Это конец. Вот до чего любовь довела человека. Блейксли предпочел бы дуло пистолета, лишь бы покончить со всем этим побыстрее.

— Похоже, что жемчуг пользуется спросом, — усмехнулся Кэлборн. — Еще неделя, и стоимость жемчуга, без того необоснованно высокая, утроится.

— Никто его не собирается покупать, — сказал Блейксли. — Мы просто собираемся использовать тот, что у нас есть.

— Все-таки собираетесь. — Кэлборн откинулся в кресле. — Какова моя роль в этом деле?

— Роль наблюдателя, — сказал Даттон. — Просто наблюдайте, чем заинтересуется леди Луиза.

— Я осмелюсь предположить, — лениво улыбнувшись, сказал Кэлборн, — что она вообще не уделит этому внимания. Как вы могли этого не учесть?

— Вряд ли, — сказал Даттон.

— Вы уверены?

— Держу пари, — процедил Блейксли.

— Итак, никаких отклонений в ее предпочтениях, — сказал Кэлборн, в глазах которого искрился смех. — Тогда все гораздо проще. Для меня. Очень хорошо. Я рассужу ваш спор. Есть ли какие-то временные ограничения или я должен буду наблюдать за Луизой Керкленд весь предстоящий сезон?

Было что-то в интонации Кэлборна, какие-то намеки на добродушный подвох, которые уже просто осточертели Блейксли. Не исключено, что Кэлборн, усердно наблюдая за Луизой, сам поддастся соблазну.

— Три дня, — сказал Блейксли.

— Всего три? — вздохнул Кэлборн. — Не уверен, что этого достаточно, чтобы определить склонность женского сердца. Кроме того, леди недурна собой. Я бы не отказался провести больше времени в ее обществе. Или вы полагаете, истина будет настолько очевидна, что хватит и дня? А может быть, мы разрешим это пари за час? При определенных обстоятельствах все может выясниться за час.

В этот момент Блейксли удивился, как вообще можно было считать Кэлборна добропорядочным. Его ум кишел злыми умыслами.

— Две недели, — сказал Даттон, тяжело моргая.

— Три дня! — прорычал Блейксли.

Он не хотел, чтобы Кэлборн, единственно подходящая кандидатура, обхаживал Луизу на протяжении двух предстоящих недель, к тому же он достаточно хорошо знал Луизу, чтобы понимать, что может случиться уже через час. Нет, этого нельзя было допустить.

Он представил себе Луизу.

Даттон поднял бровь.

— Вы абсолютно уверены?

— С нетерпением жду, — ответил Блейксли.

— Будет видно, — оскорблено сказал Даттон.

То, что случилось потом, выходило за рамки правил Белой гостиной.

Хотя если бы это произошло двумя днями раньше, с этими же самыми джентльменами, можно было бы сказать, что нормы джентльменского поведения соблюдены. Как иначе объяснить тот факт, что лорд Генри Блейксли ударил Даттона в живот еще сильнее, чем недавно позволил себе лорд Эшдон? Начинало казаться, что присутствие герцога Кэлборна на месте боевых действий не случайно. В обоих случаях на его долю выпала миссия прервать схватку. Трудно вообразить, что именно Кэлборн являлся искусным подстрекателем обеих драк.

Ему это было бы как минимум не к лицу.

Глава 7

Причина визита лорда Пенрита к леди Далби в тот вечер была очень проста. Приглашения, разосланные Софией, овдовевшей графиней Далби, предназначались лишь для избранного круга. Большинство гостей составляли мужчины. Подобные приглашения очень редко отклонялись и уж точно никогда не игнорировались.

— Дорогой Пенрит, очень мило с вашей стороны, что вы так скоро пришли навестить меня, к тому же я уверена, что у вас могли быть более интересные планы на этот вечер, — сказала София, удобно прильнув к спинке молочно-голубого дивана.

Пенрит не менее удобно устроился на таком же диване, расположенном напротив мраморного камина. Именно в этой приятной и располагающей обстановке София весьма удачно устраивала любые дела.

— У всех всегда есть планы, леди Далби, — ответил он в своей медлительной манере, — но осуществляются они или нет — это воля судьбы.

— Судьбы? — спросила она, посмеиваясь. — Мы всерьез будем рассуждать о судьбе? И в такой ранний час? Мне думается, судьба подождет хотя бы до полуночи.

