Я вышел с сайта вслед за Ромашкой и потянулся за телефоном.

Не глядя на дисплей, нажал на «Принять вызов».

— Маврин! Слушаю!

— Кирилл? Это я.

Я мысленно застонал и откинулся на спинку кресла.

Это называется, беда пришла, откуда ее не ждали!!!

— Да, мое солнце.

— Ни о чем не хочешь поговорить?!

Я закрыл глаза.

— А стоит? Слушай, а тебе спать не пора?!

— Очень смешно!

Та-ак… о чем пойдет разговор, и гадать не стоит… Когда она говорит ТАКИМ голосом, всегда нужно ждать неприятностей. Больших неприятностей. Просто ОГРОМНЫХ неприятностей!!!

— Ника! — предупреждающе произнес я

— Кирилл! — мне в тон ответила она

Я застонал и схватился за голову.

— О чем ты хочешь поговорить? — спросил я, отлично зная, что она мне ответит

На том конце — тяжелый вздох. Ника нервничает.

— А будто ты не знаешь! — воскликнула девушка

Лучше бы я не знал!

— Догадываюсь, — сухо проговорил я

— И когда же мы с тобой встретимся? — последовал очень настойчивый вопрос

Я вновь мысленно застонал. Иногда Ника могла быть очень настойчивой и надоедливой до чертиков. Когда этого хотела. А сейчас она, как назло, ОЧЕНЬ этого хотела!

И прежде чем я успел приоткрыть рот и хотя бы попытаться что-то сказать, она меня вновь огорошила:

— Ты обещал прийти еще вчера! Но почему-то мы с тобой так и не встретились!

Я почти явственно видел, как ее глаза подозрительно прищурились. Я видел и ее пухлые губки, сейчас плотно сжатые в линию. И брови, взлетевшие вверх. И даже насупленный в недовольстве носик.

Она злится. Ну, естественно, она злится!

Я действительно обещал, что приду… Вчера. Но не пришел. Потому что прекрасно знал, чем мне сулит этот приход. Отчаянной пыткой всеми известными палачу методами. А инквизитором выступила бы сама Ника. Очень кровожадным инквизитором, надо заметить. Поэтому я решил не лезть на рожон, не искать приключений на свою пятую точку и не подвергать себя изощренным пыткам. Проще говоря, я сбежал. А точнее — вообще не пришел.

Я даже не считал себя трусом, потому что, когда дело касалось Ники, я изменял всем своим принципам, которые отстаивал так отчаянно и самозабвенно, и шел на такое, о чем даже и подумать мне раньше было смешно. Но Ника умудрялась перевернуть с ног на голову весь мой рациональный мир. Потому что мой рациональный мир она считала хаотичным и совершенно бессмысленным.

— Ника…

— Ничего не говори! — перебила меня она — Я знаю все, что ты мне скажешь!

— Да? — спросил я упавшим голосом

— Конечно! — очень самоуверенно звучит — Я же вижу тебя насквозь!

— Когда это ты успела?! Я всего год в России!

— Можно подумать, что тебя не было вечность!

И что ей ответить?! Ни черта не знаю.

— Кирилл, — услышал я предупреждающий и словно угрожающий голос — Давай с тобой договоримся…

— Та-ак… Тпру… — перебил я и приподнялся в кресле, усаживаясь удобнее — Попридержи лошадей, мое солнце! В прошлый раз, когда ты просила меня с тобой договориться, ни к чему хорошему это ни привело!

Я почти видел, как ее глаза широко распахиваются, а губки складываются бантиком в немом изумлении.

— Ни к чему хорошему? — воскликнула она

А вот тут в пору было возмущаться мне.

— А что, у тебя есть возражения?!!

Возражения у нее, конечно же, были. Просто она решила о них промолчать.

— Ты сам все это затеял, если помнишь, — напомнила она мне почти спокойно

— Но придумала всю эту… чушь!!! именно ты!!!

— Я?!!

Кажется, она искренне удивлена?! Ничего себе!

— Ну, да… — проговорила она через мгновение совершенно без эмоций — Может быть, и я…

— Может быть?!!

И тут она стала сдаваться.

— Ну, хорошо. Я все это затеяла, — сказала она, соглашаясь

Но когда я уже осмелился вздохнуть с облегчением, она вновь поставила меня на место:

— Но ты-то принимал во всем непосредственное участие!!! — заявила она резко

Я даже подскочил в кресле от неожиданности.

— Я?!!

— Ну, не я же!!!

— А кто?!

— По-моему, это очевидно, — проговорила девушка тихо — Ты, конечно же.

И почему я не могу послать ее к черту и бросить телефон в стену?!!

Совесть не позволяет…

И почему эта гребанная штука, которая не заявляла о себе годами и не затрагивала моего очерствевшего сердца, решила всплыть на поверхность именно сейчас?!! В присутствии Ники?! Именно СЕЙЧАС?!!!

