Но сейчас, когда мне удалось получить видение этого вопроса в целом, я понимаю, что идея моей матери была правильной. Но ей недоставало необходимой мудрости, чтобы ясно представить это мне и в том возрасте, когда я бы лучше смогла это понять, развив способность применять это без самоосуждения или чувства, что я ничтожество. Теперь, конечно, в добавление ко всему остальному, что мне удалось постичь, этот вопрос также нашел свое место в книге, согласуясь с ее темой.

Оглядываясь назад с высоты моего нынешнего, более выгодного положения, я могу видеть, что эта жизнь дала мне возможность выучить один очень трудный урок: не становиться привязанной к тому, что я хочу больше всего, и быть готовой принимать то, что я не хочу. Сейчас это стало чисто личным вопросом или выбором, поскольку то, что я хочу, не обязательно захочет кто-то другой, а те вещи, которые не желанны для меня, могут заинтересовать других. Например, у меня не было возможности сделать ту карьеру, к которой я так отчаянно стремилась — стать хирургом. Единственной осуществимой альтернативой для меня в то время было обучение профессии педагога, от которой я отпрянула, но, в конечном счете, все же приняла ее.

И все же, теперь я убеждена, что все это произошло наилучшим образом, подготовив меня к тому, чем я сейчас занимаюсь, хотя я наверняка не могла предсказать это в то время. Также это подготовило меня к пониманию — в очень ограниченной степени — к учению Бабы о непривязанности, когда я, в конце концов, услышала о нем и его послании. Когда я впервые встретила Бабу, он материализовал кольцо с лунным камнем, которым он велел мне растирать центр моего лба всякий раз, когда у меня будет появляться головная боль в этой области. Эта рекомендация была напоминанием о жизни в Тибете, когда молодой монах колотил своим лбом о каменную стену кельи, в которой он жил, чтобы остановить поток образов. Он был доведен до этого отчаянного акта, когда телепатическая связь между ним и его учителем была разорвана, оставив его без какой бы то ни было помощи в данной ему задаче отделения себя от своих желаний.

Позже Баба дал мне интервью, целиком посвященное его программе "Потолок для желаний", с очевидным намерением, что я захочу поделиться этим с другими через публикации и беседы о тех озарениях и ощущениях, которые были получены как мною, так и другими, применявшими на практике эту программу.

Это было поистине замечательное чувство — видеть, как эти отдельные изучаемые переживания выстраиваются в единую картину, и понимать, что эта книга была начата задолго до того, как Баба дал мне ручку для ее написания. Все, что мы когда-либо испытывали, может быть использовано в конструктивных целях для нашего обучения, если только мы захотим искать уроки, предложенные нам таким образом, и учиться на них. Но в любом случае это нелегкая задача, и мы сможем суметь это сделать только в том случае, если мы захотим попросить Бабу помочь нам в этом.

Итак, что жетакое в точности обезьяний ум? Сатья Саи Баба часто говорит кому-нибудь, что у того обезьяний ум, или, в некоторых случаях, даже ум бешеной обезьяны. Когда я впервые услышала, как он сказал это какому-то человеку, я задалась вопросом, что же именно он подразумевает под этим. Я бы сказала, что это определенно не было предназначено как комплимент; фактически, это было совсем наоборот. Так что мой собственный беспокойный ум немедленно принялся разгадывать это сообщение, содержащееся в его замечании.

В том месте на юге Индии, где находится ашрамБабы, всегда можно видеть группы обезьян, прыгающих с ветки на ветку по деревьям, на которых они живут, или как они мчатся по земле, едва касаясь ее своими лапами во время бега. Самки неизменно несут детенышей, висящих вверх тормашками и крепко вцепившихся снизу в своих матерей, в то время как те бегают, прыгают и скачут. Эти обезьяны являются занятным зрелищем, так как они очень игривы, и у их младенцев такой трогательный вид из-за их больших широко открытых глаз, следящих за всем. Они привлекаются, или, если выразиться более точно, отвлекаютсявсем, что попадает в их поле зрения, особенно плодами и орехами, которыми они наслаждаются, а также сверкающими или ярко окрашенными цветными объектами, которые возбуждают их любопытство. "Схватить и бежать", кажется, является их девизом, поскольку они — печально известные воры. "Да", подумала я, "это правда, что люди похожи на обезьян, легко отвлекаясь всевозможными вещами, удерживающими их умы в непрерывном беспокойстве и никогда не оставляющими в покое".

