— Что ж, звучит просто замечательно. Я вам желаю всяческих успехов. — Челсия полагала, что говорит это искренне. В конце концов, чем лучше пойдут дела на «Сосновой горе», тем больше у нее будет потенциальных клиентов.

Однако ее слова возымели странное действие. Чету Локвуду стало явно не по себе. Кубики льда в его стакане тревожно постукивали. Наконец он встал и налил себе новую порцию.

— Если мы примем этот проект…

— Вы хотите сказать, когда мы примем, Чет, — поправил Ник.

— Да, разумеется, — торопливо подтвердил он, стоя у бара со стаканом в руке. — Так вот, тут-то и возникает одна сложность, Челсия.

— Да? Какая именно?

— Нам понадобится лужайка, которой ты пользуешься.

— Лужайка. Моя лужайка? — Этого она никак не ожидала. Она полагала, что речь пойдет о повышении арендной платы.

— Эта лужайка, — без тени неловкости, испытываемой Четом, принялся объяснять Ник, — является естественным продолжением южного склона.

— Я понимаю, но ведь для подъемников требуется не так уж много пространства. И сколько же вам нужно земли?

— Речь не о подъемниках! — нетерпеливо вмешалась Грейс. — У Ники возникла идея устроить целое поселение для лыжников. Настоящий лыжный городок.

— Городок!

Холодный взгляд Ника был непреклонен.

— Именно так. «Сосновая гора» не обеспечена в должной мере жильем, а от этого проигрывает дело.

Челсия сдвинулась на край диванной подушки.

— Так… так о чем вы говорили? Там будут продаваться квартиры? Или сдаваться внаем?

— И то, и другое. — Он выглядел менее напряженным и полностью владел собой.

— И еще там будут магазины, — добавила Грейс. — Сувенирные киоски, модные лавки — все те места, где так любят слоняться туристы.

Итак, Ник Таннер еще и великий застройщик, повсюду сеющий гибель воздушным шарам.

— Мы хотим создать здесь спортивный комплекс, — с энтузиазмом продолжал развивать эту тему Чет. — Как раз сегодня утром мы обсуждали прокладку еще и санных трасс.

Челсия с усилием проглотила ком в горле.

— Из всего этого я должна сделать вывод, что мне лучше начать подыскивать новую площадку.

Чет, смущенно кивнув, уткнулся носом в стакан. Лицо у него покраснело.

Нога Челсии непроизвольно отбивала дробь. Она не могла потерять эту лужайку. Никак не могла.

— Мистер Таннер, тепловые аэростаты в наши дни завоевывают все большую популярность. Они такие яркие, нарядные, недаром люди восторгаются ими.

Ник нахмурился.

— Вы так считаете?

— Да, я так считаю, и, думаю, вы согласитесь со мной, если узнаете, сколько любителей лыж возвращаются снова на «Сосновую гору» из-за того, что у них возникает ощущение праздника при виде воздушных шаров, или… или из-за того, что им хочется совершить воздушное путешествие. А все те люди, которые приезжают специально затем, чтобы полетать на воздушных шарах, а потом решают остаться, чтобы покататься на лыжах? Что вы на это скажете?

В ответ Ник смерил ее взглядом, выражавшим спокойное безразличие.

— Взаимовыгодное сотрудничество, что-то вроде симбиоза, вы так это видите?

— Да.

— А я вижу, что ваша выгода перевешивает. Пожалуй, это больше напоминает паразитизм, вы не находите, мисс Лаутон?

— Простите?

— Пожалуйста, не воспринимайте это как личный выпад. Просто это непреложный факт. Всякому ясно, что вам от нас гораздо больше пользы, чем нам от вас.

Разъяренная Челсия вскочила с места, но в последний момент вспомнила, что она лишь гостья в этом доме, и снова села, стараясь взять себя в руки. Что ей ответить на это?

— Выскажитесь прямее, мистер Таннер. Вы просто хотите от меня избавиться.

— Я бы так не сказал. — Голос Ника звучал искренне, но глаза явно ее избегали. — И я совсем не хотел вас обидеть.

— А что же вы хотели в таком случае?

— Я просто надеялся, что вы поймете, как важно для «Сосновой горы» обрести иное качество. Истина заключается в том, что, если ничего не изменится, она не протянет и двух лет. Та земля, которой вы сейчас пользуетесь, жизненно необходима для осуществления нашего плана.

