Джорджия в целях предосторожности опустила фамилию. Смышленый Ной сразу уловил бы связь между Джексоном и Уиллом, к которому он уже начал обращаться «дядя Уилл». Стоит ему проболтаться, и весь план провалится.

— Как дела? — вежливо спросил Джексон. — Ты, должно быть, Ной. — Он протянул мальчику руку, которую тот по-взрослому пожал.

— Спасибо. Хорошо. А у вас? — откликнулся Ной, приподнимаясь на цыпочках, чтобы казаться выше.

Старание Ноя выглядеть взрослым во время таких встреч всегда удивляло Джорджию. Замечательный мальчик — он никогда не доставлял ей особых хлопот. А в такие минуты он казался ей настоящим маленьким мужчиной. Большие круглые очки в черепаховой оправе, которые ему пришлось носить с четырех лет, тоже усиливали это впечатление. Да и по умственным способностям Ной был старше своих лет.

Учителя хором говорили ей, что Ной — на редкость умный, одаренный ребенок. Он перескочил через второй класс и мог бы перескочить и через четвертый, но ему это уже было неинтересно. К сожалению, в их маленькой общеобразовательной школе не было специальных программ для одаренных детей, а Джорджия не могла позволить себе спецшколу.

Она надеялась, что, возможно, в будущем сможет обеспечить ему условия для занятий, которые помогут раскрыть его умственный потенциал. А пока она делала все возможное, покупая ему книги, обучающие игры и поощряя его разнообразные интересы. Летом она собиралась устроить его на две недели в специальный лагерь с научным уклоном, а кроме того, уже скопила достаточно денег, чтобы купить ему компьютер на Рождество. Уилл собирался помочь выбрать самый подходящий. Ной был очарован рассказами об исследованиях Уилла, и Джорджия думала, что новый «дядя» хорошо повлияет на ее сына.

Мысли ее обратились к Джексону. Как он будет общаться с Ноем, ведь после тайного венчания Фейт и Уилла они фактически стали родственниками, хотя Джексон не догадывался об этом.

Джорджия поставила остальную еду на стол. Они сели напротив друг друга. Ной сел между ними. Все молча наполнили тарелки и принялись за еду.

— Приедет тягач, чтобы вытащить твою машину из грязи? — спросил Ной с набитым ртом.

— Надеюсь, — ответил Джексон. — Я еще не звонил.

— Ураган не ожидается здесь до поздней ночи. Фронт холодного сухого воздуха надвигается с юга через Средний Запад со скоростью двадцать миль в час, — терпеливо объяснил Ной, — и достигнет нас сегодня ночью. Правда, он может быть остановлен другим фронтом, идущим со стороны залива, — предупредил он.

Джексон уставился на мальчика широко раскрытыми глазами, не донеся до рта вилку с наколотым блинчиком.

— Ничего себе!

— Ной очень интересуется погодой, — объяснила Джорджия.

— Ма, можно я посмотрю на тягач, когда он придет? — попросил Ной, снова превратившись в маленького мальчика. — Пожалуйста!

— Посмотрим, — ответила Джорджия.

— Готов поспорить, они пришлют грузовик с платформой вместо кузова, — обрадовался Ной в предвкушении такого зрелища.

— Лучше бы им прислать судно-буксир, — возразил Джексон, выглядывая в окно. Он вытер рот салфеткой. — Великолепные блинчики, кстати сказать.

— Спасибо, — ответила Джорджия. Подумать только! Ее гость не упоминал Уилла или ее так называемые свадебные планы в течение по меньшей мере десяти минут. Может быть, причиной тому вкусный завтрак?

— Спорю, Уилл может съесть дюжину таких блинчиков, — сказал Джексон, внимательно наблюдая за Джорджией. — Он всегда обожал блинчики с черникой.

Лицо Ноя просияло:

— Вы знаете моего дядю Уилла?

— Не говори глупостей, Ной, — нервно перебила Джорджия. — Откуда наш гость может знать дядю Уилла? Он имеет в виду кого-то другого.

Она взглянула на Джексона и почувствовала, как у нее в горле все пересохло.

Было слишком поздно. Джинна уже выпустили из бутылки. Джексон был похож на хищника, почуявшего запах дичи.

— У тебя есть дядя Уилл? — спросил он Ноя беззаботно. — Как забавно. Моего брата зовут точно так же.

