— Ладно, — улыбнулась я. — С Днем Рождения.

Мы чокнулись и я осторожно попробовала напиток. Как же вкусно! Приятная, кисло-сладкая и прохладная жидкость совсем чуть-чуть обожгла горло и разлилась теплом по телу. В кружке было совсем немного, и я этому обрадовалась — напоить меня не хотят. Что за привычка думать о людях плохо?

Опьянения я совсем не почувствовала, так что позволили Ноэлю налить еще немного.

— Он быстро выветривается, — пояснил мужчина. — Если не пить всю бутылку разом, никакого похмелья, никакого опьянения. Если я и пью, то только это шампанское. К тому же, оно вкусное. Вот, бери.

Он достал контейнер с небольшими бутербродиками. Они оказались очень вкусные, намазанные ароматной пастой и с ломтиком помидора сверху. Отлично дополняли вкус шампанского.

Мы с Ноэлем наблюдали за дроном в монитор. Тот как раз летел вдоль лестницы, к жилым блокам.

— Что ты будешь делать? — спросил мужчина.

— Хочу напугать Риту, — хихикнула я.

От желания быстрее отделаться и уйти спать, ничего не осталось. У меня была отличная компания, вкусная еда и занятное развлечение — так о чем печалиться, тем более, что недавно я едва не умерла?

— Мне кажется, — хмыкнул Ноэль, доливая остатки шампанского в наши кружки, — это не твой блок.

Я уже и сама заметила, что где-то не туда свернула. Только сориентироваться и вывести игрушку из опасной зоны не могла. А меж тем время приближалось к одиннадцати.

— А что сделают с ним, если он будет летать после одиннадцати?

— Ничего, включаются глушилки, так что он просто сядет. Я не стал монтировать в него автопилот, и придется идти за ним, чтобы с утра уборщики не выбросили.

— Я не знаю, куда лететь! — сдалась я.

Ноэль отставил в сторону бутерброд и встал за моей спиной.

— Давай, посмотрим.

Его рука отодвинула мою, и от этого прикосновения по телу словно прошел разряд тока. Я смутилась и отодвинулась. Никогда раньше такого не чувствовала. У меня были друзья-парни, но мысли о том, что можно зайти дальше рукопожатий, меня обходили стороной. Абстрактно, конечно, я думала о том, что рано или поздно придется лечь в постель с мужчиной, но в этих размышлениях мужчина был скорее образом, чем кем-то конкретным. Ноэль… время с Ноэлем настраивало на определенный лад, а может, шампанское все-таки свое дело сделало.

Экран вдруг погас, а огонек на пульте медленно потух.

— Не успели, — фыркнул Ноэль. — И, кажется, врезались в чью-то дверь. Это второй жилой уровень, я схожу.

— Нет! — Я первая поднялась со стула. — Я сама. Это мой дрон, логично, что не уследила за ним я. А вот ты вызовешь вопросы, а если узнают, что ты пил в лаборатории — уволят. Я быстро.

— Дем… Ты вернешься?

Он снова коснулся моей руки, осторожно поглаживая. Я с шумом вдохнула.

— Конечно, — улыбнулась.

Я и сама хотела вернуться. Или не уходить… Но голос разума во мне еще был силен. Я вышла из лаборатории и отправилась на второй жилой уровень.

Я никогда здесь не была, и не знала, что здесь находится и кто живет. Двери были без табличек и звонков, не горели табло с номерами. Горело лишь ночное освещение, и я шла медленно из-за усиливающегося желания прилечь и отдохнуть. Похоже, сказался слишком бурный вечер после трех дней лекарств и покоя. А ведь доктор Штайн предупреждала.

Все уровни между собой похожи, так что я даже не удивилась, когда, вывернув с лестницы, не увидела дрон на полу. Кажется, он упал где-то здесь. Или нет? Да, точно, в углу валяется сломанный робот-уборщик, не может же на каждом этаже лежать такой. Но на полу ничего не было, я прошла вдоль всего коридора.

Может, машинку уже забрали уборщики?

— Так, стоп, Ноэль видел, что работу я сдала. Дрон пострадал в результате первых полевых испытаний. Идем назад.

Диалог с самой собой немного успокаивал. Я не любила темноту и все эти пустые мрачные коридоры… днем Академия выглядела как большой муравейник, а ночью — как какая-нибудь заброшенная станция из фильма ужасов про пришельцев из других галактик. Неудивительно, что когда рядом с легким шипением открылась дверь, я подскочила.