Воцарилось гнетущее молчание. Даже маленькая Кэти и та замерла рядом с Челсией.

— Когда начнется строительство? Ник пожал плечами.

— Точные сроки еще не установлены. Вот почему нам не хотелось, бы связывать себя какими-то долгосрочными обязательствами. В лучшем случае мы можем предложить вам заключить еще один договор сроком на месяц, когда истечет действие предыдущего.

Она выпрямилась и посмотрела ему прямо в лицо.

— А что будет после?

— Я не могу так далеко заглядывать.

У нее заныло сердце. Теперь, кажется, все ясно. Полная отставка.

— Да, вот еще что, — сказал Ник. — Ваш дом.

— Мой дом?

— Да. Он нам тоже нужен.

У нее перехватило дыхание. Она сидела словно оглушенная, не в силах пошевельнуть даже пальцем.

Чет Локвуд совсем сник.

— Челсия, тебе ведь не очень трудно подыскать себе другое жилище?

Ей стало жаль его, но себя — еще больше.

— Нет. Конечно, нет. — Это была неприкрытая ложь.

— Хорошо. Я так и думал.

— И вот что я еще хотел сказать, — вмешался Ник. — Ваш рекламный щит.

Челсия оторвалась от созерцания своих туфель.

— Конечно. Я перенесу его. — Как и куда, она понятия не имела.

— Может, я чем-нибудь смогу помочь… — нерешительно предложил Чет.

Она выдавила из себя улыбку и встала. Пора и честь знать.

— Спасибо. Ничего не нужно.

— Ты уже собираешься уходить? — спросила Грейс.

— Да. Боюсь, мне пора. Завтра на рассвете у меня полет. Семейная пара, отмечающая серебряную свадьбу.

Чет пересек комнату и, подойдя, крепко обнял ее.

— Рад, что ты забежала. — Он, казалось, почувствовал облегчение, что этот вечер остался позади.

— Вот, возьми, Челсия. Тебе нравится моя картина? — Кэти протянула ей страничку, вырванную из альбома.

— Это мне? Ты на самом деле хочешь подарить такую красивую картину?

Малышка просияла от радости.

— Тогда ты должна ее подписать. Настоящие художники всегда подписывают свои работы.

— Сейчас. — Кэти закусила губу, сосредоточенно решая, какой выбрать мелок.

Наступившая тишина была слишком тягостной.

— Где она будет учиться? — спросила Челсия, чтобы прервать гнетущее молчание.

— Она… пока не ходит в школу, — ответил Ник. Грейс тут же поспешила с объяснениями:

— Ники решил некоторое время подержать ее дома. Я буду с ней заниматься.

Челсия очень сомневалась, что Грейс понимает всю серьезность такой ситуации, но постаралась своего отношения не показать, хотя и не была уверена, что у нее это получилось.

— Готово, — прозвенел ликующий голосок Кэти.

Взяв протянутую ей картинку, Челсия заметила, как Ник, поднявший Кэти на руки, отступил на шаг. Движение было совершенно естественным — они прощаются с ней, желая доброй ночи, — только у Челсии возникло странное ощущение, что отец пытается защитить свою маленькую дочь. От нее.

— Надеюсь, ты не держишь зла на папу, — прошептала Грейс, когда они вышли в прихожую.

— С какой стати? Он всегда был так добр ко мне.

— Но ты так расстроена. Это все из-за Ники. Не думай о нем плохо, Челсия. Он обошелся с тобою невежливо, но, видишь ли… иногда на него находит. Это можно понять, если учесть, что ему пришлось пережить за последние несколько лет.

Челсия с силой терла лоб, пытаясь облегчить тупую боль, от которой раскалывалась голова.

— Что ты имеешь в виду, Грейс?

— Несчастный случай, конечно.

— Это когда Кэти повредила ногу? Грейс кивнула.

— И когда погибла ее мать.

— Погибла?

— Разве ты не знаешь?

— Нет. Я слышала, что она умерла, но я не знала… Какой ужас! — Внезапно ее пронзила мысль, от которой все поплыло перед глазами. — Это было дорожное происшествие? И Ник вел машину?

— Слава Богу, нет. Виновата мать Кэти. Она потеряла управление и грохнулась с набережной вместе со своим мотоциклом.