— Я не струсил, — возразил он, огорченный, что она так точно угадала причину его нежелания идти с ней, но поняла ее совершенно неверно. — У меня руки грязные, — он показал ей свои ладони.

— Жуткое дело, — согласилась она, смеясь. — Никто не поверит, что такой грязнуля — принц. Но если вы поторопитесь, я подожду, пока вы умоетесь под краном за домом.

В конце концов он пошел с ней, и Жюли тихонько улыбалась про себя, шагая рядом с ним по дороге в город. Отличная мысль — сводить его в Андерс-Пойнт. Все-таки это родной город его матери, многое там будет напоминать ему о ней. А люди, которые ее помнят, обожают рассказывать о ней разные истории.

Может, все это немного смягчит его каменное сердце.

Да еще детишки, которым она читает, — хотя вряд ли удастся затащить его на библиотечное занятие. Она пыталась придумать, как бы это сделать, и вдруг он сам заговорил о том же:

— Что это у тебя за занятие?

— Раз в неделю я в библиотеке читаю вслух группе дошкольников.

— Это часть твоей работы?

— Нет. Во время учебного года я работаю учительницей чтения в школе, а летом делаю это добровольно. Главное — как можно раньше заинтересовать детей чтением. Вам-то это наверняка известно, ведь у вас на острове Андерс очень высокий уровень грамотности.

Они уже подошли к дому Дрю, первому на окраине городка. Теперь их всякий мог заметить. Эрик посмотрел на Жюли.

— Могу я взять тебя за руку? — официально осведомился он.

— Можно и не спрашивать, ведь мы помолвлены, — напомнила она и вложила свою руку в его.

Эрик промолчал, но через минуту вернулся к прерванному разговору:

— Тебе нравится учить?

— Очень. Я бы не согласилась работать в замке, если бы эту работу нельзя было сочетать с преподаванием.

— Ты вроде бы собиралась стать актрисой. — Эрик легонько сжал ее руку. — Когда-то ты мне рассказывала об этом.

Щеки у Жюли горели, и не только от солнца. Впервые Эрик заговорил о той давней бальной ночи — пусть хоть намеком. Действительно, тогда она рассказывала ему об этом и о многом другом, пока они танцевали. Невероятно, что он все еще помнит.

— Ну, эту мечту я переросла, как и некоторые другие, — сказала она со смешком. — Чтение вслух — вот моя актерская игра.

И еще исполнение роли твоей невесты, подумала она.

— Может, мне зайти посмотреть? — усмехнулся он.

На это она и надеялась. Но ответила небрежно:

— Лучше не стоит. Вам не понравится.

Эрик не привык, чтобы им командовали.

— Откуда ты знаешь?

Она пожала плечами.

— Там буду только я да кучка детишек. Как вы ко мне относитесь, я знаю, а детьми, насколько я понимаю, вы не интересуетесь — конечно, кроме своих собственных. Будущих наследников престола.

Он нахмурился:

— Почему ты так говоришь?

— Потому что наследники престола станут вашим долгом. — Она говорила легким тоном и про себя гадала: заглотит ли он наживку? — А тут что? Обычные детишки.

Эрик еще больше нахмурился. Она так говорит, словно он — какая-то машина.

— Действительно, произвести на свет наследника — мои долг, но я, кстати сказать, вообще люблю детей. — В голосе его зазвучали воинственные нотки.

Жюли притворилась глухой. Они дошли до здания муниципалитета.

— Вы знаете, где контора шерифа? — спросила она. — Второй этаж, вторая дверь. Если Дрю не будет на месте, спросите, где она.

— Кого спросить?

— Городок у нас маленький, спросите кого угодно, вам всякий скажет. — Жюли улыбнулась. — Увидимся, когда я вернусь в замок.

Или раньше — так она надеялась.

— Подожди-ка, — сказал он.

Жюли обернулась, и он взял обе ее руки в свои.

— Две седовласые леди сидят на крылечке на той стороне улицы и глаз с нас не сводят, — прошептал он. — Придется мне тебя поцеловать.

Жюли попыталась сдержать смех, но не смогла.

— Тяжелый случай в обручальной практике, — сказала она. — Валяйте.

