Такое решение встряхнуло его. Словно он опять стал хозяином положения, словно его жизнь впервые оказалась в его руках, с тех пор как он приехал в Париж. Он излечится от этого никчемного существования. Теперь он сам будет определять свою жизнь. Не станет церемониться, постепенно разойдется со всеми знакомыми, а потом и с самим собой. Он позвонил Наде, но не застал ее дома. У Сильвии, как всегда, оказалось много дел. Он спросил, не найдется ли у нее время завтра.

— Завтра — суббота, сказала Сильвия, — семейный выходной.

— Совсем ненадолго, — попросил Андреас. — Мне нужно тебе кое-что сказать.

Сильвия рассмеялась. Они договорились встретиться днем возле ее дома. Полчаса, сказала она, и ни секундой больше.

В квартире его дожидалась Дельфина. Она беспокоилась. Спросила, где он так долго пропадал. Андреасу не понравился ни вопрос, ни то, что Дельфина теперь считает, будто он должен давать ей отчет. Он молча смотрел на нее.

— Что случилось?

— Я получил результаты, — сказал он. Немного помолчал, потом улыбнулся. — Все в полном порядке.

— Правда? — недоверчиво спросила Дельфина. И бросилась ему на шею. Несколько раз быстро поцеловала в губы, сказала, что это надо отметить. Он не верил ее радости, искал в ее глазах признаки разочарования. Большинство людей, включая его самого, предпочитали обычным будням не затрагивающие их несчастья. Но похоже, Дельфина и вправду была рада. Она не переставая обнимала Андреаса и растирала ему грудь, словно пыталась оживить его.

Андреас пригласил ее в «Старую мельницу» — ресторан, расположенный всего в нескольких шагах от его дома. Он редко ходил туда — блюда были недешевыми, а обслуга в постоянно полупустом зале — нелюбезной. Они съели устриц, потом рекомендованное официантом главное блюдо и выпили бутылку вина.

— А я думала, ты — вегетарианец, — сказала Дельфина.

Андреас ответил, что никакой он не вегетарианец. Просто редко ест мясо. И сейчас как раз такой случай.

— Я заново родился, — сказал он, пожимая плечами. — Опять начинаю с самого начала.

— И все меняешь, — рассмеялась Дельфина.

— И все меняю, — подтвердил Андреас.

— А теперь пошли танцевать, — сказала она.

Андреас запротестовал, но Дельфина не принимала никаких возражений.

На дискотеке грохотала музыка. Купив в баре напитки, они некоторое время наблюдали за танцующими. Потом Дельфина взяла Андреаса за руку и потащила на танцпол. Им приходилось протискиваться через толпу. Дельфина шла кошачьей походкой манекенщицы. Андреас смотрел на ее зад, когда она обернулась, отвела его руку в сторону и притянула к себе. Она сияла, легонько поцеловала его в губы, положила другую руку ему на плечо. Похоже, она не следила за музыкой и двигалась в каком-то своем ритме, пока Андреас не повел ее. Тогда Дельфина рассмеялась — неслышным за грохотом музыки смехом. Откинула голову назад, и Андреас решил, что она то ли пьяна, то ли счастлива — это не играло никакой роли, было одним и тем же. Андреас тоже опьянел от вина, громкой музыки и мигающих огней. И возможно, тоже был счастлив или просто возбужден, он точно не знал. Ничем он не болен — на какое-то мгновение Андреас сам почти поверил в это. Танцуя, он оглядывался на других женщин, но остаться хотел только с Дельфиной, которая брала его голову и поворачивала к себе, а потом снова отпускала. Стробоскоп нарезал движения танцующих отдельными кадрами, потом загорались цветные лампы, все погружалось в красный, потом в синий и снова в красный. Дельфина провернулась вокруг руки Андреаса, выпала из ритма и неловко обняла его, в то время как рядом скакали другие пары.

Музыка как будто стала тише, Андреасу показалось, что он парит, что он движется в замедленном повторе. Он крепко прижался к Дельфине, а она — к нему, потом он снова поймал ритм и увлек ее за собой. Опять грянула музыка — еще громче, чем до этого. Диджей что-то пел, а танцующие подпевали. Слов, казалось, не понимал никто, все лишь пытались повторить их, как если бы это были иностранные слова, бессмысленные, состоящие только из гласных, глухой ритм, непрекращающаяся пьеса, незаметно переходящая в другую, потом в третью.