Из-за хлынувшего в коридор света я не сразу поняла, кто стоит и только до зубного скрежета знакомый голос подтвердил мои худшие подозрения:

— Это ищешь?

В руках Аластер Алворлиг держал мой дрон.

— Эм…

Его фигура в ореоле света из комнаты вдруг подернулась легкой дымкой. Я потрясла головой. Мысли путались, а тело налилось тяжестью. Похоже, шампанское имело накопительный эффект, и сейчас решило ударить по всем фронтам. Только бы он не понял, что я пьяная! Влетит же, будь здоров…

— Да, извините, я пропустила время и сигнал пропал. Это мое семестровое, я проверяла.

Надо же, какая длинная речь. Да отдай ты мне уже этот дрон, хватит стоять и смотреть на меня!

— Можно мне его назад? — попросила я.

И зачем-то добавила:

— Я больше не буду. Честно.

Аластер хмыкнул.

— Что не будешь?

— Летать в неположенное время, — покаялась я. — Мимо вашей двери. Ну, я не знала, что это ваша дверь, я думала это просто дверь, а она оказалась вашей.

Стоп! Деминика, несешь чушь, да еще и глазки наверняка поблескивают. Самое время развернуться и сбежать, бросив дрон во вражеском плену. Да, не по-товарищески, но он поймет и, быть может, простит. А я спасусь от очередной выволочки.

Аластер вдруг отошел в сторону.

— Заходи.

— Зачем?

— Заходи, я сказал.

Зачем я послушалась? Сколько неверных шагов я сделала в этот день? Я шагнула в комнату, думая… о чем? Что мне отдадут несчастный дрон, дадут конфетку и отпустят? На что я надеялась, заходя в комнату человека, который меня, кажется, ненавидел?

Вряд ли я думала. Яркий свет больно обжигал глаза, я зажмурилась. Аластер это заметил и приглушил светильник, и тогда я смогла осмотреться. Преподаватели жили не в капсулах, конечно. В комнате был письменный стол, удобный стул. Кровать, не как в пятизвездочном номере, конечно, но настоящая, широкая. Были и шкафы, в которых я увидела… настоящие бумажные книги!

— Ух ты, это бумага?

Я не удержалась и коснулась корешка. Непередаваемые ощущения… я никогда не держала в руках настоящую бумажную книгу.

— Ты пришла сюда книги рассматривать? — в резком голосе Аластера сквозило раздражение.

Я обернулась, чтобы попросить дрон и уйти, но…

Рука мужчины скользнула в мои волосы и потянула, а губы даже не целовали, кусали. Поцелуй оказался слишком грубым, слишком неожиданным. Я замерла, испугалась. Лишенная возможности двигаться и сопротивляться, я еще и не смогла дышать. Отныне мое дыхание контролировалось Аластером, а он делился своим. Губы горели, а внутри все пылало, и я не могла с этим справиться. В этот момент, прежде чем моя воля отключилась окончательно, я поняла со всей безысходностью — в вине что-то было. Я чувствовала, как волны тепла расползаются по телу, и это ощущение было сильнее голоса разума.

— Нет! — когда он оторвался, воскликнула я, но в руках было слишком мало силы, чтобы оттолкнуть, а потом все повторилось.

Руки мужчины гладили мою кожу, обжигая. Горячий язык ласкал губы, оставлял влажные дорожки на шее.

— Нельзя… — это я уже шептала, потому что не было в голове ни единой мысли.

Нельзя? Этого слова не существует, когда разум одурманен наркотиком.

Я почувствовала, как одна рука мужчины скользнула по моему бедру, приподнимая юбку. Он прижал меня к шкафу, целуя и обнимая. Я дрожала, чувствовала крупную дрожь, сотрясавшую меня.

— Тише, успокойся, — шептал он, перемежая слова с поцелуями, — не бойся меня.

— Нет!

— Дем, да, хватит, неужели ты думаешь, я так просто тебя отпущу?

Я застонала, но больше от боли — в лопатку уперлась книга, причиняя боль.

— Не так, — пробормотал Аластер, подхватывая меня на руки, — иди сюда.

Спиной я почувствовала мягкое покрывало. Накатила слабость, и я не могла ничего с собой поделать. Тяжело дышала, а очертания комнаты расплывались. Я видела… о, черные звезды, я видела, как он снимает рубашку, а дальше…


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: