Ник покачал головой.

– Ты за мной шарился. Чё, думал, не замечу?

– Я ошибся.

Ник пытался сопротивляться, но пальцы нищего сжались на его горле.

– Колес моих захотел, да?

– Нет.

Рука на горле душила его. Ник не мог дышать. В глазах у него потемнело.

– Ты меня с кем-то перепутал, понял, парень?

Колено нищего впивалось Нику в бедро, а сухие, покрытые коркой грязи пальцы сжимали горло, давя на кадык.

Ник пытался высвободиться. У него перед глазами всплыло воспоминание о Сэме, напавшем на него на заснеженной лужайке перед их домом в Мэдисоне. Он стукнулся головой о стену, и белизна того дня, когда он подрался с братом, исчезла. Ник провалился в темноту. Наконец нищий отпустил его и, ударив под ребра, развернулся и вышел в коридор. Репортер услышал гул голосов и осел на пол.

Ник обхватил руками колени. Фотоаппарат валялся на полу, но, судя по всему, был цел. Репортер решил, что остался в уборной один, и перевел дыхание, приходя в себя. Он уже хотел подняться на ноги и выйти отсюда, когда услышал какой-то звук из кабинки. Пластиковое сиденье туалета стукнуло о фарфоровый унитаз. Послышалось шуршание одежды. Ник поднял голову.

У него кровь застыла в жилах.

Под серой пластиковой дверью кабинки Ник увидел кроссовки, в которые был обут стоявший там человек. Это были егокроссовки. Черно-оранжевые «найки», которые Ник потерял в ту ночь, когда убили Сэма.

Мужчина подобрал штаны и застегнул ремень, собираясь выйти из кабинки.

После того как Сэм высадил Ника и Сару на причале парома в день первого свидания, братья увиделись лишь через несколько дней в итальянском ресторанчике у Пайк Плейс Маркет. Ник не звонил Сэму и знал, что брат будет волноваться. Не утруждая себя приготовлениями к обеду, он явился в ресторан в джинсах и футболке, опоздав на двадцать пять минут. На нем не было ни свитера, ни куртки, хотя снаружи было так холодно, что припаркованные машины покрылись инеем, а на лужицах образовалась тонкая корка льда.

Сэм приподнялся от накрытого скатертью столика и отодвинул стул в сторону, освобождая место брату. В ресторане было полно людей. Серебряные приборы на столе звякнули, красное вино заколыхалось в бокале. Сэм не скрывал своей тревоги. Ник, не обняв брата и даже не прикоснувшись к нему, уселся на стул. Он только сейчас понял, какой у него, должно быть, растрепанный вид. Волосы не причесаны, глаза припухли. Возможно, приходить сюда не стоило.

– Что случилось, Ник? – спросил Сэм. – Ты выглядишь все хуже и хуже.

Усаживаясь, Сэм пролил вино, и Ник засмотрелся на то, как красная жидкость впитывается в белую скатерть.

– Неужели? Я чувствую себя прекрасно.

Произнеся эти слова, он понял, что лжет. Да, он был счастлив, но прекрасным его самочувствие никак не назовешь. Физически Ник чувствовал себя отвратительно. Он плохо спал и просыпался с больной головой.

– Мне хорошо. С Сарой, понимаешь?

Улыбка коснулась уголков рта Сэма, но его глаза оставались серьезными.

– Ты часто видишься с этой девушкой, правда, братишка?

Ник кивнул, задумавшись над выражением глаз брата и пытаясь понять, что это значит. Сэм был недоволен.

– Она ночует у тебя, в твоей квартире?

– Каждый день, с тех пор как мы познакомились.

«Вот оно, – подумал Ник. – Он не просто завидует. Он еще и злится».

– Каждый день? Звучит серьезно.

– Не забывай, что мы познакомились всего лишь несколько дней назад.

«Он злится из-за того, что я провожу с ней так много времени».

– И все же, хотя прошло всего лишь несколько дней, вы фактически живете вместе.

– Не знаю.

– Что значит «не знаю»? Ты только посмотри на себя. Даже я вижу, насколько все серьезно. Любой бы это понял.

– Это просто секс.

Сэм, положив руки на стол, откинулся на стуле, и Ник заметил, что брат мнет салфетку. Проследив взгляд Ника, он расслабился и, протянув руку, взял бокал вина.

– Давай не будем об этом говорить, – предложил Ник.

– Почему? Мне кажется, тебе следует рассказать мне об этом.

– А по-моему, тебя это смущает, – покачал головой Ник.

– Меня? – Сэм натянуто рассмеялся. – Почему это должно меня смущать, Ник? Ко мне это не имеет никакого отношения. Я просто волнуюсь о тебе, вот и все.

– Не о чем волноваться.

К их столику подошел официант, ожидая, что Ник сделает заказ. Ник попросил воды, но брат перебил его.

– Принесите ему бокал того же вина. – Он повернулся к Нику. – Это «мерло», причем отличное.

– Я и так в последнее время слишком много пью, – заметил Ник, когда официант отошел.

– Что ж, еще один бокал тебе не повредит. – Сэм отхлебнул вина. – Ну, рассказывай, братишка. Если все так прекрасно, то какого черта ты выглядишь, как кусок дерьма?

Когда Сара встала с постели, Ник уже проснулся. Было пять часов утра. Девушка двигалась настолько тихо, что даже одеяло не зашуршало. Ник приоткрыл глаза, подглядывая за ней. Сара не оборачивалась. Встав с неудобного матраса, она голой прошла по комнате к двери ванной. Ника возбуждали ее стройная фигура, упругая грудь, сильные ноги, крепкие ягодицы. Ему было любопытно, почему она встала так рано.

Сара не пошла в ванную, а, так и не включив свет, натянула стринги и застегнула на спине кружевной лифчик. Ник подумал, что она, должно быть, сложила одежду у двери ванной прежде чем они уснули, иначе ей трудно было бы отыскать свои вещи в такой захламленной комнате. Он старался дышать как можно ровнее. Подождав, пока за Сарой закроется дверь, Ник выбрался из постели и, подавив чудовищный приступ головокружения, последовал за ней. Спускаясь вниз по бетонной лестнице, он услышал гудение мотора ее «мерседеса» на парковке. Преодолев последние ступеньки, Ник спрятался в тени своей машины, когда красный свет задних фар автомобиля Сары пронзил сумерки утра.

Мотор «тойоты» задребезжал, но в конце концов заработал, и Ник пустился в погоню.

Улицы были практически пусты, так что приходилось держаться от машины Сары подальше, чтобы его не заметили. Ник сохранял расстояние в три-четыре дома – за ее машиной легко было следить, ведь фары светили так ярко, что черный корпус машины казался тенью. А вот фары на «тойоте» Ника были очень слабыми, и в предрассветных сумерках их желтые лучики света были едва заметны. От сильного ветра, задувавшего в щели окон, легкую машину покачивало. Вдоль улицы Рузвельта ветер гнул вязы и кедры к земле. Какая-то ветка сломалась и упала на асфальт, так что Нику пришлось ударить по тормозам и он чуть не слетел с дороги. Краем глаза он заметил какое-то движение. Ему показалось, что под машину бросился человек. Он даже представил лицо этого человека, перекошенное страхом, страхом смерти. Потрясенный видением, Ник вцепился в руль и глубоко вздохнул.

На мосту через залив Портидж Бей Ник догнал «мерседес» Сары и оттуда следовал за ней до Бельвью. Замедлив ход, он ехал на расстоянии полумили, когда Сара выбралась на Шорленд-драйв и пересекла трехполосное шоссе, двигаясь к Чизм-парку.

Столько лет живя в Сиэтле, Ник никогда не бывал в этой части Бельвью. Он засмотрелся на огромные особняки, стоявшие за деревьями в сотне футов от дороги, и чуть было не столкнулся с машиной Сары, которая остановилась у огромных ворот. Ник проехал мимо, не сбавляя хода. Краем глаза он заметил очертания дома за белым гравиевым въездом. Развернув машину, он остановился в паре сотен метров от ворот. Когда мотор выключился, рев ветра в огромных старых деревьях стал оглушительным.

Ник выбрался из машины. Небо уже посерело. Зябко ежась от холода, он прошел к воротам перед домом Гэмлина. Невероятных размеров особняк за лужайкой свежескошенной травы с цветниками и деревьями произвел на него потрясающее впечатление. Из домов, с которыми Нику приходилось сталкиваться раньше, больше были только дворцы в Англии, в подражание которым и был построен дом Гэмлинов. Стены из песчаника блестели в лучах зари, а сотни окон переливались, словно бриллианты. В окне на втором этаже мелькнул свет. Дом был слишком далеко, и Ник не мог разглядеть, что происходит внутри. Ему было холодно и одиноко, и он решил вернуться домой. Он уже шел к машине, когда внезапно услышал шум мотора. Оглянувшись через плечо, Ник бросился к своей «тойоте».