— Не… не понимаю.

В душе разом вскипело столько эмоций: страх, надежда, радость. Он всматривался Яну в глаза, выискивал знак, что он неверно его понял, что неподалеку таилось разочарование.

— Знаю, я всегда говорил, что мы можем только дружить. Но ты как-то сказал, что хочешь отношений. Надеюсь, это не изменилось. Надеюсь, несмотря ни на что, ты поверишь, что я тоже этого хочу.

— Господи, Ян… — Яна передернуло от его страдальческого тона, — ты столько раз от меня уходил…

Ян поморщился, на миг закрыв глаза.

— Знаю. Прости, Джейми.

— И теперь ты хочешь, чтобы я тебе поверил?

Ян распахнул глаза, впился в Джеймса голубым взором.

— Да. Да, я хочу, чтобы ты мне поверил. Что бы я ни делал, я никогда не давал обещаний, которых не сдержал, так? До этого момента я ни разу не предлагал ничего, кроме дружбы.

Джеймс кивнул.

— Да, — сознался он с ноткой горечи в голосе. — В этом смысле ты всегда был честен.

Ян провел ладонями по его рукам, за плечи привлек ближе так, что их лица оказались в сантиметрах друг от друга.

— Теперь предлагаю, если я тебе нужен. Признаю, я глупый, упрямый, медленно соображаю, но одно достоинство у меня есть: я держу слово. Ты и сам знаешь.

Сердце сорвалось в галоп, Джеймс с трудом сглотнул ком в горле, смотря на Яна во все глаза.

— Я тебе нужен, Джейми? Или я опоздал?

Джеймс, не глядя на Яна, сознался в истинных чувствах:

— Нужен. Всегда был нужен. — Он выдержал паузу. — И всегда будешь нужен.

Ян расслабился, Джеймс обмер, не мог отдаться простой силе теплых успокаивающих рук. Ян за подбородок поднял его голову, вперился в него серьезным взглядом.

— Думаешь, все поменялось ни с того ни с сего? Нет. Я уже давно люблю тебя, Джейми. Перемены не связаны с тобой. Они связаны со мной.

Джеймс с опаской глазел на него.

— В смысле?

— Ради семьи я всегда старался быть человеком определенного типа, — вздохнул Ян. — Отец хотел, чтобы я служил в армии, и я служил. После смерти Тома это единственное, что его порадовало. Всю жизнь…

— Всю жизнь ты пытался компенсировать смерть Тома, — договорил за него Джеймс.

Ян кивнул.

— Сложно отмахнуться от того, каким они меня видят. Во всяком случае, я так считал.

— Тебе удалось уволиться из армии, — улыбнулся Джеймс. — Худшее позади.

— Наверное, — криво ухмыльнулся Ян. — В общем, сейчас самое важное то, что я больше не хочу терять время. С этого момента я хочу быть с тобой.

— Ты правда хочешь быть со мной? — с сомнением справился Джеймс. — Только со мной?

— Больше всего на свете.

— Ты же не встречаешься с одним и тем же мужчиной, — вскинул Джеймс брови.

— С тобой я был дважды, — напомнил Ян. — Только с тобой.

Абсурдно чувствовать себя таким довольным.

— Правда?

Ян кивнул.

— Хочу, чтобы ты и впредь был единственным.

Джеймс сглотнул и прошептал:

— Точно? Не затоскуешь по другим мужчинам?

Ян пристально смотрел на него голубыми глазами, теплыми тяжелыми руками держал за плечи.

— Помнишь вечер, когда мы повздорили у Кита Редфорда? — Джеймс кивнул, и он продолжил: — После того как ты ушел, я не знал, куда себя деть. Много лет я из кожи вон лез, чтобы не потерять твою дружбу, но в итоге своими действиями воплотил в жизнь самый страшный кошмар. Больше я не совершу эту ошибку. Нет ничего хуже жизни без тебя. Два долгих года я жил с последствиями этой ошибки и был ужасно несчастен. Стоило тебя увидеть, и я вспомнил, что такое счастье. Назад пути нет. Я… я дышать без тебя не мог, Джейми.

