Когда Адам заехал за ней, они смогли отправиться только через час, потому что сначала Сара предложила ему выпить кофе, а потом дети уговаривали Адама побыть с ними. Когда они услышали о том, что Адам с Лоури собираются поплавать, на их лицах появилось такое умоляющее выражение, что Адаму пришлось пообещать им взять их с собой в следующий раз.

— Но не сегодня, — сказал он Лоури, когда они отъезжали от дома Клеров, — сегодня я хочу побыть с тобой вдвоем.

Радостно улыбаясь в знак согласия, Лоури спросила, куда они направляются.

— Скоро увидишь, — ответил он таинственно, — я надеюсь, что ты захватила купальник.

Лоури кивнула и откинулась на сиденье его открытого автомобиля, подставив лицо солнцу. Ее волосы развевались на ветру, когда они ехали через весь Лондон в таинственное место, которое Адам всю дорогу хранил в секрете. Наконец они, судя по всему, прибыли, и Лоури с удивлением поняла, что Адам заводит машину в подземный гараж, располагавшийся под многоквартирным домом.

— Почему мы тут остановились?

— Потому что мы будем плавать именно тут, детка, — улыбаясь, ответил ей Адам, выключая зажигание. — Это Уоппинг — жилище восходящей звезды электроники Адама Хокриджа.

Лоури послала ему убийственный взгляд, а потом расхохоталась.

— Я-то думала, что мы поедем в Брайтон.

— Неоригинально. В Уоппинге несравненно лучше.

Адам оказался прав. Закрытый плавательный бассейн, входивший в жилой комплекс, оказался комфортабельным, с колоннами, скрытой подсветкой и растениями в кадках. В бассейне не было ни души.

— А где же все? — спросила Лоури, выходя из раздевалки в Сарином купальнике.

— В постели или… в Брайтоне, — ответил, смеясь, Адам и быстро оглядел ее с головы до ног. — Очень мило, мисс Морган.

— То же самое могу сказать и о вас, мистер Хокридж, — кокетливо вернула она комплимент, слегка покраснев.

Хотя лучше было бы сказать — впечатляюще, подумала она про себя. Ей хватило одного быстрого взгляда на него, чтобы его широкие плечи, узкие бедра и длинные, мускулистые ноги заставили заколотиться ее сердце. Она прыгнула в воду и поплыла размеренным школьным кролем в дальний конец бассейна. Адам прыгнул вслед за ней и с легкостью догнав ее, поплыл рядом, а потом вдруг нырнул. Неожиданно вынырнув, он со смехом крепко обнял ее. Так же неожиданно резко отпустил, и они стали нырять и плескаться, как дети, потом опять поплыли наперегонки и, конечно, Адам быстро догнал ее.

— Ну все, ты победил, — задыхаясь, сказала она.

Адам вылез из бассейна, наклонился и одним движением вынул ее из воды и поставил на бортик. Когда он заворачивал ее, тяжело дышавшую, в розовый махровый халат, она заметила, что его дыхание даже не участилось.

— Это было здорово, — сказала она, вытирая волосы рукавом халата, — а куда мы поедем на пикник?

— Недалеко. Тебе даже не надо переодеваться. Возьми только свои вещи, и мы сможем подняться к месту пикника на служебном лифте как есть, не переодеваясь.

Лоури пристально посмотрела на него.

— Ты хочешь сказать, что мы идем к тебе домой?

Он утвердительно кивнул, широко улыбаясь.

— Ты попала в десятку. Если ты будешь очень хорошо себя вести, я, так и быть, покажу тебе свои гравюры.

Квартира Адама находилась на верхнем этаже пирамидообразного здания, с террасы открывался вид с птичьего полета на Темзу. В этой просторной, незагроможденной обилием мебели комнате были белые стены и паркетный пол. Мягкая мебель была обтянута итальянской кожей цвета выдержанного портвейна, и все вместе производило впечатление чисто мужского жилья. На окнах вместо занавесок висели жалюзи, а на единственной не занятой книжными полками стене располагались картины — две из них были написаны маслом, а остальные представляли собой наброски пером. Кухня Адама своей белизной напоминала операционную и сохраняла деловую атмосферу, но ванная выдавала, что ее хозяину не чуждо сибаритство. Там были стены кораллового цвета, черно-белый пол в шахматную клетку, ванна викторианской эпохи на когтистых лапах и зеркало в золоченой раме с херувимами.