Баба говорит об этом так: "Ум очень верно описан как обезьяна! Зачем, он даже более своенравен, чем обезьяна, ибо он меньше чем за миг скачет с одного места на другое, отстоящее от первого на километры в пространстве и на столетия во времени. Ум прыгает от одного желания к другому и затягивает нас в свой запутанный клубок".

Баба часто извещает, что сейчас он расскажет небольшую историю, чтобы проиллюстрировать какой-то момент. Он всегда использует простые истории, касающиеся знакомых объектов, воззрений и деятельности из повседневной жизни, чтобы разъяснить свое учение, и он часто цитирует отрывки из различных великих индийских эпосов, таких как Рамаяна, Махабхарата и Бхагаватам, а также из Бхагавад Гиты. Есть одна история, с помощью которой он поясняет на наглядном примере, что такое обезьяний ум. "Давайте исследуем такой вопрос: порабощен ли человек внешними объектамии той привлекательностью, которую они проявляют по отношению к нему? Или, может быть, это некий внутренний импульс, который принуждает его сковывать себя, заставляя горевать? Я покажу один пример. В деревнях есть профессиональные ловцы обезьян, использующие в своей работе примитивное устройство. Они размещают во фруктовых садах или огородах, наполненных этими вредителями, пожирающими урожай, множество узкогорлых глиняных горшков с горсткой арахисов внутри каждого. Обезьяна приближается к горшку, чует, что внутри него находятся ароматно пахнущие орехи, засовывает туда переднюю лапу и зажимает горсть орехов в кулаке. И вдруг она обнаруживает, что теперь она не может вытащить свою лапу; горлышко слишком узкое для кулака, полного орехов! В результате она сидит беспомощно и несчастно, и теперь ничего не стоит ее поймать и увезти отсюда! Обезьяна думает, что кто-то сидит внутри горшка и удерживает ее лапу, когда она пробует вытащить ее! Если бы она просто ослабила свою хватку и избавилась от привязанности к орехам, она смогла бы убежать! Точно так же и вы являетесь жертвами желаний и привязанностей, которые желание влечет за собой. Вы связаны кандалами, которые вы самостоятельно надели на себя! Освобождение тоже находится в ваших руках. Созерцайте неизменную славу Бога; тогда стремление к преходящим материальным безделушкам исчезнет, и вы освободитесь".

Вот другая, слегка отличающаяся, версия той же самой темы, также рассказанная Бабой: "Те, кто ловят обезьян, берут горшок с узким горлышком и наполняют его какими-нибудь сладостями. Обезьяна, желая пищи, засовывает свою лапу внутрь горшка и хватает полную горсть этой еды. Из-за этого она становится неспособной вытащить свою лапу через отверстие. Обезьяна сможет вытащить свою лапу только в том случае, если она освободит свою хватку и выпустит то, что она удерживает. Именно ее желание обладания пищей связало ее лапу. Поскольку она держит в своей лапе еду, чтобы выполнить свое желание, она оказывается связанной этим".

"Этот обширный мир подобен горшку, ситуации в жизни или в семье подобны узкому горлышку. Наши желания подобны сладостям, находящимся в горшке. Если сравнить этот мир с горшком, а желания — с содержащимися в нем сладостями, то можно сказать, что человек засовывает свою руку в этот горшок. Если он высвобождается от своих желаний, то он сможет жить в этом мире свободно. Первое, что необходимо сделать для получения свободы, — это пожертвовать. На языке философии это называется отреченностью или непривязанностью. Мы думаем, что мир связывает нас, но мир безжизнен, подобно горшку со сладостями, в котором никто на самом деле не тянет обратно обезьянью лапу. Именно желание связывает нас".