Пока Лесли ехала домой, ее мысли были о Хью: он снова воспользовался ее эмоциональной неустойчивостью, она в очередной раз стала жертвой собственных чувств. Она не должна забывать о том, что и объятия и поцелуй предназначались исключительно для глаз Байерсов. Какая же она тупица, непроходимая тупица, что ответила на его поцелуй! Неужели ей никогда не удастся правильно себя с ним вести? Она постоянно поддается на его показные жесты любви, и это неизменно кончается новым разочарованием. Хью Кемпбелл никогда не изменится. Да он никогда и не хотел меняться.

«А может, все же хотел? — размышляла Лесли, разбирая на ночь постель. За год, проведенный вдали от Хью, она узнала о себе самой много нового. — Может, и Хью кое-что пересмотрел в самом себе, в своей жизни?» Лесли мечтала о том, чтобы они как-нибудь поговорили обо всем, что между ними произошло. Поговорили честно и открыто, отбросив постоянное стремление одержать верх, которое снедало их обоих.

Чем дольше она жила рядом с Хью, тем яснее видела, что он действительно изменился, работа перестала быть единственным занимавшим его предметом. За эти десять дней они провели вместе гораздо больше времени, чем за три месяца перед ее отъездом во Францию.

Кроме того, ему не хотелось расставаться с домом. Дом связывал его с ней, тем более теперь, когда она жила здесь вместе с ним. Это тоже кое о чем говорило.

Может, для них обоих еще не все потеряно и осталась надежда на примирение?

В спальне было темно, когда свет фар и чуть слышный лай сонного Фритца возвестили о возвращении Хью. Прошло не больше часа, как она сама вернулась домой. В ночной тишине Лесли слышала, как открылась входная дверь, потом до нее донесся приглушенный смех — в этот поздний час по телевизору передавали какое-то ток-шоу — и, наконец, щелчок, говоривший о том, что телевизор выключили. Когда на лестнице раздался звук шагов, Лесли сбросила с себя покрывало. Ну нет! Хью не удастся проскользнуть к себе в комнату незамеченным.

— Привет. — Лесли стояла наверху в непринужденной, как она надеялась, позе, хотя сердце у нее бешено стучало и готово было выпрыгнуть из груди. Слава Богу, никто, кроме нее, этого не мог услышать.

— Я думал, ты уже спишь. У тебя был длинный день, — сказал он.

— У тебя тоже.

— Но я ведь не выздоравливаю после тяжелой болезни.

— Я тоже. У меня энергии хоть отбавляй. Давно уже не чувствовала себя так бодро. — И это была чистая правда. Пару месяцев назад она не смогла бы отработать восемь часов и после этого еще отправиться в гости. Сегодня же Лесли даже не вспомнила о своей болезни. Просто поразительно: стоит ей оказаться рядом с Хью, как мысли о слабом здоровье тут же улетучиваются.

Он уже успел ослабить узел галстука и теперь пытался развязать его на ходу. Наконец галстук из-под воротничка соскользнул вниз. Зажав его в руках, он стоял и словно ждал ее следующего шага.

— Ты не слишком задержался в офисе, — сказала Лесли.

Он неопределенно пожал плечами, но в его напряженном взгляде чего-чего, а неопределенности и в помине не было.

— Я никак не мог сосредоточиться на делах. — Он даже не пытался скрыть свой интерес, покачивая головой, пока осматривал ее с головы до ног.

Наряд Лесли нельзя было назвать особо соблазнительным — простая ночная рубашка бледно-лилового цвета, — но Хью знал, что под ней ничего, только голое тело, — тело, с которым он недавно целую ночь заново знакомился.

— Нам надо поговорить, — слегка охрипшим голосом сказала она, почувствовав, как их неодолимо начинает тянуть друг к другу.

— Чего ты хочешь? — спросил он. — Снова какие-то претензии?

— Нет.

— То есть надо понимать, что ты на самом деле просто хочешь поговорить? Уверена, что ничего больше? — Он облокотился на колонну винтовой лестницы и начал потирать себе шею. — Если только это не уловка, чтобы зазвать меня к себе, советую тебе поскорее удалиться в свою комнату и хорошенько запереть за собой дверь.

— Я вовсе никуда тебя не зазываю. — Лесли сама поставила себя в уязвимое положение, но не собиралась ни бежать, ни отступать. — Кстати, замка у меня тоже нет.

