Почему он не расхохотался? Ведь все, что говорила эта женщина-ребенок, было потрясающе смешно. Линор понимала в жизни не больше, чем он в свои пять лет. Однако Аллану почему-то вовсе не было смешно, напротив, горло сдавило от… наверное, от острой жалости.

Линор рывком поднялась.

— Спасибо за ужин. А теперь не мог бы ты меня подбросить до аэропорта? Или, если тебе не по пути…

— Тебе не кажется, что поздновато для…

— Самолеты летают круглые сутки. Может быть, я удачно попаду на ночной рейс.

Самолет, летящий маршрутом «Лондон — Порт-Морбси», — вот что ей теперь нужно. Перед глазами Линор слегка качался и расплывался мир, но она смогла, ни разу не покачнувшись, дойти до выхода. Она была уже возле дверей, когда рука Аллана легла ей на плечо.

— Линор…

— Да?

— Забудь про аэропорт. Если тебе на самом деле нужна работа, ты ее получишь. Я беру тебя в мою фирму.

4

Аллан сам не мог понять, что побудило его сказать эти слова. Почему-то слишком ярко представилось, как Линор открывает дверь и уходит, уходит навсегда, — и это оказалось невыносимо. Желание удержать ее любой ценой было сильнее логики.

В глазах молодой женщины вспыхнула надежда.

— Ты… серьезно?

— Совершенно серьезно. — Аллан перевел дыхание, пытаясь прикинуть, на что же все-таки годится Линор со своими умениями. — Моя секретарша недавно жаловалась, что не справляется в одиночку.

Улыбка осветила лицо Линор.

— Ты не пожалеешь.

Да уж, он надеялся, что не пожалеет. Только надо успеть предупредить Кэтрин, что у нее теперь появится помощница. Может, она будет настолько деликатна, что не потребует объяснений, хотя вряд ли.

— Я позвоню секретарше сегодня же вечером, и она подготовит контракт.

— Я буду очень стараться. Вот увидишь! — Линор схватила его руку и горячо пожала. — Спасибо тебе!

Что может быть проще, чем прервать рукопожатие! Однако сделать это оказалось неимоверно трудно. Аллан вспомнил, что должен оставаться в позиции сильнейшего, и все же отнял руку — первым, вопреки желанию.

— Не за что благодарить, Я просто предложил тебе работу. Ты не будешь моей непосредственной подчиненной, так что удержишься ли ты на службе, зависит от тебя самой.

— Я постараюсь стать образцовой подчиненной.

Интересно, она хоть представляет, что это такое — быть подчиненной? Ладно, не важно. Зато Линор все время будет у него перед глазами и он сможет убедиться, все ли в порядке с ней и с ребенком.

— А каковы будут мои обязанности?

— Обязанности ты обсудишь со своей начальницей, то есть с Кэтрин.

Линор замялась, прежде чем снова спросить.

— Хорошо… А какова будет моя зарплата?

— В моей фирме любая зарплата выше прожиточного минимума.

— Отлично. Дело в том, что мне придется снимать жилье.

Аллан никак не мог представить Линор, живущую на чужой квартире и ведущую хозяйство. Теперь он увидел путь к достижению своей цели: пусть она потрудится, поймет, что зарабатывать на жизнь не так уж просто, и придет к выводу, что наилучший для нее выход — это выйти за него, Аллана, замуж. Новая мысль внезапно поразила его.

— Слушай, а где ты собираешься ночевать?

— Еще не решила. Если бы ты присоветовал мне какой-нибудь отель… Ничего роскошного, естественно.

Ничего роскошного, то есть как можно дешевле. Аллан опять подумал, сколько же у нее осталось денег? Пожалуй, немного.

— Ты можешь остановиться у меня.

— Нет… Мне неловко тебя стеснять.

«Ты стеснила меня, едва приехала», — подумал он. Но вслух сказал:

— Моя мать оборудовала отличную гостевую комнату. Она в ней останавливается, когда приезжает ко мне.

— Не хочется доставлять ей лишние хлопоты…

Аллан хотел упрекнуть молодую женщину, что она специально ищет предлог для отказа. Но сейчас с ней стоило быть поласковее.

— Мамы сейчас нет в Лондоне. Она уехала до конца лета в Италию, на курорт. Так что можешь занять ее комнату и жить в ней сколько хочешь.

— Ты говоришь так, будто я решила насовсем поселиться у тебя.

Нечто вроде этого входило в планы Аллана. Он собирался убедить Линор выйти за него замуж. Поселить ее в своем доме — это значит сделать первый шаг в нужном направлении.

— Я хочу снять квартиру.

— Знаю. Но чтобы подыскать хорошее жилье, нужно время.

— Неужели это так сложно? — Линор капризно подняла брови.

— Если хочешь снять квартиру на долгий срок, нужно, чтобы она удовлетворяла твоим требованиям.

— Требованиям? Ну, я бы хотела, чтобы было не очень далеко ездить на работу…

— От меня до офиса — минут пятнадцать езды.

— Я бы предпочла жить еще ближе. Чтобы добираться до офиса пешком.

— Я могу подвозить тебя.

— То есть ты хочешь, чтобы мы ездили на работу вместе?

— А почему бы и нет, если мы работаем в одном и том же здании. Ну что, ты готова ехать домой?

Домой. Это слово отозвалось в душе у Линор сладкой болью. Дом Аллана находился в одном из самых дорогих районов Вест-Энда. Даже если бы Линор об этом не знала, она догадалась бы, глядя на роскошные особняки по сторонам улицы, мимо которых они проезжали.

Остановив машину, Аллан помог Линор выбраться наружу… И сердце молодой женщины замерло при виде прекрасного здания, в котором ей предстояло провести ночь. Трехэтажный особняк в викторианском стиле буквально излучал тепло и уют; он напоминал красивую рекламную картинку, само олицетворение дома, в который всегда хочется вернуться. А вокруг него заросли яблонь и вишен, сейчас в пору майского цветения, белых и благоухающих.

Аллан достал из багажника ее вещи. Линор потянулась было взять саквояж, но он мягко отстранил ее.

— Я отнесу.

Молодая женщина, покорившись, проследовала за Алланом по усыпанной красноватым песком дорожке к парадному входу. У дверей горел маленький старинный фонарь, навевая золотым светом воспоминания детства — от эйфорически счастливых до горьких. Память о тех временах, когда Линор всегда чувствовала себя любимой и защищенной, маленькой девочкой, окруженной всеобщей заботой и вниманием.

А этот прекрасный большой сад как нельзя лучше подошел бы для ребенка! Интересно, Аллан играл в нем в детстве или он купил дом недавно? В любом случае, хотелось бы, чтобы ее ребенок — их ребенок — проводил здесь время хотя бы иногда. Хотя бы раз в неделю, по выходным.

На ступеньках она остановилась, поджидая Аллана с ключами, и в задумчивости уставилась на большую ночную бабочку, бьющуюся о стекло фонаря. Может, и она, как эта бабочка, слишком сильно приблизилась к огню? Остаться наедине с Алланом в его доме — не было ли это опасным, необдуманным шагом?

Все, что ей нужно от этого человека, — это работа, позволяющая встать на ноги. Не предложение руки и сердца, не деньги, не крыша над головой. Стоит ли хоть что-нибудь принимать от мужчины, чье случайное прикосновение обращает кровь в жидкий огонь?

Само присутствие Аллана обостряло ее восприятие до предела. Каждый нерв был натянут как струна. Казалось, что тело Линор вопреки ее желанию помнит прекрасную ночь в середине февраля. Ей хотелось смеяться и плакать одновременно. А еще больше — броситься к нему в объятия… Она с трудом сдерживала себя, приписывая странную чувствительность беременности. «Беременная женщина как ребенок. И на ее слезы не стоит обращать большого внимания…»

Рисковать свободой никак нельзя. Линор сделала свой выбор еще тогда, наутро после брачной ночи, в номере пятизвездочного отеля. Она приехала на день рождения Кевина, желая еще один, последний раз побыть богатой наследницей, принцессой, в которую все влюблены. Девушкой, которой все позволено.

И она получила, что хотела. Их встреча с Алланом стала как бы завершающим аккордом долгого праздника, которым для Линор Монтекьют была предыдущая жизнь. И она не переставала благодарить судьбу, что та сделала ей напоследок прекрасный подарок. Линор прожила тот день и ту ночь так, будто существовало только настоящее… И оказалась права. А беременность стала для нее еще одним подарком. У нее появился маленький человечек, ради которого следовало продолжать жить во что бы то ни стало.