Ян стоял так близко, что Джеймс чувствовал на губах жаркое дыхание. Хотелось сократить крупицы расстояния, но он боялся. Он закрыл глаза, наполнившиеся колючими слезами, и прошептал:

— Не подведи меня, Ян. Мое сердце не вынесет. Оно немного потрепанное.

— Знаю. Не подведу, обещаю.

— Если в чем-то сомневаешься, скажи сейчас. Лучше я узн…

— Не сомневаюсь, — перебил Ян. — Обещаю, что не подведу тебя. Я никогда не давал обещаний, которых не сдержал.

— А что ты обещаешь, Ян? Какими будут наши отношения?

— Ты не против, если я поеду с тобой в Дербишир? Когда-то я подумывал открыть конный завод. Ты мог бы сдать мне в аренду землю.

— Серьезно? — с недоверием сказал Джеймс. — Ты поедешь в Дербишир? Устроишься там, чтобы быть со мной?

Ян улыбнулся ярко, восхитительно. На душе у Джеймса стало светло.

— Да, если ты согласен.

— Значит, мы будем регулярно видеться. Каждую неделю?

— Если получится, каждый день. Что ты скажешь на то, чтобы выделить мне опочивальню в большом пустом доме, пока я занимаюсь конным заводом? Предупреждаю: я могу оказаться гостем, которого не выгнать.

Джеймс сделал вид, будто задумался, постукивал пальцем по подбородку.

— Вряд ли в трудную минуту я посмею отказать старинному другу. Или потребовать, чтобы он съехал, если он загостится.

Ян захохотал Джеймсу в губы. По телу прокатилась дрожь.

— Договорились.

— Хорошо, — прошептал Джеймс. — Раз с этим покончено, как думаешь, мы можем пойти в постель?

За руку Джеймс завел Яна в опочивальню и остановился подле огромной кровати с синим шелковым покрывалом.

Он взялся за платок, и Ян прошептал:

— Можно тебя раздеть?

— Можно.

Ян не спеша снимал вещь за вещью, расточая ласку и внимание. Стоя за спиной, он осыпал шею нежными поцелуями, покуда развязывал платок; он расстегнул рубашку и пробежался большими пальцами по твердым соскам.

— Ты прекрасен, — пробормотал он Джеймсу на ухо, расстегивая брюки. — Никто и близко не стоял.

— Да неужели? — изумленно и вместе с тем польщенно фыркнул Джеймс. — Ты думал обо мне, когда был с другими мужчинами?

Он хотел, чтобы вопрос прозвучал беззаботно; боль в голосе ужаснула.

Ян остановился над нежным местечком между шеей и плечом, обнял его за обнаженную талию и притянул ближе.

— Несколько раз думал, — сознался он. — Прости, Джейми, когда я представляю тебя с другим…

— И что? — прошептал Джеймс. — Как это на тебя действует?

— Меня это удручает. Мне это не нравится. После того как ты рассказал о мужчинах, с которыми встречался, я хотел их отыскать. — Он горько хохотнул. — С тех пор как мы виделись в последний раз, их было много?

— Один, — пожал он плечами. — У меня нет таких возможностей, как у тебя в Лондоне. Мы с Джонатаном… понимаем друг друга.

Ян обнял его крепче, и Джеймс, уловив суть, прыснул со смеху.

— Понимали друг друга. — Он развернулся и серьезно спросил: — А сколько мужчин после того случая было у тебя?

Смотрел Ян пристально.

— После той ночи? Ни одного.

— Что? — отпрянул Джеймс. — Ни одного? За два года?

Ян с непонятным выражением лица кивнул.

— Последний раз был с тобой, после того как мы встретились в «Черном кабане».

— Почему?

— Не мог пересилить себя и вернуться в «Редфорд», — пожал Ян плечами. — Хотел забыть тот вечер.

