2. Следует ли тактическое ядерное оружие (исключая атомную артиллерию) использовать централизованно в армейском звене или же в зависимости от мощи этого оружия распределить его среди подчиненных армии соединений? Ответ на этот вопрос сначала был более чем ясным. За централизацию ядерных средств говорили прежде [121] всего количество имевшегося в наличии тактического ядерного оружия, необходимость детальной разведки целей, связанной с большими сложностями, и время, необходимое для приведения этого оружия в боевую готовность. Но теперь эти обстоятельства в значительной степени уже устранены и целесообразность распределения ядерного оружия по войсковой иерархии сомнений не вызывает. Но одновременно с этим возникает другой вопрос — вопрос о самой мелкой войсковой единице, которую следует оснастить ядерным оружием.
До сего времени центр тяжести в решении тактических задач находился в дивизионном звене. Но появление ядерного оружия привело здесь к некоторым изменениям. Тактическое управление обычными войсками, как и прежде, находится в руках командира дивизии, но ставшее необходимым рассредоточение сил привело к тому, что подчиненные дивизии части (бригады, боевые группы) стали иметь несравненно большую самостоятельность и получили соответствующие вооружение и организацию. В то же время войсковые формирования, более крупные, чем дивизия, имея в своем распоряжении ядерное оружие, начали участвовать в решении тактических задач.
Дивизии, оснащенные обычным оружием, могут оказывать воздействие на противника лишь на расстоянии, не превышающем досягаемости их артиллерийского огня, то есть, грубо говоря, на глубину 10–15 км. Кроме того, для этой цели может помимо специальной артиллерии привлекаться авиация, которая, однако, командованию дивизии не подчинена. Вести бой на такую малую глубину дивизия в настоящее время не может уже потому, что в условиях, когда боевые порядки обороняющегося сильно рассредоточены, а его части и подразделения сравнительно слабы, противника необходимо подвергнуть огневому воздействию на значительно большую глубину. Да и уничтожение ядерного оружия, которое наступающий, вероятно, будет иметь непосредственно в тактической зоне, лучше всего осуществлять при децентрализованном использовании тактического ядерного оружия, когда представляются наиболее благоприятные условия для учета всех особенностей боевой обстановки. Это обстоятельство приводит к выводу о целесообразности оснащения ядерным оружием уже дивизии.
В то время как в отдельных странах публичные [122] высказывания по этому вопросу носят сдержанный характер, во Франции, когда речь шла о «дивизии-1959», недвусмысленно было заявлено, что одной из причин сохранения дивизии в качестве тактического соединения является удобство использования ядерного оружия, для чего войсковые единицы, подчиненные дивизии, считаются слишком мелкими.
Кроме атомной артиллерии, представленной в виде отдельных батарей, для дивизии наиболее подходящими могут быть ракеты с небольшим радиусом действия (100–200 км), обладающие высокой подвижностью и требующее мало времени для перевода их из походного положения в боевое. Основная задача дивизии будет сводиться к уничтожению пехоты наступающего противника. Но и подавление ядерных средств займет не последнее место в ряду других задач дивизии, хотя возможностей для этого у нее окажется не слишком много. И все‑таки оснащение дивизии ракетами ограничится довольно узкими пределами, ибо это тактическое соединение всегда будет располагать лишь ограниченными средствами разведки целей.
Поскольку тактические ракеты имеют дальность полета от 300 до 600 км, что значительно превышает глубину боевых задач дивизии и перекрывает по фронту полосы обороны нескольких дивизий, управление огнем этого оружия будет находиться в руках командования армейского корпуса. Это соединение располагает достаточными средствами для ведения разведки целей. Помимо решения оперативных задач армейский корпус имеет возможность сосредоточивать свои усилия на борьбе с атомными средствами противника. Таким образом, к армейскому корпусу переходит часть боевых задач, которые ранее решались непосредственно дивизией. Поскольку на корпус возлагается забота о защите дивизий от ядерных ударов противника, ему, видимо, чаще, чем дивизии, придется применять свое ядерное оружие. Не исключена возможность, что в определенные периоды боя даже ядерное оружие будет использовано для ведения своего рода рассредоточенного огня, но для этого, наверное, понадобится лишь несколько ядерных боеприпасов. Насколько широко может применяться стрельба без детальной разведки целей, то есть по местам вероятного расположения противника, будет зависеть от количества имеющегося в наличии ядерного оружия. И в этом случае численное превосходство [123] в тактическом ядерном оружии может явиться значительным преимуществом.
Полевая армия также должна иметь в своем распоряжении ядерное оружие, которое она будет использовать для решения оперативных задач. В минувшую войну непосредственное применение боевых средств командованием полевой армии сводилось лишь к эпизодическому использованию авиации для нанесения ударов по объектам оперативного значения. С появлением ядерного оружия и мощных средств доставки его к цели командование армии получило особенно эффективное средство, но вместе с тем значительно увеличилось и разнообразие задач, для решения которых это оружие требуется. Сейчас нужно учитывать также вероятность воздействия оружия противника из большой глубины, значительно превышающей пределы досягаемости огневых средств корпусов и дивизий. И это оружие противника необходимо своевременно подавить. Кроме того, повышенная маневренность наступающего противника, быстрота, с которой он, если не подвергается ядерным ударам, может перебрасывать войска на большие расстояния, ставят обороняющегося перед необходимостью вести бой против наземных войск даже на большей глубине.
Чем успешнее это удастся, тем большие предпосылки создаются для ведения обороны. Нарушение коммуникаций, уничтожение баз снабжения противника и т. п. могут также стать целями ядерного оружия полевой армии.
Для решения этих задач армии нужны ракеты соответствующей дальности действия. Разумеется, это всегда будут тактические ракеты. И здесь мы оказываемся перед фактом многократных утверждений о том, что различие между тактическими и стратегическими ракетами исчезает и что нет критерия для четкого определения, к какой категории следует отнести ракету большей дальности действия. Мы полагаем, что такой критерий существует, только при этом следует учитывать не одну лишь дальность действия ракеты. Решающей при определении такого критерия должна быть цель, для поражения которой используется ракета. Так, например, ракета типа «Поларис» является превосходным оружием Запада для поражения стратегических целей на территории противника при стрельбе как со стационарных баз, так и с кораблей. Но в то же время эта ракета представляет собой [124] отличное оружие для поражения оперативных и тактических целей, расположенных в районе боевых действий противника, и при этом она, несомненно, играет роль тактической ракеты. Поэтому при решении вопроса, к какой категории следует отнести ту или иную ракету большого радиуса действия — к стратегической или тактической, решающим обстоятельством может быть только цель, на которую наведена эта ракета. В данном случае можно провести аналогию с авиацией, с тем ее видом, обычные самолеты которого использовались для решения как тактических, так и стратегических задач.
Принципы применения стратегического ядерного оружия в глобальной войне сравнительно просты. В дискуссии по этому вопросу не возникли бы слишком сложные проблемы. Несомненным было ведение стратегической воздушной войны в доатомный период. Нам кажется, что мы не слишком упростим вопрос, если скажем, что принципы использования стратегического ядерного оружия во многом родственны с прежними принципами ведения стратегической воздушной войны; различие состоит лишь в том, что теперь размах боевых действий, многообразие целей и поражающее действие оружия гигантски возросли. При этом новые принципы применения стратегических ядерных средств некоторым образом полностью поглотили прежние принципы использования стратегической авиации. Во всяком случае, в этом вопросе, как нам кажется, теория уже давно четко разработана.