Мэт чего-то ждал и в последнюю минуту, когда один из шайнарцев уже отвязывал паром, ударил ногами свою лошадь и въехал на баржу, где и так было весьма тесно.

- Рано или поздно я же тоже там буду, верно? - заметил он, переводя дыхание и не обращаясь ни к кому конкретно. - Я должен его найти.

Ранд покачал головой. Мэт выглядел здоровым и цветущим, как обычно, отчего Ранд чуть не забыл, почему он отправился в этот поход вместе с друзьями. Чтобы найти кинжал. Пусть Ингтар ищет Рог. Мне же нужен кинжал для Мэта.

- Мы найдем его, Мэт.

Мэт окинул насмешливо-ехидным взглядом красивую красную куртку Ранда, нахмурился и отвернулся. Ранд вздохнул.

- Все будет хорошо. Ранд, - тихо сказал Лойал. - Как-нибудь, но будет.

Течение, ударив в борт, подхватило отчаливший от берега паром; противно заскрипел канат. Какими необычными паромщиками ни выглядели солдаты, шагавшие по палубе в шлемах и доспехах, с мечами, торчащими за спинами, но паром они вывели в реку вполне сносно.

- Вот совсем так мы уехали из дома, - вдруг заговорил Перрин. - В Таренском Перевозе. Сапоги паромщиков топают по настилу, вода журчит вокруг парома. Совсем как тогда. На этот раз все будет гораздо хуже.

- Как может быть хуже? - спросил Ранд. Перрин не ответил. Он рассматривал дальний берег, и его золотистые глаза почти сверкали, но совсем не нетерпением.

Спустя минуту спросил Мэт:

- Как может быть хуже?

- Будет. Я чую это, - вот и все, что сказал Перрин. Хурин взволнованно поглядел на него, но тогда Хурин, получается, на все с тех пор, как отряд покинул Фал Дара, смотрит нервно.

Паром глухо ударился о южный берег, крепкие доски проскребли по твердой глине, над головой нависли ветви деревьев. Шайнарцы, кто тянул за веревку, сели на лошадей, кроме тех двоих, которым Ингтар приказал перегнать паром и забрать остальных. Все двинулись за Ингтаром на берег.

- Пятьдесят шагов к большому каменному дубу, - сказал Ингтар, когда они скакали между деревьев. Говорил он как-то сухо и отстранение. Если Раган ничего не сумел сказать об увиденном... Солдаты проверили мечи в заспинных ножнах и покрепче взяли пики.

Сначала Ранд принял подвешенные за руки фигуры за пугала, болтающиеся на толстых серых сучьях каменного дуба. За темно-красные пугала. Затем он узнал знакомые лица. Чангу и второй, тот, кто был вместе с ним в карауле. Нидао. Выпученные глаза, зубы в оскале боли. После того как это было начато, они жили еще долго. Перрин издал горловой звук, похожий на рычание.

- Хуже я не встречал, милорд, - слабым голосом произнес Хурин. - Хуже я не нюхал никогда, не считая подземной тюрьмы в Фал Дара той ночью.

Ранд отчаянно искал пустоту. Попутно, казалось, вошло пламя, тошнотворный свет неровно бился в ритм с его судорожными сглатываниями, но он упорно пытался и старался, пока не окружил себя щитом из ничто. Но позывы к рвоте пульсировали в пустоте вместе с ним. Не снаружи на этот раз, а внутри. Чего же удивляться, если видишь такое? Эта мысль, легко касаясь, пронеслась по этой пустоте, словно капля воды по горячей сковородке. Что с ними случилось?

- Заживо содрали кожу, - услышал Ранд, как сказал кто-то за его спиной, и еще звуки - кого-то рвало. Он решил, что это Мэт, но все отстояло так далеко от него, плавающего в пустоте. Однако то отвратительное мерцание тоже было там, внутри. Он подумал, что его тоже вот-вот стошнит.

- Снимите их, - резко приказал Ингтар. Помедлив, добавил: - Похороните. Мы не можем быть уверены, что они были Друзьями Темного. Они могли быть пленниками. Могло так быть. Пусть они все-таки узнают последнее объятие матери.

Несколько солдат, осматриваясь, выехали вперед с ножами в руках; даже для закаленных в битвах шайнарцев задача была не из простых - срезать ободранные тела тех, кого они знали.

- Как ты. Ранд? - сказал Ингтар. - К такому я тоже не привык.

- Я... со мной все в порядке, Ингтар. - Ранд позволил пустоте исчезнуть. Без нее тошнота немного отступила; в желудке все было скручено по-прежнему, но все равно полегчало. Ингтар кивнул и повернул лошадь, наблюдая за действиями своих солдат.

Похороны были просты. Две вырытые в земле ямы, туда уложили тела, а остальные шайнарцы наблюдали молча. Могильщики с серьезными лицами начали без лишних слов и суеты забрасывать могилы землей.

Ранд был потрясен, но Лойал тихо объяснил:

- Шайнарцы верят, что все мы пришли из земли и в землю должны вернуться. Они никогда не кладут мертвых в гробы и не заворачивают в саваны, а тела их никогда не одевают. Земля должна обнять тело. Последнее объятие матери, так они называют это. И никогда не говорят других слов, кроме как: "Да осияет тебя Свет, и да защитит тебя Создатель. Последнее объятие матери принимает тебя". - Лойал вздохнул и покачал громадной головой. - Вряд ли, по-моему, кто-нибудь произнесет эти слова сейчас. Что бы ни говорил Ингтар, нет больших сомнений. Ранд, это Чангу и Нидао убили караульных у Собачьих Ворот и впустили в цитадель Друзей Темного. Во всем происшедшем виноваты они.

- Тогда кто выпустил стрелу в... в Амерлин? - Ранд сглотнул. Кто стрелял в меня?

Лойал ничего не ответил.

Когда последние комья земли сгребли на могилы, появился Уно вместе со второй половиной отряда и вьючными лошадьми. Кто-то рассказал им о страшной находке, и одноглазый сплюнул:

- Козлом целованные троллоки, бывает, вытворяют такое в Запустении. Когда им хочется поколебать твою решимость, заставить задрожать твои проклятые нервы или таким растреклятым образом предупредить, чтоб ты перестал за ними гнаться. Но здесь у них не выйдет, чтоб мне сгореть.

Перед тем как отряд поскакал дальше, Ингтар остановил свою лошадь у неотмеченных могил, двух земляных холмиков, которые выглядели слишком маленькими, чтобы под ними лежали тела людей. Через мгновение он сказал:

- Да осияет вас Свет, и да защитит вас Создатель. Последнее объятие матери принимает вас. - Он поднял голову и обвел взглядом своих солдат. Их лица не выражали ничего, как и лицо самого Ингтара. - Они спасли Лорда Агельмара у Тарвинова Ущелья, - сказал он. Несколько конников кивнули. Ингтар повернул свою лошадь. - Куда, Хурин?