Или еще хуже — один из пьяных мерзавцев — завсегдатаев единственного бара стольного града Баг-Джампа, штат Калифорния? Возможно, простое изгнание случайного знакомого его пьяной беременной сестрицы не удовлетворило Коротышку Змеиного Глаза. Но как они его нашли? Бесшумно выскользнув из спального мешка, Уокер быстро стал одеваться, пытаясь, сидя на корточках, справиться с джинсами, которые так и норовили повалить его на пол. Одновременно Маркус вглядывался в темноту сквозь полупрозрачную ткань палатки, стараясь рассмотреть обступившие ее тени и призраки.

Выследить его было нетрудно. Берег Коули сейчас, в конце сезона, пустынен. Кто-нибудь из местных рыбаков или деревенских жителей наверняка его видел, а слухи о приезжих очень быстро распространяются в таких маленьких городках.

Одевшись, Уокер почувствовал себя увереннее. Невыносимой была сама мысль о том, что его могут поколотить почти голым. Правда, это не будет иметь никакого значения для его врача. Или для друзей, которые, после возвращения в Чикаго, начнут изводить его своими благонамеренными причитаниями: «Я же говорил».

Пошарив рукой в темноте, он поднял с пола рыбацкий складной нож и раскрыл его, обнажив длинное лезвие. Иногда даже демонстрация готовности к сопротивлению останавливает нападающего. Одно дело — накинуться на сонного бедолагу туриста, лежащего в спальнике, и другое — столкнуться с вооруженным ножом детиной весом двести двадцать фунтов. Правда, если у них есть пистолеты, придется дать себя побить. Жизнь дороже.

Хруст повторился. Наклонившись, Уокер взял в руку мощный карманный фонарь. Можно вспышкой направленного в глаза света ослепить и обескуражить их. Они этого не ожидают.

То, что некая фигура, склонившаяся над палаткой и расстегнувшая молнию на клапане, не ожидала яркой вспышки, ударившей в глаза, стало ясно по ее реакции. Существо издало сдавленный рев, прикрыло горизонтально расположенные глаза прикрепленными на стержнях клапанами, резко отклонило назад мембрану слухового сенсора, торчавшего из макушки конического черепа, и отскочило от палатки.

Раскрыв рот, Уокер вперился в расстегнутый полог палатки. Внезапное отступление незваного гостя не особенно его успокоило. Он вдруг заметил, что перестал дышать, и судорожно вдохнул.

— Что за чертовщина?

Октябрь еще не наступил, значит, до Хеллоуина далеко. Впрочем, это было не важно. Это нечто, сунувшее свою переднюю часть в палатку, было не в маскарадном костюме. Такие вещи видны сразу. Может быть, ему все это показалось? Но если так оно и есть, то отчего же его так трясет и почему кажется, словно палатку атаковала орда светлячков?

Когда рука его перестала наконец трястись, перестал дрожать и фонарь, зажатый в ладони мертвой хваткой. Пляшущие светлячки снова приняли очертания четкого круга света и скромно остановились на стене палатки. От души желая находиться сейчас где угодно, даже в единственной таверне Баг-Джампа, Уокер осторожно протянул руку к пологу палатки, отдернул его в сторону и выглянул в образовавшееся отверстие.

Тварь, которую он ослепил лучом своего светодиодного фонаря, лежала на берегу у самой воды. Над ней склонился другой такой же ночной призрак. Эта вторая тварь держала в руке какое-то приспособление, испускавшее мигающий темно-коричневый луч на лицо пострадавшего призрака. Стоявшее существо имело рост около семи футов и плотное тело. Судя по всему, существо весило от трехсот до четырехсот фунтов. Ширина глаз доходила до двух дюймов, а в длину они достигали шести или семи дюймов. Глаза сходились в центре покатого лица, где должен был бы находиться нос, и окружали коническую голову почти целиком. Лунный свет отражался от светло-пурпурной плоти, которая проглядывала сквозь отверстия костюма существа. Было видно, что поверхность тела мелкобугристая, как мячик для гольфа.

Когда наполовину парализованный страхом Уокер уставился на существо, оказывавшее экстренную офтальмологическую помощь попавшему в беду товарищу, он заметил маленькое обезьяноподобное создание, глазеющее на него из своего мягкого убежища. Подняв лишенную костей руку (вероятно, остов конечности состоял из мягкого хряща), существо повернуло в направлении Уокера головную присоску и издало низкий носовой звук (что удивило Уокера, так как у существа не было ноздрей), похожий на хлопок лопнувшего мусорного пакета:

— Сикрикаш галад вуме!

