После такого к нему старались больше не обращаться с подобными вопросами, дабы не подвергаться этой изощренной пытке, и поберечь свои мозги. Психов здесь итак хватает.

Продолжить сегодня свою речь про «судьбу» старик не успел — по небу прошлась ветвистая вспышка молнии, которая означало только одно — прибыли свежеиспеченные узники острова. С этой площади не было видно той пристани, где обычно и появлялись новоприбывшие «отъявленные грешники». К сожалению она была скрыта за рядами нескольких обветшалых домов.

Особого всплеска интереса к этому событию среди сегодняшних поклонников старца поначалу замечено не было. Но он всё же вскоре проявился, когда спустя несколько минут после той вспышки, к пристани стал стекаться народ.

Появление очередных обитателей этого острова давно уже никого не интересовало, да и что там нового можно было увидеть? Но сейчас туда почему-то стекались практически все, кто был поблизости от пристани, и видимо они видели нечто, что было скрыто от взора тех, кто был на площади.

Так как это явно было более интересным, чем слушать непонятные медлительные речи местного старца, то и народ с площади тоже стал подтягиваться к пристани. Взглянув мельком на старика, продолжающего сидеть и что-то задумчиво вспоминать, он тоже не преминул возможностью узнать что же так всех привлекло. Сегодняшний день уже явно не походил на другие.

Оставив старика одного со своими мыслями, он направился напрямую к той самой загадочной пристани. Минуя основную толпу он прошел через грязную узкую улочку между двух старых домов и… остановился.

Он увидел то, что привлекло и всех остальных — по деревянной пристани острова, буквально по всей ее ширине, по направлению к ним шли четыре человека, и они не были похожи на очередных узников острова. Совсем не похожи.

Ему хватило одного взгляда, чтобы из памяти вновь всколыхнулись образы — та же черная матовая одежда с пурпурными полосками по краям, плотным слоем покрывавшая всё тело от ног до шеи, уверенная и решительная походка и… взгляд, от которого бросало в дрожь. На него смотрели четыре пары разноцветных глаз, приближающиеся с суровой неизбежностью к толпе, наблюдающей за этими загадочными пришельцами.

Всматриваясь в эти лица, он не находил в них знакомых черт. Он их не помнил… или же просто никогда не встречал. Ни один из этих четверых не был в его воспоминаниях. Да, их одежда и глаза — всё было один в один, как и у тех, но…

Но лица были однозначно иными и незнакомыми ему. Одежда была измятой и обтрепанной. Внешне они больше походили на местного старца, вот только за ним чувствовалась слабость и беспомощность, а от этих пришельцев прямо таки разила мощь и уверенность.

На левой груди, у всех четверых, ткань в одном месте была слегка серебристой и немного выпирала, словно бы там, под одеждой, было что-то еще. Но на самом деле, присмотревшись, можно было заметить, что эта ткань прозрачная и просто плотно облегала по контуру маленькую металлическую фигурку, от которой исходил этот серебристый блеск. Сама же фигурка, изображающая животное, видимо находилась непосредственно на самом теле, а сверху покрывалась этой прозрачной тканью, словно бы скрываясь под одеждой.

У самого старшего из них было изрешеченное морщинами бледное лицо, покрытое редкими выцветшими седыми волосами, и при всё при этом неестественно яркие живые глаза разного цвета. А на левой груди мерцала холодным серебристым сиянием фигурка птицы — голова была слегка втянута, раскрытый тонкий вытянутый клюв с заметно вздутыми восковицами, прямые сложенные крылья и клиновидный хвост. Стервятник.

Рядом с ним по левую сторону шел такой же древний старик. Его откровенно узкое азиатское лицо и внешность не позволяли точно определить, откуда он был родом. У него на груди была изображена серебристая фигурка какого-то насекомого с большой отвесно стоящей головой, прикрытой сверху и сзади отростком, по середине которого тянется небольшой продольный гребень. В глаза бросались длинные нитевидные усики, развитые челюсти и нижние крылья, складывающиеся веерообразно. Саранча.