— Вот это да! Так значит, вот как живет светский человек.

Лоури по-быстрому приняла ванну, смыла хлорку с волос и вытерла их одним из висящих в ванной больших полотенец. Она слегка подкрасила губы и ресницы, надела желтое платье, в котором приехала, и прихватила мокрые волосы желтой махровой лентой. Адам возился в кухне. Он уже успел переодеться в джинсы и белую майку, на ногах у него были эспадрильи. Он с улыбкой поднял на нее глаза.

— Надеюсь, что у тебя нет аллергии на омаров.

— Только на их цену, — успокоила она его.

Адам повел ее на террасу, усадил в красное кожаное кресло перед столиком со стеклянным верхом и подал ей половину омара под майонезом с лимоном, хрустящим зеленым салатом и горячим итальянским хлебом. Они съели омара, запивая его сухим белым вином, а затем, немного передохнув, перешли к роскошному, покрытому шоколадной глазурью торту, перед которым Лоури не смогла устоять.

— Адам, — спросила она его напрямик, — сегодня — что, тот самый день, который наступил скорее раньше, чем позже? Ты привез меня сюда, чтобы соблазнить?

Откинув голову, он захохотал.

— Нельзя сказать, чтобы и ты была очень церемонной, Лоури Морган!

Она сняла с головы ленту и встряхнула мокрыми волосами, чтобы они скорее высохли на солнце.

— Да что уж тут церемониться — налицо все признаки: неожиданная поездка в твою квартиру, прекрасная закуска, вино.

Адам встал, чтобы собрать тарелки.

— Ты забыла кое-что, о чем я тебе уже говорил, Лоури. Я беру только то, что мне бывает предложено. Я ответил на твой вопрос?

— Не знаю, — зевнула она, неожиданно почувствовав себя очень сонной от купания, вина и солнца, — я подумаю над этим… потом.

— Ты посиди здесь, пока я уберусь. Когда я вернусь, ты мне скажешь, на что именно тебе хотелось бы потратить остаток дня.

Она сонно кивнула. Оставшись одна, Лоури совершенно расслабилась, шум уличного движения почти не доходил до нее. Ее веки отяжелели, и она уснула.

Лоури неожиданно проснулась, не сразу осознав, где она находится. Она лежала на широкой постели в прохладном полумраке, и, судя по всему, постель эта находилась в спальне Адама. Ей показалось, что уже поздний вечер. Взглянув на часы, она убедилась, что прошло три часа после ленча. Она вскочила с постели в смятении. Надолго заснуть, да и вообще просто заснуть — неслыханные манеры для гостя, приглашенного на ленч! Она раздвинула шторы на окнах и бросилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Ее сумка была трогательно положена на край постели, так, чтобы она ее сразу увидела. Подкрасив губы и причесавшись, она отправилась на поиски Адама. Он сидел на террасе, погруженный в воскресные газеты. Увидев Лоури, он медленно поднялся с кресла, улыбаясь ей.

— Ну что, теперь тебе лучше? — Его глаза пробежались по ее лицу. — Ты выглядишь раскрасневшейся и отдохнувшей — в самый раз, чтобы пообедать.

— Я проспала целую вечность. Мне очень стыдно, — сказала она с виноватым видом.

— За что? Я польщен, что ты почувствовала себя здесь настолько свободно, что расслабилась.

— Думаю, что женщины обычно не засыпают в твоем присутствии, — сухо заметила она.

— По крайней мере, не за ленчем, — с усмешкой ответил он.

Лоури покраснела.

— Я бы выпила того кофе, о котором ты говорил.

— Сейчас приготовлю, — живо ответил он, — но может быть, ты хочешь чаю?

— Можно и чаю! Может быть, мне…

— Посмотри на меня, — вдруг приказал он, — посмотри на меня, Лоури!

Медленно, неохотно она подняла на него глаза и увидела жгучий вопрос в его напряженном взгляде. Она ответила ему без слов, прижавшись к нему и потеревшись о его грудь щекой, и тогда Адам поднял ее и понес через большую комнату и холл. Он шел медленным шагом, как лунатик, давая ей возможность передумать до того самого последнего мгновения, когда он положил ее на кровать и лег рядом с ней.