Дельфина наклонилась к Андреасу и крикнула ему в ухо, что хочет переспать с ним, прямо сейчас.

— Прямо здесь? — крикнул в ответ Андреас. Дельфина не поняла, и он снова крикнул: — Здесь?

Она стукнула его в плечо и потащила с танцпола.

Андреас не стал зажигать в квартире свет. Открыл все окна. Во дворе горел фонарь, и оранжевые лучи, проникавшие в комнаты, меняли цвета предметов. Дельфина прошла за Андреасом в спальню, и там он начал ее раздевать. Сняв с нее одежду, он снял еще и кольцо с пальца, и крошечные сережки. Она рассмеялась и спросила зачем. Он не ответил. Пока они занимались любовью, он заставлял ее смотреть ему в глаза. Сначала она сопротивлялась и отворачивала голову, но потом уступила, и, похоже, ее это возбудило не меньше, чем его. Ее зрачки сильно расширились при слабом свете, глаза казались стеклянными.

Потом, взмокшие, Андреас и Дельфина улеглись рядом. Она положила руку ему на бедро и машинально его поглаживала. Спросила, о чем он думает.

— Мне хочется, чтобы ты ушла, — сказал он.

— Куда?

— Домой.

— Сейчас?

— Да, — ответил Андреас. — Не обижайся, но мне нужно побыть одному.

Он думал, что Дельфина засопротивляется. Но она молча встала и пошла в ванную принять душ. Вернулась и в темноте на ощупь искала свои украшения и одежду. Андреасу захотелось еще раз переспать с ней, и он пожалел, что отослал ее. Он встал и обнял ее сзади. Она высвободилась.

— Неужели ты не понимаешь, что используешь меня? — спросила она.

— Я бы мог сказать то же самое.

Она горько засмеялась — скорее удивленно, чем зло.

— Если хочешь, считай себя жертвой, — сказал Андреас, — я не возражаю. Только уйди.

Дельфина включила свет и, яростно негодуя, стала одеваться. Запихивала свои вещи в спортивную сумку.

Когда она ушла, Андреас принял душ и оделся. Хотя вина было выпито много, он чувствовал себя трезвым. Казался себе тайным агентом, выполняющим никому, кроме него, не известное задание. Он взглянул на часы. Было начало первого. Подумал, не позвонить ли Наде, и решил не звонить.

Он шел быстро и еле дышал, когда через двадцать минут остановился у Надиного дома. Нажал на кнопку домофона. Прошло немало времени, прежде чем он услышал Надю на том конце провода. Голос у нее был усталым.

— Можно мне подняться? — спросил он.

— Ты с ума сошел? Сейчас… Ты знаешь, сколько сейчас времени?

— Полпервого, — ответил Андреас. — Я пришел проститься с тобой.

— А я думала, ты уехал в отпуск.

— В отпуск я не поеду. Я уезжаю из города.

Из динамика послышался треск. Зажужжал замок.

Дверь в квартиру была приоткрыта. Она сейчас выйдет, крикнула Надя из ванной. Андреас пошел на кухню. В раковине лежала грязная посуда, на столе стояла пустая бутылка вина и два бокала. В холодильнике Андреас нашел почти пустую бутылку шампанского, в горлышке которой торчала серебряная ложка. Поискал чистый бокал. Не нашел и вылил остатки шампанского в чашку. Выбрасывая бутылку, он увидел в мусорном ведре упаковки китайской еды навынос. В маленькой картонной коробочке с недоеденным засохшим рисом лежал использованный презерватив.

В гостиной тоже был беспорядок. Книги, журналы и одежда валялись на полу. На диване лежала переполненная пепельница, которая упала на пол, когда Андреас сел. Он снова встал и вышел в коридор.

Через некоторое время из ванной появилась Надя. На ней была тонкая ночная рубашка и открытый халатик. Она накрасилась и причесалась.

— Нежданный гость, — проговорила она, улыбнувшись робко и в то же время обиженно.

Похоже, она еще не решила, как реагировать на его приход.

— Мне надо было позвонить, — сказал Андреас. — Я не знал, что сегодня не моя очередь.

— Ко мне заходила старая подруга.

Андреас ответил, что пришел не за тем, чтобы контролировать ее. Ему все равно, с кем она спит. Он этим вечером тоже был с другой. Надя сказала, ее это не интересует. Он ей надоел. Использует ее, как проститутку. Она больше не хочет видеть его.