— Что ж, возможно, в этом есть смысл. Он согласен! Натали уже не знала, радоваться ей или огорчаться. Ужасно нелепая ситуация!

— Послушай-ка… — Этьен смотрел пристально и холодно. — А что я буду с этого иметь? Моя свобода, знаешь ли, дорого стоит.

— Конечно.

Это не было неожиданностью. Но Натали не предполагала, что Этьен потребует плату так откровенно и цинично. Глупая. Он что, должен был упасть на колени и залиться слезами благодарности? Пора бы привыкнуть, что за все надо платить.

— Сколько? — Короткий вопрос Этьена разрезал тишину.

— Помнишь, ты говорил об акциях “Вермонт-Эстэ”? — У Натали был припасен козырь, и сейчас она его открыла.

Вообще-то Этьен был очень замкнутым и немногословным человеком. За время их знакомства он почти ничего не рассказал о своей жизни. Но недавно, поддавшись непонятному порыву, посвятил Натали в проблемы издательской компании, где он был директором-распорядителем и совладельцем заодно. Проблемы создавала — и вполне успешно — его мачеха.

Семейную компанию “Вермонт-Эстэ” основал еще отец Этьена, Марсель, но долгое время она приносила одни убытки. И Этьен, выпускник престижного университета, вернувшись домой, с головой ушел в работу. За двенадцать лет ему удалось превратить захудалое предприятие в процветающий международный концерн, чьи красно-зеленые эмблемы на журналах и книгах можно было встретить по всей Европе.

— Тебе ведь нужны деньги, чтобы откупиться от мачехи?

— Я предлагал ей отступного! — Лицо Этьена потемнело от гнева. — Но ей мало. Она уже нашла покупателя, и, если сделка состоится, семейная компания перестанет существовать.

— А это важно для тебя? — Натали залилась ярким румянцем под презрительным взглядом.

— “Вермонт-Эстэ” — моя и только моя! Я не позволю, чтобы ее растащили по частям. Я обещал отцу сохранить компанию и сделаю это несмотря ни на что! — Впервые Этьен позволил эмоциям выплеснуться наружу.

— Но если твоя мачеха…

— Черт возьми, Одетта прекрасно знает, что я вложил все свои средства в новое оборудование! Деньги вернутся самое большее через год. Если бы она согласилась подождать, я заплатил бы ей куда больше, чем покупатель, которого она нашла.

— А я предлагаю тебе эти деньги прямо сейчас. — Натали трудно дались эти слова, но пути назад не было. Со страхом смотрела она на Этьена: он напряженно думал, взвешивая все “за” и “против”. — Получив наследство, я стану сказочно богатой и смогу помочь тебе. Не говори “нет”, пожалуйста! Если захочешь, вернешь мне эту сумму потом.

Натали замолчала. От нее больше ничего не зависело, она сделала все, что могла. Секунды тянулись нестерпимо долго, а Этьен вновь замкнулся, ничем не выдавая своих чувств.

— Хорошо, — наконец сказал он медленно. — Но при двух условиях.

— Господи, да все, что хочешь!

— Первое — роскошная свадьба, свечи, цветы, гости… В общем, все должно быть как полагается.

— Как скажешь! — Натали готова была в этот момент согласиться с чем угодно, от волнения она почти не осознавала происходящего. — А второе?

— Наш брак будет настоящим. Только так мы убедим твоего дядю, что страстно любим друг друга. Или все — или ничего. Выбирай.

Все или ничего. С самого начала их знакомства Натали прекрасно понимала, что их отношения держатся на одном физическом влечении. Этьена интересовало только ее тело, и он не скрывал своих желаний. Правда, до последнего момента Натали удавалось сдерживать эти порывы. Признаться, не без труда, так как их чувства были взаимны. Когда Этьен впервые поцеловал Натали, страсть, неизведанная прежде, нахлынула волной и затопила все ее существо…

Это было тем более странно, что Натали никогда не испытывала такого с Полем, которого, как ей казалось, любила всем сердцем. Но с ним никогда не было этой захлестывающей нежности и падения в сладкую тьму — того, что давало ей одно прикосновение горячей руки Этьена. Правда, сегодняшнее его поведение и слова подействовали на нее отрезвляюще, как холодный душ. Натали испугалась, но отступать было поздно. Она сделала свой выбор — только вот ледяной комок в горле мешал сказать последнее “да”.

