— Я не помню, как ее звали… какая разница? Я все равно ее нашел. Она меня разочаровала, признаю. Но разочарование — чувство менее неприятное, чем боль потери. А ты обрек Барбару именно на это! Сразу видно, ты никогда никого не терял.
Людовик почувствовал себя задетым:
— Я не обрекал ее ни на что! Майкл к ней вернется. И у них все будет по-прежнему, — но он и сам не до конца верил собственным словам.
Артур рассмеялся, и смех его прозвучал дьявольски зловеще:
— Да ты сказочник! Фантазер… Наивно, я бы сказал.
— Вовсе не наивно, — не согласился Клондайкс. — Я уверен, что Майкл сумеет восстановить свою память. Уверен!
— Этого мало, чтобы вернуться, — спокойно заметил Артур, поднимаясь на ноги. Отряхнув брюки, он сверху вниз посмотрел на Людовика и негромко добавил: — И ты еще в этом убедишься… и очень скоро.
Он ушел, а Людовик, провожая его взглядом, задумчиво хмурился. На душе у него было очень неспокойно…
Майкл редко посещал рестораны, разве что в кафе забегал рядом с домом. Причина была вовсе не в денежных затруднениях, просто заведения «высокой кухни» отдавали сибаритством и избыточной роскошью. К тому же, Риверсу не хотелось ловить на себе неодобрительные взгляды, он не любил, когда на него косились с насмешливым удивлением: мол, некого пригласить на свидание, никто не жаждет составить компанию за ужином…
А ведь и правда некого и никто! С девушками парень сходился плохо, в рестораны их не звал, в лучшем случае предлагать выпить кофе в простеньких кофейнях… а друзья, с которыми можно было бы весело провести вечерок, остались в родном городе… том, который он покинул пару месяцев назад.
«Том, которого никогда не существовало, если верить Людовику, — шепнул внутренний голос, напоминая теорию злосчастного Клондайкса. — Твои друзья остались там же, где сейчас находится Барбара. В мире, где существуют цвета».
Память не вернулась к нему, на что он немного надеялся (и чего страшился). Так, прорывались время от времени отдельные яркие воспоминания, да и сны стали более настойчивыми, убедительными… живыми. Майкл уже не мог отрицать, что в рассказе Людовика есть крупица истины… он не мог высмеивать его гипотезу. И это состояние (ни там, ни здесь) раздражало его.
Вот потому-то Риверс и решился нарушить собственные правила и поужинать в общественном месте, просто чтобы побыть среди людей… компания в виде собственных тягостных мыслей его изрядно утомила, и он надеялся, что чужие, пускай и незнакомые, лица помогут ему отвлечься.
Он заказал стейк и порцию картофеля, в ожидании которых пил кофе и несколько нервозно листал меню, размышляя о десерте. Чья-то тень упала на страницу, и Майкл поднял голову, уже приготовившись поблагодарить официанта за оперативность… но незнакомый господин явно не был сотрудником сего заведения. Остановившийся у его столика высокий стройный мужчина с белыми волосами и очень бледной кожей, облаченный в дорогой черный и красноватым отливом костюм, был похож на успешного преуспевающего бизнесмена.
— Сегодня тут людно, — холодновато улыбнулся незнакомец, взирая на него сверху вниз пугающими темно-белыми глазами. — Можно составить вам компанию?
Майкл скользнул взглядом по помещению. И правда, людей было много, однако парочка столиков по-прежнему пустовала… парень нервно сглотнул, но указать беловолосому господину на его явную невнимательность почему-то не решился. Было в выражении его мертвенно-белого лица что-то настораживающее и убивающее всякое желание спорить.
— Садитесь, — лаконично буркнул Риверс, хмуря брови. — Чего уж там.
— Благодарю вас, — кивнул в ответ мужчина и, уже устроившись напротив него, заметил бодрым голосом: — Я те столы тоже заметил… но они неудобно расположены.
Майкл пожал плечами. Почему-то он не поверил ему, объяснение прозвучало не слишком правдоподобно, но спорить парень не стал. Может, этот тип не любит ужинать в одиночестве, вот и придумал себе компанию? Подобная версия стала казаться еще более вероятной четверть часа спустя, когда сотрапезникам принесли заказанные напитки и блюда.