Не испытывая ни малейшего желания, чтобы ему сделали вуме, Уокер похлопал себя по правому карману, дабы удостовериться, что ключи от машины на месте, вывалился из палатки и с бешено колотящимся сердцем опрометью кинулся к внедорожнику. Несмотря на свою по преимуществу сидячую работу, он, как бывший спортсмен, сохранил неплохую физическую форму и очень быстро добежал до машины. Автомобиль манил его, как теплый супермаркет манит во время зимней стужи в середине января.

Пришельцы!Эта мысль неотвязным рефреном отдавалась в голове, пока он бежал. Реальные, настоящие, внеземные пришельцы с другой планеты, из другой галактики. Эти пришельцы вовсе не были похожи на инопланетян, которых показывают по телевизору. Они не были худыми и малорослыми, большеголовыми, лысыми и голыми. Маркус был готов поклясться, что, судя по тому, что он успел разглядеть, услышать и учуять, они не были лишены половых признаков. Они были громогласными, огромными и сосредоточенными. В них не было ничего эфирного. Мало того, он ухитрился (надо надеяться, временно) ослепить одного из них.

Некоторые его чикагские друзья в такой ситуации, вероятно, подняли бы руки и кинулись обниматься с пришельцами, ласково чирикая «Добро пожаловать!». Но Маркус Уокер не собирался совершать такую глупость. В Чикаго были глухие улицы, где делать такое тоже не рекомендовалось, и инстинкт диктовал Уокеру, что и в этой ситуации подобное поведение было бы неуместным. Если бы этим ночным визитерам была нужна компания, то им следовало бы спуститься в Баг-Джамп, где их сходство с некоторыми аборигенами наверняка облегчило бы контакт. Распахнув левую дверцу, он уселся за руль, захлопнул ее и включил центральный замок. Клацнув ключом, он с такой силой сунул его в гнездо зажигания, словно хотел выбить искру жизни из рулевой колонки. Он тихо выругался. Иногда такие же проблемы возникали у него с женщинами.

Возле дверцы возникло ночное существо, заслонив собой луну. На Уокера не мигая уставились зрачки вытянутых горизонтально глаз, похожих на темные резиновые жгуты. По спине пробежал жуткий холод, но у Маркуса уже не было сил дрожать.

Он наконец попал ключом в гнездо и повернул. Двигатель, ожив, взревел. Фары высветили еще две гигантские фигуры, стоявшие непосредственно перед машиной. В свете фар было видно, что пришельцы затянуты в облегающую серебристую одежду. Один из них поднял свой придаток и прикрыл продолговатые глаза от света автомобильных фар. Другой протянул «руку» к ветровому стеклу внедорожника.

Раздался металлический скрежет, и левая передняя дверь распахнулась, словно Маркус ее не запирал. В кабину проник длинный лоскут мягкой тяжелой плоти — кошмар, покрытый гладкой скользкой кожей. Уокер попытался тронуть внедорожник с места. Присоски лоскута немедленно впились ему в плечо и левую руку. Было такое впечатление, что к нему приставили сопла дюжины мощных пылесосов. Он перевел рычаг коробки передач и попытался сдать назад, но в ту же секунду почувствовал, что его выволакивают из машины. Впервые в жизни он по-настоящему пожалел о том, что не пристегнулся. Но он тут же сказал себе, что все равно не успел бы этого сделать, даже если бы сохранил ясность ума и способность здраво рассуждать.

Он не кричал, он лишь часто и поверхностно дышал, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание от гипервентиляции. Инопланетная тварь бесцеремонно выволокла его из машины и потащила по земле. С трудом поднявшись, Уокер засеменил рядом, стараясь ухватиться рукой за место между усеянным присосками лоскутом и массивным телом неизвестного существа. Удивленное сопротивлением существо обернулось. Поискав уязвимое место для удара и не найдя ничего более подходящего, Уокер двинул правой ногой в провал между двумя лоскутами, которые служили инопланетянину нижними конечностями. Эти лоскуты тоже были снабжены присосками (но, в отличие от верхних конечностей, эти присоски обрамляли пластиковую по внешнему виду пластину, которая напоминала не обувь, а лыжу). Удар не возымел никакого действия на пленившего его пришельца.