— Ты мог пойти в другое заведение.

— Верно, — улыбнулся Ян.

Как бы ни было любопытно, Джеймс решил не наседать.

— Ты, небось, в отчаянии. — Он выгнул бедра, задев его пах. — Два года в компании руки.

Ян застонал от легкого касания, закрыл глаза. Руки с талии он опустил, скользнул кончиками пальцев в расстегнутые брюки. Джеймс приблизился, поощряя его. Ян обхватил ягодицы, погладил, жадными руками привлек Джеймса ближе.

— Хочу, чтобы ты вошел туда, — проскулил Джеймс Яну в шею. — Хочу, чтобы ты трахнул меня. Жестко.

Он делал это лишь однажды, и ему вообще не понравилось, зато понравилось Джонатану (да и Джеймсу тоже, когда настал его черед), но мысль доставить Яну удовольствие искушала. Его черед придет в другой раз.

— Господи, ты уверен? — застонал Ян ему на ухо.

— Очень даже уверен.

— У тебя есть масло?

— Масло?

Ян отстранился, внимательно глядя на него.

— Ты когда-нибудь это делал?

Лицо загорелось.

— Один раз.

— И ты не пользовался маслом? Или чем-то наподобие?

Лицо наверняка заалело.

— Нет, — тихо сказал он. Наверное, это ошибка.

Ян улыбнулся, сладко, почти целомудренно его чмокнул.

— Жди. Я посмотрю в кладовой.

Джеймс решил снять остатки одежды; когда Ян вернулся с глиняной посудиной, обнаженный Джеймс лежал на белоснежной простыне.

Ян окинул его восхищенным взором.

— Нашел масло?

— Нашел. — Ян поставил приз на шкафчик рядом с кроватью и взглянул на Джеймса. — Ты превосходен, — пробормотал он.

У него было такое счастливое лицо, слова прозвучали так легко и искренне, что на сей раз Джеймс поверил. Джеймс улыбнулся шире, не сводил с Яна глаз, покуда он снимал платок и рубашку, стаскивал бриджи, исподнее, чулки.

Он пополз по кровати, улегся на Джеймса, они оказались лицом к лицу, грудь к груди, пах к паху. После стольких лет страданий это чересчур. Джеймс хотел исследовать каждый миллиметр тела, тем не менее не мог оторвать глаз от ясного взгляда, смотрел в ответ неотрывно, томительно ждал поцелуя.

Ян медленно опустил голову, припал к Джеймсу устами, щекоча мягкими усами краешек губ. Приоткрыв его губы кончиком языка, Ян погрузился глубже со стоном, кой насмешил Джеймса, правда, на поцелуй он ответил, встретил проворный язык своим языком, запустил пальцы в шелковистые волосы.

Ян беспрерывно поглаживал его по бокам. Этого было мало, но прекращать поцелуй Джеймс не хотел. Он выгнулся, выражая просьбу телом. Ян, разорвав поцелуй, покусывал шею, покрывал поцелуями ключицу, сомкнул зубы на левом соске. Под мучительным прикосновением Джеймс принялся глотать воздух и извиваться.

Набухший до предела член отчаянно толкнулся Яну в живот, покуда он посасывал соски. А потом, прокладывая путь мимо ребер, живота, бедер, он добрался до ствола.

Оттого что Ян облизал член по всей длине, у Джеймса перехватило дыхание. Он обхватил губами вздувшуюся головку, принял пульсировавший член до задней стенки горла. Из груди у Джеймса вырвался стон, глубокий, мучительный, бесстыдный, непритворный. Ян хотел довести его до кульминации? Ошарашить наслаждением, чтобы он не заметил болезненного проникновения?

По-видимому, нет, ибо Ян оторвался от Джеймса и сполз ниже. Сам того не сознавая, Джеймс развел бедра, дабы приноровиться к широким плечам, но стоило Яну надавить на заднюю часть бедер, дабы он приподнял ноги и обнажил вход, он воспротивился, тяжело сглотнув.