— Я всегда считал, что вкусный ужин будет еще вкуснее, если сопроводить его увлекательной застольной беседой, — весело сказал мужчина, подтверждая догадку Майкла. — И я был бы рад предложить парочку тем для разговора, вот только ваше лицо намекает на нерасположенность к откровенности… я угадал?
Майкл испытал досаду. Этого еще не хватало! Нужно было умудриться нарваться на эдакого доморощенного психолога, любителя пофилософствовать!
— Слишком красиво говорите, много непонятных слов, — с сарказмом сказал он вслух, кривя губы. — И вообще, есть лучше в тишине…
— Лучше для пищеварения, но не для настроения, — в рифму ответил незнакомец и снова улыбнулся; очень недружелюбной была его улыбка. — Что ж, не хотите говорить, ладно… может, посмотрите?
— Что посмотрю? — с подозрением осведомился парень, справедливо не ожидая ничего хорошего.
Мужчина вынул смартфон и заскользил пальцами по экрану. Потом отодвинул тарелку Майкла чуть в сторону (тот от подобного нахальства просто онемел) и положил на освободившееся на столе пространство свой девайс.
— Это любопытный видеосюжет… качество такое себе, я не ахти какой видеооператор… но вам понравится… ручаюсь.
Майкл был уверен, что странный собеседник лжет либо ошибается, и видеосюжет ему нисколько не понравится… но почему-то противиться воле этого господина не смог и покорно нажал на кнопку воспроизведения.
На экране смартфона задвигались красно-черные тени… парень подался вперед, вглядываясь в происходящее… о чем тотчас горько пожалел. Лучше бы он ничего не видел!
Сценка была пикантной, и весьма. Пара, мужчина и женщина, предавалась страстной любви. При других обстоятельствах Майкл, пожалуй, насладился бы столь эротичным зрелищем, вот только любовники были ему знакомы. Она — его Барбара, несколько видоизмененная реальностью трехцветного мира, но по-прежнему красивая. Он — не кто иной, как бледный, как смерть, тип напротив…
«Не может быть!» — вскрикнуло сердце.
А рассудок сразу понял, что не только может, но и есть… все это правда. Барбара не пыталась его искать, хранить верность… она легко нашла замену неудачливому жениху (а ведь Майкл успел поверить, что они собирались пожениться).
— Кто вы? — хрипло прошептал парень, поднимая полный ужаса и боли взгляд на мужчину; тот улыбался ледяной улыбкой.
— Так ли важно, кто я? — вкрадчиво вопросил он. — Важно, что я сплю с женщиной, которую вы считали своей.
Майкл судорожно вздохнул, чувствуя, как покрывается холодным (в буквальном смысле!) потом.
— Значит… значит, он говорил правду. Она… она была моей, — тихо и непонятно пробормотал Риверс, устремив взгляд на злополучный девайс и с горечью думая, что стоило бы разбить его. Но что это даст, что изменит?
Как ни странно, мужчина напротив прекрасно понял туманную фразу молодого человека.
— Он — это, я так полагаю, Людовик? Да, он не врал вам. И она… Барбара… была когда-то… ну, не вашей, а с вами. Временное явление.
Парень вспыхнул и поднял на собеседника ненавидящий взгляд. Вот сейчас он был готов не только разбить девайс, но и запустить им в обидчика… но почему-то этого не сделал. Более того, он и сказать ничего не успел, любовник Барбары (как невыносимо произносить это даже мысленно!) опередил его.
— Не волнуйтесь вы так, юноша, — с неприятной усмешечкой проговорил он. — Сердце ещё не выдержит… в конце концов, вам стоит признать: всё в наших мирах, любом из них, лишь временное явление.
— Спорный вопрос! — почему-то запротестовал парень, просто из чувства противоречия.
Мужчина удивленно поднял брови:
— Вы можете назвать что-нибудь вечное? Ну же, давайте!
Майкл растерялся, но лишь на секунду.
— Вселенная, — буркнул он.
— Помилуйте, что за ерунда! Вселенная кажется вечной тем, чья жизнь столь коротка, как ваша… но и Вселенные умирают.