еще больше распалило азарт преследования. Неимоверным усилием воли Николас подавил его, опасаясь, что гостья при первой же встрече догадается, какую власть приобрела над ним. Но к сегодняшнему утру необходимость в преследовании отпала сама собой. Ему осталось ждать и терпеть совсем немного. Девушка была уже здесь.

Пусть Глория думает, что он просто выполняет поручение бабушки, сопровождая ее в этой экскурсии. Подобная тактика позволит ему искусно управлять всем, что он задумал для мисс Прайс сегодня.

Она восхищенно смотрела на удивительные сосны, когда гид рассказывал об истории их посадки. Казалось, что огромные стволы гигантов достигали неба. На них почти не было веток, только на самой верхушке раскидывалась плоская густая крона. Великаны тропических лесов, назвал их гид. Эти сосны резко отличались от своих собратьев, произрастающих в средней полосе и на севере.

Девушка вспомнила о красных деревьях, которые она видела в лесах неподалеку от Фриско, но здесь было совсем другое. Пестрая, исхлестанная струями дождей и ветрами, кора на стволах словно мерцала. Взгляд Глории изучающе скользил вокруг, пока она пыталась сформулировать впечатление… И тут она увидела Николаса Галанакиса, уверенно шагающего в ее направлении.

Она замерла, наблюдая за его движениями и ощущая внутри себя нарастающую атаку неуместной чувственности. Ее сознание пыталось спорить, твердя, что он сам далек от каких-либо проявлений влюбленности, а просто выполняет порученное семьей задание. Но эти доводы не уменьшили его очарования и влияния на ее плоть.

Мельком взглянув, Глория отметила неофициальность его одежды. Темно-синие джинсы и белая спортивная рубашка поло весьма выгодно подчеркивали гармоничное пропорциональное строение его фигуры. Она не в силах была оторвать от него глаз. Каждым своим движением Ник излучал скрытую, почти звериную силу, от которой невозможно было увернуться, и которую нельзя было смирить или подчинить. Но самое поразительное оказалось в том, что она вдруг поняла, как эта сила возбуждает ее.