— Саш…

— Нет-нет-нет, дорогой, ты не можешь так жестоко поступить с творцом, у которого хрупкая творческая душа. Понимаешь, о чем я? Что ты за это хочешь? Ксюха моя должница, а что нужно тебе? Могу заплатить.

Саша усмехнулся:

— Я же сказал, что не люблю фотографироваться.

— Саш, — позвала Ксюша, поворачивая к себе его лицо. — Пожалуйста, соглашайся. Ты же видел, какие Лида делает фотографии. Давай поможем ей. Она сделает все красиво, тебе понравится. И в том, чтобы позировать, нет ничего сложного. Просто принимаешь нужную позу и все.

— Ксюш, я не позер и не модель. У меня просто не получится.

— Я помогу, соглашайся. Ну пожалуйста. Я и сама очень хочу такие фотографии. Это будет правда здорово, — сказала Ксения целуя его в щеку, забывая о своей вспышке странной неприязни, и уменьшая громкость голоса до шепота. — Мы вдвоем, на красивых снимках, разве тебе бы не хотелось иметь такие фотографии. Я бы очень хотела… — и почти застонала в его ухо, — …пожалуйста, сделай это для меня.

Саша тяжело вздохнул, тихо выругался и сказал:

— Ладно, хорошо. Когда съемка?

От радости Лида даже захлопала в ладоши, выдав короткий писк счастья:

— А! Спасибо-спасибо, это будет нечто! Давайте на следующих выходных, в нашей студии. Я как раз успею все подготовить.

Ксюша улыбнулась, коварно закусывая губу:

— Я согласна.

— Хорошо, — настороженно ответил Саша.

***

Да что с ним такое?! Саша окончательно перестал себя узнавать. Он будто вообще прекратил думать, составляя сейчас лишь массу сплошных органов чувств. Пока они с Ксенией ходили по залам, эта кудрявая блондинка совершенно не давала ему времени передохнуть, постоянно подбрасывая чувства до такой остроты, что он терялся в окружающем пространстве. Неужели, такое вообще бывает? И с ним! Саша бы не поверил в подобное, если бы ему это постоянно не доказывали нежные руки на его лице и теле, дерзкие и страстные касания губ… да одно то, что Ксения была рядом, улыбалась и нежилась в его руках, лишало его самообладания. И это все рождала в нем девушка, которая может в любой момент сказать, что все — "ошибка", "в прошлом", "не настоящее". Разве нет? Да, Саша действительно так думал и был готов к этому… отчасти. Он просто отвечал ей взаимностью, потому что уже не мог иначе, прекрасно понимая, что погибал во тьме своей страсти, слепой и сметающей все вокруг.

Сколько она еще будет им пользоваться? Пока ей окончательно не станет лучше? Возможно. Но не плевать ли ему сейчас на все это? Плевать. Почему-то уже плевать. Только почему? Потому что она стала ему нужна? О, он уже был готов признать это. Или потому что он не знал, как избавиться от этой необходимости в ней? Только вот, Саша не был уверен, что сможет удержать Ксению возле себя, чтобы наполнить страсть другими цветами кроме черно-белого, этого сдержанного и строгого сочетания цветов. Он не привык навязываться и настаивать, но и не привык чувствовать то, что чувствовал сейчас.

После осмотра почти всех выставочных залов, Ксения предложила поехать в кафе. Им вдвоем. Просто сбежать отсюда до того времени, как у нее начнется фуршет по случаю самой выставки. И Саша согласился.

Кафе они выбрали такое, которое находилось поближе к Выставочному центру. Ксения заказала себе только кофе, но Саша настоял на чем-то более существенном. Потом был десерт, разговоры обо всем на свете, улыбки, случайные касания… Саша подумал, что это был первый день, когда они так много разговаривали, и вообще проводили культурно совместное время. Хотя, даже такое "культурное" времяпровождение периодически срывалось. И после десерта, Ксеня встала, подошла к нему и уселась на коленки, благо юбка позволила в общественном месте сесть боком, а не на него сверху, и обнимая за шею, с улыбкой накрыла губы. Сумасшедшая девчонка! И совершенно без комплексов и тормозов. И как такую игнорировать? Саша уже наслаждался ее смелой дерзостью, перехватывая инициативу, зарываясь руками в кудри, сжимая талию, облизывая припухшие от поцелуев губы, осторожно и сдержанно, пока не начал понимать, что дошел до предела, полыхая от возбуждения. Всего этого было безумно мало, или скорее — слишком много, чтобы он мог выдержать. А Ксения, будто специально дразня его, не желала останавливаться, ерзая бедром по восставшему члену, обхватывая лицо рукой, выписывая нереальные пируэты языком внутри его рта, когда пальцы одной руки гуляли по голой коже под футболкой, иногда заползая за край пояса джинсов и рождая этим дикий трепет и всплеск желания.