— Подождет ли? — сказал Пенрит с улыбкой, придававшей особую соблазнительность его львиным чертам. — А какая же участь постигнет меня сейчас?

— Вы полагаете, я имела честь познакомиться с судьбой?

— Леди Далби, не секрет, что вы с ней на короткой ноге.

— Лорд Пенрит, это лучший комплимент за весь день, — сказала она улыбаясь. — Могу я отблагодарить вас тем же? — Он кивнул, и она продолжила: — Вы самый обсуждаемый человек в Лондоне, мой дорогой лорд, причем только в самом лестном смысле. Это редкость, чтобы одновременно и обсуждали, и осыпали любезностями.

— Что, должно быть, не слишком подходит для моего положения и моих лет, — слегка нахмурившись, сказал он.

— Мой дорогой лорд Пенрит, я не совсем понимаю, о чем вы.

— Моя дорогая леди Далби, я уверен, что вы все прекрасно понимаете. Ни один мужчина не хотел бы, чтобы о нем думали только хорошо. Это наталкивает на мысль о том, что он мерин. Самое досадное, что я все же не кастрирован.

София смеялась от души. Какого же милого сына завела и воспитала себе Джулия Осборн. Пенрит в самом деле был драгоценным камнем в ее короне.

— Не смешите, лорд Пенрит. Мы ведь оба знаем, что даже молодая женщина самых непорочных взглядов начинает нервничать, оказавшись рядом с вами за одним столом. Ваша скандальная репутация держится на должной высоте.

— Если вы и впрямь так считаете, то склонен довериться. Вот только совместимы ли превосходные отзывы со скандальной репутацией?

— О, я уверяю вас, вполне, — коварно улыбнулась София.

— Вы меня убедили, леди Далби, — усмехнулся в ответ Пенрит.

Он был чертовски красив, этот лорд Пенрит, и очаровательно податлив. Было несравнимым удовольствием проводить время в компании такого молодого, привлекательного, готового соглашаться собеседника.

— Конечно, я полагаю, даже лилию не портит немного позолоты, — сказала она, разглядывая Пенрита.

— Сначала позолота, а теперь лилия, — суховато заметил Пенрит. — Моя репутация пошатнулась. Что вы посоветуете, леди Далби? Я в вашем распоряжении.

Какой восхитительный мужчина отдался полностью и безоговорочно в ее руки! Вряд ли можно предложить больше, разве что вознаграждение. Но она не могла принимать вознаграждение, по крайней мере, от него и при своей хорошо отлаженной жизни.

— Дорогой, — обещающе улыбнулась София, — вы насладитесь каждой минутой.

Даттон выпил столько, что не чувствовал ничего — ни рук, ни ног, ни языка. Элементарно ходить и говорить было для него сложной задачей, но иногда он радовался таким трудностям. Это был как раз тот случай.

Они с Блейксли большую часть дня провели, попивая отменное виски с ищущим развлечений герцогом Кэлборном. Каких развлечений ждал герцог, он себе не представлял, да и не старался представить. Даттон был не в том расположении духа, чтобы прилагать усилия к чему бы то ни было, включая и завоевание прелестной миссис Уоррен.

Миссис Уоррен, как он понимал, собиралась упасть его достойнейшие объятия. Когда он покончит с этим, он не сомневался, что покончит, если только придумает как начать, то, может быть, он даст Луизе Керкленд второй шанс. Все рыжие только и мечтали о подобном шансе, и Даттон нисколько не сомневался, что миссис Уоррен с ее ярко-рыжими волосами не исключение.

— Зачем мы вообще отправились к вам? — ворчал Блейксли.

— В самом деле, стоит ли тащить Блейксли с собой, чтобы иметь возможность послушать, как он ворчит? Понятно, что Блейксли хочет найти свое счастье, получив жемчуг и Луизу Керкленд, если он еще помнит об этом.

— Да, совсем неудивительно, что он все время ворчит. Ему не везет с женщинами, по крайней мере, с такими, как Луиза Керкленд.

— Мне просто хочется протрезветь, — охотно откликнулся Даттон.

Если он не был сейчас самым душевным, дружелюбным парнем из всех знакомых Блейксли — значит, он ничего не понимает в дружелюбии.

— Оптимист, — уже мягче сказал Блейксли.