Но когда через минуту он выпустил ее и пошел прочь, она уже не смеялась. Черт возьми, да у него просто талант. Жюли с трудом добралась до библиотеки на негнущихся ногах.

Позже Эрик пришел на занятие, как она и надеялась. Он появился, как раз когда она приступила к последнему рассказу. Наклонившись к ней, он шепнул:

— Я подумал, что будет выглядеть нехорошо, если я вернусь без тебя.

— Очень польщена, — шепнула она в ответ.

Принц уселся позади всех, стараясь держаться незаметно, но десять малышей, сидевших кружком на полу, не пожелали с этим смириться. Они все разом обернулись и уставились на него, а потом заговорили.

— Ты кто? — спросила одна из девочек.

— Дурочка, это же принц, — объяснила ей другая.

— А почему тебя не привели мама с папой? — поинтересовалась третья.

— Тебе нужен ярлычок с именем, — сообщил ему маленький мальчик. — Мисс Жюли нам всем помогла сделать ярлычки. Вот, видишь?

Наконец Жюли утихомирила их, и скоро они увлеклись рассказом, который она читала.

Некоторые растянулись на ковре, а один мальчик пробрался к Эрику и устроился у него на коленях. Он прислонился к нему спиной и заслушался, посасывая при этом свой большой палец. Заметив, какое выражение промелькнуло на лице Эрика, Жюли мысленно благословила карапуза. Конечно, Эрик тут же снова овладел своим лицом, но какое-то мгновение он выглядел таким довольным, словно получил Нобелевскую премию.

Что со мной происходит? — удивлялся Эрик. В крошечном, никому не известном городишке в штате Мэн он сидит на полу в обшарпанной библиотеке, держит на коленях вспотевшего малыша и слушает историю о пропавшем поросенке. Поразительно! А поразительнее всего то, что ему это нравится.

И Жюли тоже удивительная. Она была по-настоящему захвачена рассказом, ее оживленное лицо и выразительный голос усмиряли самых непоседливых. Дети слушали как зачарованные, да Эрик и сам, признаться, был близок к этому. Не столько потому, что ему хотелось знать, чем кончится история, — хотя и это тоже, — сколько потому, что его очаровала Жюли.

На балу, меньше недели назад, она была совсем другой — утонченной, спокойной, деловитой и слегка надменной. Он ни за что не предложил бы ей участвовать в заговоре, если бы знал тогда, что она по-прежнему осталась такой же пылкой, непосредственной, безоглядно честной и до невозможности симпатичной, какой он ее помнил. Она вызывала у него слишком сильные чувства уже просто потому, что была самой собой — именно поэтому с ней было так опасно. Но теперь он настороже, все ее прелести не собьют его с пути долга.

Но он не мог отрицать, что в чем-то их помолвка удалась. Странно, но факт.

С этого дня Эрик стал регулярно бывать в городе, то с Жюли, то один. Она знала, что старожилы не раз беседовали с ним о его матери, о его отце и о делах давно минувших дней. И каждую неделю он под тем или иным предлогом заглядывал к ней в библиотеку хоть ненадолго. Они вместе ходили на разные городские мероприятия, на парад Четвертого июля и на праздник черники. Он даже посетил церковную распродажу, где Жюли работала в числе добровольцев. После первой вспышки любопытства город стал воспринимать экзотическую пару как должное. С этой стороны до короля не грозили дойти слухи об истинной сути их помолвки.

Часто бывая на публике, они теперь постоянно касались друг друга. И все же неожиданная ласка Эрика или легкое прикосновение его губ к ее щеке неизменно заставляли сердце Жюли учащенно биться. Когда она протягивала ему руку, а он обнимал ее за талию, у нее возникали такие чувства, какие поддельной невесте вовсе не к лицу. Во всяком случае, принц к ней подобрел. Он был по-прежнему сдержан, но больше не шарахался, если нужно было дотронуться до нее. Она видела, что ему это приятно. Жюли была довольна собой — ей удалось немного его смягчить.

Когда они пешком возвращались в замок после ежегодного городского праздника омаров, Эрик пребывал в отменном настроении. Он весь вечер разговаривал с разными людьми о рыбалке — этот предмет интересовал его не только потому, что рыболовство было одной из ведущих отраслей промышленности на острове Андерс, это было и его собственное хобби.