— Ты согласна? — тоном палача, занесшего топор над жертвой, спросил Этьен.

— Я… Я согласна. — Натали пыталась собраться с мыслями, но перед глазами как будто висела пелена. Она все еще не могла поверить, что выход найден. Неужели это действительно правда? — Господи, ты все-таки согласился!

Этьен усмехнулся, поднял наконец полуопущенные веки и посмотрел на нее таким страстным, таким голодным взглядом, что, казалось, воздух в комнате мгновенно пропитался осязаемым и жгучим желанием.

— Да, дорогая.

Натали, поймав этот взгляд и услышав низкий, словно внезапно охрипший голос мужчины, отшатнулась: столь мгновенной была перемена. Но секунду спустя ей уже казалось, что у нее была галлюцинация. Непроницаемая маска вновь легла на лицо Этьена, его глаза погасли — ни тепла, ни нежности. У окна ее гостиной вновь стоял чужой человек.

— Да, я согласен, — равнодушно проговорил он, лениво растягивая слова. — Если ты принимаешь мои условия, я женюсь на тебе.

Натали задыхалась от волнения: восторг победы и тайный страх смешались в ее душе, все эмоции отражались в больших ярко-синих глазах. Невеста… Сколько светлых мечтаний было связано с этим волшебным словом, какие красивые снились сны. Натали робко улыбнулась.

— Что ж, мы сделали это. — В голосе Этьена радости не было ни капельки, а ответом на улыбку Натали был мрачный взгляд. — Только сможем ли мы потом выпутаться — вот в чем вопрос.

— Ну зачем ты так? У нас все получится! — Натали наконец справилась с дыханием, и сердце стало биться не так часто. Теперь она могла позволить себе легкий упрек. — Разве мы совершаем преступление?

— А разве нет?

Вопрос был задан таким озлобленным тоном, что радужное настроение девушки лопнуло, как воздушный шарик, проколотый иглой.

— Конечно, нет! — Натали хотелось, чтобы голос звучал более уверенно, но смятение ее было слишком велико, она никак не могла справиться с собой.

— Ты так уверена? Но ведь мы всего лишь мелкие мошенники, желающие завладеть богатством твоего бесценного папочки, господина Бижо.

— Я все-таки его дочь. По праву рождения, если не по имени. А отец… О мертвых плохо не говорят, но он основательно испортил жизнь маме, а мной вообще никогда не интересовался. Так что перед ним у меня нет никаких обязательств. — Натали нежно обняла Этьена, прижалась щекой к темному ворсу его роскошного костюма. Потом тонкими пальцами взъерошила коротко стриженные волосы. — Только не говори, пожалуйста, что ты передумал.

— Нет. — Этьен резко отстранился и поправил прическу. — Просто многие смотрят на меня косо. Мы привлекаем слишком много внимания. — Пренебрежительным кивком головы он указал на приоткрытую дверь, откуда волнами накатывал невнятный шум. Это сотня гостей с нетерпением ожидала начала церемонии. — А уж твоя матушка…

— Ради нее я и делаю это! — Натали перешла на тишайший шепот. Ей вовсе не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал подробности их тайного договора. — И ты…

Но она не успела договорить. Звучный раскатистый голос заглушил разговоры:

— Дамы и господа! Прошу тишины, мы ожидаем жениха и невесту!

— О Боже! — От неожиданности Натали пошатнулась и едва устояла на ногах. — Уже?

Она быстро взглянула в огромное зеркало, висящее над камином. Там отразилась испуганная, с расширенными от волнения глазами девушка. Белоснежная фата опускалась на плечи, изящный венок из нежных серебристых цветов невесомо лежал на блестящих рыжеватых локонах. Невеста… Цветная картинка в дамском журнале.

Макияж был идеален, несмотря на то что Натали занималась им несколько часов назад. Тени цвета беж подчеркивали выразительность миндалевидных глаз, а черный карандаш и тушь сделали ресницы еще длиннее. Вот только помада чуть сошла с губ, но это даже к лучшему. Ведь Натали, не зная, что делать со своими горящими щеками, так сильно напудрилась, что ее лицо по цвету сравнялось с фатой. Теперь уже ничего нельзя было поделать. И она только надеялась, что гости припишут ее болезненную бледность волнению или бессонной ночи накануне свадьбы. Пора бы уже взять себя в руки. Натали вымученно улыбнулась своему отражению. Чего она боится, ведь все идет хорошо.