Двое других выглядели немного моложе, но лица также были усеяны морщинами, отражающими всю их усталость и изнеможение. Но волосы еще не покрылись проседью старости. У одного из них были короткие тусклые светлые волосы, не скрывавшие ничего. Как и у остальных, у него на груди была серебристая фигурка — небольшой зверек со стройным вытянутым телом, короткими лапками и острой приплюснутой мордочкой. Мунго.

Последний из прибывших пришельцев по виду был самым молодым. Крепкое телосложение, яркие сочные темные волосы, густой прядью свисающей до плеч. Фигурка насекомого с тонким телом, длинными ножками, узкими небольшими крыльями и длинным хоботком. Комар.

Но самым интересным во всем этом было то, что находилось за спиной прибывшей четверки. Сосредоточившись сразу на них, он сперва и не заметил явной странности — парящая в воздухе, на конце пристани, мерцающая завеса не исчезала. Когда прибывали новые узники, она появлялась лишь на мгновение, чтобы изрыгнуть их из себя, и тут же пропадала. Но сейчас она спокойно переливалась различными оттенками, не собираясь никуда испаряться. Это был выход…

Толпа здешних обитателей острова собиралась у самой пристани, не продвигаясь вперед. Все ожидали дальнейшего развития событий. И они надвигались, не заставляя себя ждать.

— Я не знаю, помните ли вы кто мы такие, — добравшись наконец до лестницы, ведущей с пристани на набережную, где и собралась вся эта толпа, первым заговорил самый старший из четверых, у которого была фигурка стервятника. — Но сейчас главное только одно — мы хотим…

Ему не дали договорить. Из толпы вырвался один человек, и разом взлетев по лестнице бросился на говорящего. Странно было ожидать такой молниеносной реакции от старика, но он среагировал мгновенно — грубо схватил за горло безумца, когда тому оставалось буквально пара шагов, чтобы накинуться первым и повалить старика на землю.

Это было странным и удивительным зрелищем. Этот человек менялся прямо на глазах — его лицо покрылось мелкими, а затем и глубокими морщинками, волосы на голове теряли как в цвете, так и в своем количестве, седея и выпадая, а кожа дрябла и иссыхала. Всего миг и толпа могла лицезреть дряхлого старичка вместо некогда молодого и здорового парня. Он постарел буквально за секунду, а ведь на острове еще никто не умирал от старости.

— Если желающих больше нет… — человек со стервятником сделал многозначительную паузу. — То мы можем продолжить. Возможно вы не знаете кто мы, из-за вашей памяти, которую некогда подкорректировали. Возможно кто-то помнит нас как протекторов, и соответственно не испытывает сильной симпатии. Но на самом деле у нас намного больше общего с вами. Мы можем помочь вам, а вы нам.

Протекторы…Это было чем-то знакомым, неуловимым, но никаких воспоминаний не нахлынуло на него. Что бы это ни означало, он просто не помнил об этом.

— Это всё что нас связывает с ними, — старик обвел руками свою одежду, а затем похлопал по фигурке стервятника на левой груди. — Всё остальное в прошлом, а сейчас мы предлагаем вам будущее… новое, лучшее. Мир без протекторов и их тирании.

В руках азиата, с фигуркой саранчи на груди, был небольшой металлический футляр, или скорее шкатулка, которую он передал после этих слов старику со стервятником.

Полированная поверхность шкатулки мерцала загадочным блеском, словно жемчужина, и голубоватые тени пробегали по ней. Послышался легкий щелчок, и одна из сторон этой шкатулки выдвинулась, блестя лакированными боками. Она раскрылась, излучая свой холодный голубоватый свет.

— Мы даем вам свободу, силу и власть, но и требуем от вас сотрудничества и партнерства, — шкатулка была наполнена точно такими же серебристыми фигурками животных, что и у них на груди. Их было штук двадцать, не больше, а людей на пристани сотни. — Доверие это главное. Мы можем многое вам дать… и помочь. И перемены начнутся с дня сегодняшнего, который станет для вас последним на этом острове.