Глава 1

21 июля 1808 года

Поместье Уайлд, Дербишир

Джеймс Харт лежал в траве, подперев подбородок ладонями и глядя на водомерку, державшуюся на поверхности озерной воды. Его зачаровывали длинные, широко расставленные ножки, походившие на изогнутые стебельки вишни, коей он объедался в саду. Ему не терпелось поведать папе об этом наблюдении.

Удивительно, что маленькое существо сидело на водной глади и не тонуло. Ножками-стебельками оно создавало рябь, но ни разу не ушло под воду. От крепких на вид лапок разбегались круги, напоминая о желе, которое иногда повар готовил для пудинга. В порядке опыта Джеймс подполз к кромке берега и не спеша опустил палец к водоему. У него получится такая же рябь? Только он хотел дотронуться до воды, как вдруг его перепугал голос:

— Джеймс, что ты делаешь?

Он вскочил на ноги и завопил, потеряв равновесие, рухнул в озеро и мельком увидел потрясенное лицо Яна, перед тем как вода, заполнившая рот, сомкнулась над головой. К счастью, рядом с берегом неглубоко. Коснувшись ногами ила, он сумел подняться на поверхность. Едва он вынырнул, готовый плыть к берегу, раздался мощный всплеск, а миг спустя показалась голова Яна Синклера.

— Держись! — закричал он и схватил Джеймса за рукав, отчего его окатило водой. — Я тебя дотащу.

— Отстань! — залопотал Джеймс, силясь высвободиться. — Все нормально. Сам доплыву.

— Перестань сопротивляться, — пробрюзжал Ян, начав плыть. — Я пытаюсь помочь!

— Да не нужна мне твоя помощь! — отбиваясь, крикнул Джеймс.

Он попал кулаком во что-то твердое, и Ян завопил, ослабив хватку. Освободившись, Джеймс ушел под воду. С большим трудом он выплыл на поверхность, задыхаясь, позорно бултыхал ногами и греб по-собачьи.

Он выкарабкался на берег, хмурясь и заливая водой все вокруг, а сердитый Ян вылез следом.

— Я пытался тебя спасти, неблагодарный ты мальчишка!

Джеймс испуганно и в то же время изумленно воззрился на тонкую струйку крови, что текла у Яна из левой ноздри. Он, девятилетний Джеймс Харт, расквасил нос этому тринадцатилетнему божеству?

Джеймс познакомился с Яном лишь два дня назад. Их старшие сестры учились в одной женской семинарии, да и матери откуда-то друг друга знали. Возобновив общение со старинной подругой, матушка решила пригласить Синклеров на три недели в поместье Уайлд. Джеймса это ни капельки не интересовало ровно до тех пор, пока Синклеры не приехали и он не узнал, что, помимо четырех дочерей, они привезли сына Яна, высокого ладного мальчика с темно-каштановыми волосами и самой белоснежной на свете улыбкой.

Ян завораживал. Впечатлял. Два дня Джеймс ходил за ним хвостом, ловил каждое слово, восхищался его прыткостью, силой и умом. А вчера вечером сестрица Марианна пошутила на эту тему, намекнув, что он ведет себя как ребенок.

Оттого сегодня утром он сбежал в одиночестве.

— Я не просил меня спасать. Я не ребенок и умею плавать.

— Дело не в том, сколько тебе лет и умеешь ты плавать или нет, — рявкнул Ян. — Многие, кто умеет плавать, тонут. Это случается сплошь и рядом.

Джеймс хотел поспорить, но заметил, что глаза у Яна блестели, а на щеках полыхал румянец. Он не столько злился, сколько расстроился. Казалось, будто он вот-вот разрыдается или сделает нечто столь же ужасное. Насторожившись, Джеймс сдержал возражение, что вертелось на кончике языка, и тихо произнес:

— Извини, я не нарочно разбил тебе нос.

Ян нахмурился. Он коснулся лица и застонал, увидев кровь на кончиках пальцев.

— Ох, проклятье. — Он вынул из кармана промокший платок, с коего капала вода. — Мокрый, — с сожалением изрек он. — Как, собственно, и все остальное. — Он выжал воду, засим влажной тканью вытер кровь. — Мама осерчает. Это новый фрак.

Подобные фраки носили взрослые. Оделся Ян, как настоящий мужчина, в панталоны, фрак и жилет, в отличие от Джеймса, облаченного в костюм-скелетон. Ему даже на ум не пришло перечить, когда Роуз натянула на него одеяние с глупыми брыжами. Он никогда не задумывался над тем, что носил, однако глядя на тринадцатилетнего Яна, чувствовал себя младенцем.

— Тебя накажут?

Он пытался говорить безразлично, но, если честно, чувствовал себя виноватым. Промок Ян из-за Джеймса, не хотелось бы, чтобы его высекли.

— Только если папа узнает, — горестно ухмыльнулся Ян. — Если получится прокрасться в дом, наша горничная, Лидия, поможет. Правда, сначала лучше обсохнуть.

Ян снял фрак, жилет и рубашку, дабы просушить на солнце. Несмотря на стройность, у Яна широкие плечи и жилистые, мускулистые руки. В глазах Джеймса он выглядел гораздо крупнее и сильнее конюхов-ровесников.

— Не хочешь посушить одежду? — осведомился Ян, раскладывая на траве рубашку.

Джеймс обхватил себя руками и затряс головой.

— Нет. Высохнет на мне.

Будь на месте Яна одна из сестер, Джеймс, скорее всего, выслушал бы причитания про простуду или что-то еще, но Ян лишь пожал плечами и продолжил заниматься своими делами, а Джеймс вернулся к озеру.