— Я надеюсь, ты Паше не говорила… о нашей договоренности? — проговорил я сдержанно

— Нет, — ответила девушка — А что, надо было?

— Нет!!! Ты что?!! — взревел я, словно сумасшедший

Не хватало еще, чтобы брат был в курсе моих с Никой дел! Вот он обхохочется, даже слюной изойдет от смеха. Уже представляю его лицо, корчащееся в гримасах непрерывного хохота. Противно до дрожи.

— Слушай, мы же договорились, — произнесла Ника — Никому ни о чем не рассказывать!

Она замолчала на мгновение, но я услышал ее немое «но», и внутренне весь напрягся. Не зря.

— Но… ты же понимаешь, что я могу нарушить нашу… договоренность? — проговорила она приторно-сладким голоском.

Мне захотелось ее придушить. Черт, где девчонка научилась шантажу?!!

— Если ты ее нарушишь, — добавила она тихо

— Я ничего не нарушал, — попытался возразить я

— А кто вчера отлынивал он встречи?!!

И что ей на это ответить?!!

— Давай… вновь договоримся, — предложила она

— О чем? — устало спросил я

— Ты приходишь завтра, мы беседуем… на тему, тебе прекрасно известную…

— И ты наконец, понимаешь, что глупее поступка мы не совершали? — договорил я за нее с надеждой

Ника даже фыркнула.

— Нет, естественно!! Мы будем думать, что делать.

— А что, здесь надо что-то делать? — насупившись, спросил я

— А ты считаешь, что не надо?! — возмутилась Ника

Я считал, что я сошел с ума, когда с ней согласился. Вот это — истинная правда. Тут и угадывать не надо.

— Ты что, полагал просидеть как пень, палец о палец не ударив?!

Да, я именно это собирался делать. И Ника прекрасно это поняла. Сразу же меня раскусила.

— Ты знаешь, как я к этому отношусь, — сказал я совершенно серьезно

— Но мы договорились! — напомнила Ника — Поэтому, будь добр, исполни все, как надо.

— Где ты научилась этому? — спросил я вдруг

— Чему? — удивилась она

— Так грамотно вести переговоры!

Ника звонко рассмеялась.

— А я тебе разве не говорила, у меня просто гениальный отец!!

— Да уж…

— Жду тебя завтра у нас! — сказала она — И без опозданий, пожалуйста, — добавила она с акцентом — И бежать тоже не пытайся. Этот номер больше не пройдет! А-то разозлюсь, и все папе расскажу!

Я почти видел, как она показала мне язык.

— Пока, Кирилл.

— Пока…

Находясь словно в тумане, я отключился и бросил телефон на стол. Я откинулся в кресле и закрыл глаза.

Только Павла мне и не хватало для полного счастья в этом деле.

Я не плакала. Черт, да я уже забыла, когда плакала в последний раз!!

Тогда, когда парень, в которого я была влюблена в школе, при всех заявил, что я за ним бегаю, а он не отвечает взаимностью и никогда не ответит? Я смущалась, тупила глаза под внимательными взглядами одноклассников, краснела от их язвительных замечаний, но… молча сносила обиду. Я даже слова не проронила! Я при них не плакала. Я вообще никогда не плакала на публике, чтобы кто-то еще кроме меня видел мои слезы. Зато ночью я рыдала в подушку, заливаясь слезами. Мне горько и обидно. Но об этом никто так и не узнал.

Нет, в последний раз я плакала тогда, когда моя родная сестра Илона переспала с моим женихом.

И это стало тем переломным моментом в моей жизни, после которого начинаешь делить жизнь на «до» и «после». Предательство людей, которых я считала неспособными на это.

Как сейчас помню тот день. Совершенно банальная история. Помню, как прихожу домой из института, меня отпустили раньше из-за плохого самочувствия. Поднимаюсь по лестнице, захожу в квартиру… Прохожу в комнату… и вижу их сплетенные на постели тела. Он сверху, отчаянно работает задом, а сестра стонет, как сумасшедшая. Вначале тупо смотрю на представшую перед моими глазами картину, даже дышать забываю. Просто тупо смотрю. Время словно остановилось в этот момент, уже ничего не вижу. А потом, когда до меня, наконец, доходит весь ужас происходящего, я еле сдерживаюсь, чтобы не закричать. От омерзения, охватившего меня. Отворачиваюсь от них, прислоняюсь горячим лбом к стене, дышу так, словно у меня есть последний шанс на вдох и другого не представится. Я выбегаю из квартиры в морозные объятья февраля, без шапки и без куртки… Бреду по каким-то переулкам, захожу в подворотню, прижимаюсь к холодной кирпичной стене и позволяю себе поплакать. Громко, не стесняясь, в голос…