— Ксюша, стой, — прохрипел он. — Во-первых — мы в общественном месте. Во-вторых — я больше не могу. Я все-таки не железный.

Дерзкая девчонка улыбнулась ему, закусывая нижнюю губу, скользя пальцами от шеи к подбородку, зажимая своей ладошкой и накрывая губы в коротком, но страстном поцелуе:

— Мне нравится, что ты признаешь, как сильно тебя ко мне тянет.

— Не вижу смысла доказывать обратное.

— Но раньше ведь был смысл.

— Это было раньше, когда я не позволял тебе столько, сколько позволяю сейчас.

За одно мгновение ее взгляд стал жестче:

— И почему же ты мне это сейчас позволяешь? Жалеешь?

Саша помедлил с ответом, понимая, что отчасти, хоть и самой незначительной, она права, но не это же было главным:

— Потому что не могу иначе.

— М-м-м, какая откровенность. Мне это нравится, — ответила девушка, снова лаская губами его рот и сжимая пальцы на шее.

— Ксюш… хватит, — попросил он, отвечая на касания и сглатывая возбуждение, от которого уже пересохло во рту.

Ксюша прекратила поцелуй, продолжая улыбаться и касаясь щеки носом. Кажется, она что-то хотела сказать, когда заиграла мелодия вызова на его мобильном. Саша взял телефон и посмотрел на дисплей, где светилось имя "Вера". Ну, только ее ему сейчас не хватало. Да еще Ксения, посмотрев на дисплей, спросила:

— Кто это?

Саша нажал кнопку, которая отключала мелодия при входящем звонке, и честно ответил:

— Подруга.

Ксюша напряглась:

— Это не та ли Вера, которая еще подруга Ники, и которая была на даче?

— Та.

— И которая положила на тебя глаз… — закончила свою мысль Ксения. — И что у тебя с ней?

— Мы друзья, — просто ответил он, смотря в голубые глаза.

Ксюша отстранилась, и Саша заметил, что она начала нервничать. Неужели ревнует?

— Насколько близкие?

— Обычные друзья, — ответил он, прижимая ее снова к себе. — Тебя что-то смущает в этом?

Ксения пожала плечами:

— Ну, не знаю… Быстро вы подружились… Можно, я ей отвечу?

— Вообще-то… она мне звонит.

— А-а-а… — понимающе кивнула Ксения, быстро выхватывая из его руки телефон и отвечая на звонок:

— Алло.

Саша сжал руки на ее теле, возмущаясь такой наглости, и замирая в нерешительности — отобрать ли у нее трубку или позволить беспредельничать. Но полезь отбирать, начнет думать совсем не то, что есть на самом деле.

— Кто это? — насторожилась на том конце Вера.

— Это Ксюша, помнишь меня?

— Сестра Дениса…

— Да, верно. Как дела?

— Где Саша?

— А он рядом… — Саша выставил ладонь в жесте, прося у Ксении вернула ему мобильный, но она лишь обхватила рукой его руку и продолжила разговор: — Ему что-нибудь передать?

— Да, трубку, если можно.

И Ксения сдалась, отдавая ему телефон с громким фырканьем.

— Привет Вера, — ответил он девушке.

— Ну привет, значит… сначала меня трахнул, потом опять к этой шлюшке вернулся? — выдала всегда хорошая и понимающая Вера.

Так же как и он услышав эти слова, Ксюша вздрогнула, устремляя на него неприятно-удивленно взгляд, Саша стиснул трубку и Ксюшену талию, понимая, что его есть за что винить, с учетом того, что он ни в чем не виноват, собственно. Разве он что-то обещал Вере? Или обещал Ксюше? Ни одну, ни вторую он не принуждал к общению и не давал надежды, так с чего эти две девушки так, вдруг, себя повели? Ей Богу, будто он встречался с ними обоими, и каждую обманывал. А разве это так? Да он Веру даже не целовал после того случая. И никого не обманывал, лишь не говорил обеим друг о друге, ведь ни одна не имела на него такие права, чтобы он отчитывался перед ней в своих отношениях с другими. Только, почему у него все равно было такое чувство, что он кого-то обманул?