Через минуту рядом с ним улегся Ян.

— На что смотришь?

— До падения я следил за водомеркой, — сказал он, не сводя глаз с воды. — Теперь ищу другую. Или что-нибудь еще интересное.

— Я бы хотел ее увидеть, — молвил Ян.

По телу растеклась вспышка удовольствия. Мысль показать Яну то, что могло бы его заинтересовать, вскружила голову.

Они таращились на воду будто бы целую вечность. Если не считать жужжания насекомых и мычания коров, стояла полная тишина. Солнце припекало влажные спины, земля остужала, трава еще была сырой после неумолимого дождя, лившего на прошлой неделе.

— Смотри, — прошептал Джеймс, указывая на воду.

— На что? Я ничего не вижу.

— Это не водомерка, это гребляк. — Осторожно, дабы не спугнуть существо, Джеймс придвинул палец ближе. — Смотри, он под водой. Лежит на спине и глядит на нас.

С минуту Ян всматривался, потом радостно зашептал:

— Да, вижу.

Джеймсу захотелось ухмыльнуться, оттого что он сумел порадовать Яна. Однако, вместо того чтобы исполнить желание, он пристально разглядывал гребляка, любовался безупречным овальным тельцем, симметричными длинными ножками.

— Noto… necta glau… ca, — сбивчиво проговорил он.

— Что?

Боковым зрением он уловил, что Ян взирал на него, но Джеймс не отрывал глаз от гребляка. Он напомнил себе, что не просто смотрел на насекомое, а наблюдал. Так всегда говорил папа. Может, Джеймс и носил кружевной воротничок, но он не ребенок, игравший в грязи. Он натуралист, как папа, а однажды, после того как он изучит все виды в папиных книгах, он откроет новые виды, коим еще не дали названия.

— Notonecta glauca, — тверже повторил он, хотя и не был до конца уверен, что произносил правильно. — Его латинское название. Он относится к отряду Hemiptera.

— Hema… что? — совершенно беззлобно захохотал Ян.

— Hemiptera — это насекомые отряда полужесткокрылых. Водомерки относятся к тому же отряду, что и гребляки.

Не услышав ничего в ответ, Джеймс глянул на Яна, таращившего на него удивленные глаза.

— Сколько тебе лет?

Джеймс густо покраснел. Для своего возраста он не очень высокий, а если принять во внимание кружевной воротник, становилось любопытно, сколько лет дал ему Ян.

— Девять, — тихо отозвался он. — В январе будет десять.

Он слишком взрослый для костюма-скелетона.

— Ничего себе! — воскликнул Ян. — Мне тринадцать, а ты знаешь латинский лучше меня!

Вновь охватило удовольствие. Ян и не думал насмехаться — он находился под впечатлением.

— Я мало что знаю по-латински, — поскромничал Джеймс. — Мистер Браунхилл только начал меня учить. Зато я знаю много названий растений и животных. Папа научил. — Он гордо добавил: — Он натуралист. Я тоже стану натуралистом, когда вырасту.

Ян приятно удивился.

— А мой отец ничем не занимается. Конечно, у него есть поместье, но за ним присматривает мистер Мертон.

— Что он делает весь день? — недоуменно справился Джеймс. — У моего папы тоже есть поместье, но он читает книги, собирает образцы и вместе со мной изучает их под микроскопом, пишет записки и письма натуралистам.

Ян вздернул брови, приняв изумленный и вместе с тем грустный вид.

— Мама говорит, что папа джентльмен, — пожав плечами, изрек он, словно это все объясняло. — Я нечасто с ним вижусь. Он почти все время в Лондоне. Когда он приезжает в Нортумбрию, то сидит в кабинете и пьет.

— Ты тоже этим займешься, когда вырастешь? — спросил Джеймс, глазея на Яна и думая, что сие случится довольно скоро. Затем он осознал, что сказал, и покраснел. — Не в смысле будешь пить. А станешь джентльменом.

— Нет, поместье унаследует мой брат Аласдер, — покачал головой Ян.

— Почему? Он старше?

Джеймс самый младший в семье, но папа говорил, что поместье Уайлд достанется ему, ибо он единственный мальчик.

— Да, — отозвался Ян, глядя на озеро.

— Не знал, что у тебя есть брат.

— До того как Том умер, у меня было два брата.

Джеймс бросил взор на Яна, смотревшего на озеро, правда, возникло ощущение, что он ничего не видел.

— Что с ним случилось?

Ян со спокойным видом заглянул Джеймсу в глаза.

— Он утонул.

Джеймс ощутил пугающий укол вины, припомнив слова: «Я не ребенок и умею плавать».

Он в ужасе уставился на Яна, потеряв дар речи.

По-видимому, Ян не ждал, что Джеймс заговорит, ибо обратил взгляд на воду.

— Я был с ним. И ничего не понял. Он не метался и не кричал. Он как бы качался в воде с открытым ртом. — Ян тяжело сглотнул. — А потом ушел ко дну. Он долго не всплывал, и я догадался, что дело неладно, нырнул и попытался его найти, но не смог. Разглядеть что-то среди водорослей было сложно. Пришлось выбраться и позвать на помощь. — Помолчав, он добавил: — Естественно, к тому моменту он уже умер.

Захотелось расплакаться. Джеймс не знал, что сказать, и боялся, что если откроет рот, то всхлипнет, как ребенок. Оттого он таращил на Яна слезившиеся глаза и ждал.

Ян снова бросил на него взор.