— В таком случае просунь ножку стула в дверную ручку, — сердито буркнул он и быстро прошел мимо нее к себе в спальню.

— Почему ты все время видишь во мне угрозу для себя, почему так боишься оставаться рядом со мной? — крикнула она ему вслед, внезапно ощутив собственную власть над ним. — Может, это тебе стоит запереть свою дверь, чтобы никто не смог нарушить святость твоей спальни?

Хью резко повернулся.

— Присоединяйся ко мне, когда тебе будет угодно. Скажем, через десять минут тебя устроит? Я только быстренько приму душ, и мы сможем… поговорить, — ухмыльнулся он.

Последовала долгая пауза.

— Нет? Не хочешь? Что ж, тогда в другой раз. — И он пошел в свою спальню, закрыв за собой дверь.

В полном смятении Лесли отправилась к себе. «И на что я надеялась, когда это затеяла? Ведь мне хотелось только честного разговора, чтобы высказать все начистоту, а он отнесся ко мне как к распутнице. Вечно он все неправильно понимает. Ведь не было и намека на…»

Лесли остановилась. Зачем же тогда, если ты хотела всего-навсего поговорить, ждать его наверху? Могла бы спуститься вниз. Да к тому же накинуть на себя халат. Ей вдруг стало холодно.

Набросив на себя махровый халат, Лесли сильно затянула пояс. Затем решительно направилась в комнату Хью.

Он, сидя на краю кровати, снимал часы. Когда она вошла, он поднял на нее глаза и сказал:

— Ага, значит, ты решила поймать меня на слове и приняла мое предложение. — Затем положил часы на прикроватный столик.

— Ошибаешься. Я пришла прояснить ситуацию.

Он пожал плечами.

— Что ж, давай проясняй. — Поглаживая шерстяное одеяло, он пригласил ее присесть рядом с ним.

В Лесли тут же заговорило благоразумие, и она уселась на стул, заваленный вещами.

— Признавайся, Хью, почему ты предложил мне переехать сюда?

— Мне казалось, мы уже обсудили этот вопрос. — Вид у него был раздраженный.

Она терпеть не могла, когда он вот так явно уклонялся от ее вопросов. Это означало, что ему не хочется продолжать разговор на данную тему. Хью был очень горд и упрям. Ему будет нелегко признать их разрыв и развод: слишком уж это походило на неудачу.

— Я просто удивилась, почему ты затягивал дело с продажей дома. Может, потому, что не хотел терять меня? Или не желал признать свое поражение?

— Я сам задавал себе этот вопрос. Не уверен, что знаю на него ответ.

— Сдаюсь, — ответила она, испытывая глубочайшее разочарование. — Спокойной ночи, Хью.

Да уж, нечего сказать, поговорили начистоту! Самое умное в этой ситуации — постараться сохранять спокойствие и не позволять Хью выводить себя из равновесия. В противном случае она сойдет с ума.

Приняв столь мудрое решение, Лесли чуть было не отказалась от участия в рыбалке на следующий день. Но потом решила, что все-таки поедет. Хью заслужил, чтобы ему преподали хороший урок. Особенно после того, как он обошелся с ней вчера вечером.

Хотя он и постарался, как мог, скрыть свое замешательство, Лесли поняла, что стрела достигла цели, когда Хью узнал, что Эбби пригласила ее отправиться с ними вместе на рыбалку.

Однако ей самой довелось испытать не меньшее изумление: встретив их около машины, Эбби сообщила, что не сможет к ним присоединиться.

Хью, как и Лесли, явно растерялся, когда соседка объявила им об этом.

— Просто мне немного нездоровится, — объяснила Эбби, ласково, как внука, погладив Хью по руке. — Наверное, аллергия. Скорее всего, на мирт или жимолость. Вот приму какое-нибудь лекарство — и к завтрашнему утру буду как огурчик.

Лесли пугала перспектива провести всю ночь на озере наедине с Хью, но она постаралась взять себя в руки. А Эбби хороша — ничего не скажешь! Цвет лица у нее прекрасный и ни единого красного пятнышка; она не только ни разу не чихнула, но даже не шмыгнула носом. Да и ее корзинка для пикника набита всякой снедью: не иначе как Эбби решила выступить в роли Купидона.