— Какое потрясающее совпадение, — перебила Джорджия. У нее появилось ощущение тошноты. — Еще блинчиков? Бекона? Апельсинового сока?

— Мне еще блинчик, пожалуйста, — сказал Ной.

Джексон пристально смотрел на нее, явно размышляя о том, как бы ему выведать у мальчика более подробную информацию.

— Когда ты закончишь завтрак, я хочу, чтобы ты пошел наверх и убрался в своей комнате, — велела она Ною.

— Но моя комната в порядке, — запротестовал тот. — Ты заставила меня убраться вчера, мама, прежде чем дала карманные деньги. Разве ты не помнишь?

— А как насчет клетки хомячка? — настаивала Джорджия. — Мне кажется, Гарри нуждается в том, чтобы его клетку почистили.

— Но, мама… — пытался протестовать Ной, доедая завтрак.

— Не спорь с мамой, сынок, — твердо сказал Джексон.

Его повелительный тон удивил и Джорджию и Ноя. Они оба уставились на него. Джорджия не знала, благодарить его или сказать, что он не имеет права вмешиваться не в свои дела. Ной внимательно посмотрел на Джексона и решил подчиниться:

— Хорошо, хорошо.

Он встал со стула и отнес тарелку в раковину.

— Ладно, я думаю, клетке Гарри не помешает еще одна уборка.

Джорджия почувствовала облегчение, когда сын покинул кухню. Ей удалось избежать катастрофы.

Ощущение неизбежности близкой развязки охватило ее, когда Джексон внезапно поднялся, широко улыбаясь.

— Эй, Ной, я бы хотел посмотреть твою комнату, — весело сказал он. — И помочь тебе с хомячком. Можно?

— О да, конечно, — обрадовался Ной. Он взглянул на мать, как бы спрашивая ее одобрения, но та была слишком подавлена, чтобы возражать.

И он принял ее молчание за согласие.

— Гарри особенный, — объяснил он Джексону. — У него только три лапки, но это его не беспокоит. Он может бегать в колесе и все остальное. А еще у меня есть рак-отшельник и тритон.

— Неужели? — восхитился Джексон.

— Дядя Уилл обещает, что в следующий раз, когда он приедет, он привезет мне настоящую крысу. Белую.

— Белую крысу? — Джексон с удовлетворением отметил, что разговор вернулся к интересующей его теме. — Но почему твой дядя решил подарить тебе именно крысу?

— Он ученый. Орнитолог. Это означает, что он изучает птиц. Его интересуют те птицы, которые живут поблизости от океана, — объяснил Ной. — Но у них много крыс в университете, где он преподает, в лаборатории… для разных экспериментов и всего прочего.

— Так твой дядя орнитолог! — тихо произнес Джексон. — Как здорово! Еще одно совпадение. И мой брат Уилл тоже орнитолог. И он тоже занимается океанскими птицами.

Его тон не предвещал ничего хорошего. Однако Ной ничего не заметил и продолжал весело болтать:

— Тетя Фейт сказала мне однажды, что у нее в детстве была белая крыса, а ее мама, моя бабушка, заявила, что хвост у нее мерзкий. Бабушка кричала от страха каждый раз, когда тетя подносила к ней крысу.

— Тетя Фейт? — удивился Джексон, и сердце Джорджии бешено заколотилось. Настал ее последний час, подумала она. — Кто такая тетя Фейт? — терпеливо спросил Джексон.

— Мамина сестра, конечно, — сказал Ной так, словно все знали об этом. — Она и дядя Уилл оставались здесь несколько недель, а потом поехали жениться.

— Джексон! — прервала сына Джорджия. — Я думаю, нам надо поговорить, прежде чем вы пойдете смотреть зоопарк Ноя.

Все зашло слишком далеко. Она не собирается сидеть сложа руки и смотреть, как Ной, сам того не подозревая, оказывается в самом центре взрослых проблем. Если кто-нибудь и должен сказать Джексону правду, то это она.

— Как скажете, Джорджия, — отозвался он и повернулся к ней, готовый внимательно ее выслушать.

Но прежде, чем приступить к допросу, он повернулся к Ною:

— Почему бы тебе не начать одному чистить клетку? Я приду через минуту-другую, — пообещал он. Он протянул руку и потрепал Ноя по спутанным русым волосам.

— Хорошо, — согласился Ной, серьезно глядя на Джексона. — Я пока все приготовлю.