Последние две недели Джози только и делала, что мечтала о Кене. В ее мечтах он бредил ею по ночам и врывался в ее комнату, охваченный жгучим желанием.

Мысли начали путаться, сон вступал в свои права. Ей показалось, что скрипнула дверь и кто-то сел на кровать. Хм. Она снова мечтала, уже во сне. Ей снился Кен, он сидел на краю кровати, склонившись над ней. За окном темнело серое небо, яркая луна заглядывала в комнату. Потом – тяжелое дыхание Кена, легкий стон удовольствия… Джози хотела открыть глаза, но не могла.

И вдруг она ощутила теплые руки, с дрожью ласкающие ее тело. Они скользили по ее плечам, вниз по талии, пробираясь все ниже. Правая рука казалась намного сильнее. Ведь это был сон, а во сне он всегда представал перед ней сильным, как Геркулес, и романтичным, как Ромео. Джози не хотела просыпаться.

Губы исследовали ее шею, подбородок, мочки ушей.

– Ты подарок, которого я не ожидал. Как замечательно вернуться домой, – прошептал голос, показавшийся одновременно и знакомым, и незнакомым. Дыхание было влажным и горячим, усы щекотали кожу…

Глаза Джози открылись сами собой. Она застыла.

Усы?! У Кена же нет усов.

Сна как не бывало. О Господи! В ее кровати на самом деле кто-то лежал. И вовсе не Кен. Она спрыгнула на пол, из ее груди вырвался душераздирающий крик.

В холле раздались тяжелые шаги. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Кен с пистолетом в руке. Черная тень легла на пол, свет залил комнату. Джози хотела подбежать к нему, спрятаться за его спиной, но не могла и двинуться с места.

Она повернулась и взглянула на другого мужчину. Зажмурив глаза от яркого света, он поднял руки вверх.

– Ради Бога, Кен, не стреляй, это же я.

– Трейс!

Трейс? Джози не знала, что и думать.

– Что ты здесь делаешь?

– Как – что? Я живу здесь, – сквозь зубы процедил Трейс, опустив руки. – По крайней мере, раньше я здесь жил. Кстати, раз уж ты решил меня застрелить, можешь закончить свое дело прямо сейчас. Кто эта девушка?

Две пары глаз уставились на Джози. Кен смотрел строго и угрожающе. Только тут до нее дошло, что она раздета. Трейс был тоже без одежды, что она не сразу заметила.

Джози переводила взгляд с одного на другого. С усами или без усов, они были, безусловно, похожи. Их сходство бросалось в глаза. Облизнув губы, она чуть не засмеялась, заметив выражение лица младшего брата Кена.

– Так ты Трейс? – спросила она, стараясь не смотреть на его стройную фигуру.

Подмигнув, как не сделал бы ни один порядочный мужчина, он сказал:

– А не поздновато ли знакомиться? Джози тщетно пыталась сдержать улыбку.

– Да, полагаю, немного поздно. Меня зовут Джозефина Слейтер. Для друзей просто Джози. И я ваша невестка.

– Моя… – поперхнулся Трейс и взглянул на Кена. Его удивление сменилось любопытством, когда он заметил раненое плечо брата. – А с тобой что случилось?

Кен пожал плечами.

– Бандитская пуля.

– Ничего себе. Получить пулю и в придачу жену. Вот счастливец! А я-то ни сном, ни духом. Говорила мне Гвен, приезжай почаще. Теперь понимаю. И вы будете здесь жить?

– Посмотрим, – буркнул Кен.

Казалось, Трейс отнесся к происходящему с юмором. Он не чувствовал себя неудобно, но под тяжелым взглядом брата быстро вскочил, надел джинсы, обулся и, схватив одной рукой рубашку, а другой походную сумку, сказал:

– Кажется, мне лучше перебраться к Спенсу.

– Вот-вот, – бросил Кен, когда Трейс направился к выходу.

– Приятно было познакомиться, – проговорила ему вслед Джози.

Трейс улыбнулся.

– А уж мне-то как было приятно!..

Джози весело рассмеялась. Кену это вовсе не показалось смешным. Когда дверь за Трейсом закрылась, он посмотрел на девушку так, словно это она была виновата во всем.

– Что, черт побери, он имел в виду?

Джози прекрасно понимала, что он на взводе, и, тем не менее, не испугалась. Откинув волосы со лба и поправив ночную рубашку, она высоко подняла голову:

– Ничего особенного, успокойся. Он весь в тебя.

Кен вздохнул с облегчением и отложил пистолет.

Джози приблизилась к нему. Кажется, рядом с ним будет в безопасности не только ее добродетель, но и она сама. Девушка слегка коснулась его плеча.

– Кажется, утром здесь будет синяк.

Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. По телу пробежала теплая волна.

– Да, – протянула она, не зная, что можно еще сказать, – ну и ночка!

Кен судорожно вздохнул. Воздух был напоен ароматом сосен и весенних первоцветов. Внезапно ему на память пришло неясное воспоминание о горной хижине, когда он не смог осуществить желаемое. Джози смотрела на него долгим просящим взглядом, ее зрачки мерцали в темноте. С ним явно происходило что-то необычное. Слегка тряхнув головой, он произнес:

– Ну и голосок у тебя!

– Я должна поблагодарить тебя за то, что ты бросился меня спасать.

Ее губы коснулись его так нежно и сладко, что ему впору было застонать от любви.

В нем проснулись прежде дремавшие чувства, о которых он почти забыл.

Мгновение спустя она уже выпроваживала его из комнаты. Закрыв перед ним дверь, она оставила маленькую щелку, чтобы видеть его, и сказала:

– Мы ведь собрались разводиться. Скажи мне только вот что, Кен. Ты носил когда-нибудь усы?

Он подозрительно прищурился.

– Что вы делали тут вдвоем?

Джози еще немного прикрыла дверь. Злорадно улыбаясь, она томно прошептала:

– Я позволила ему немного больше, чем следовало. Но он ведь твой брат. Не беспокойся, Кен, я делала только то, что и с тобой.

И захлопнула дверь прямо перед его носом.

Кен направился в комнату, все еще чувствуя на губах ее поцелуй. Что, черт побери, она имела в виду? Она целовала Трейса или нет? Прикасался он к ней?

Кен слишком хорошо знал, своего младшего брата: он был настоящим донжуаном. О, наверняка обнаружив в своей постели незнакомку, он прикасался к ней и делал все, что она позволяла. А она позволяла Трейсу делать все, что и ему. Там, в горной хижине, она готова была на многое, да и здесь…

Войдя к себе в комнату, Кен сунул пистолет в кобуру и сделал резкое движение, тут же напомнившее ему о ране. Он проклинал свое незажившее плечо, проклинал прерванный сон, проклинал нарастающее и непроходящее желание. Он зашел на кухню приготовить себе сандвич и выругался, уронив нож. Взял мяч и хотел поупражнять правую руку, но в раздражении отбросил его прочь.

Джози слышала, как блуждал по дому Кен, натыкаясь на мебель, и проклинал все и вся. Она улыбнулась в темноте. Ну, наконец-то хоть какая-то реакция! Это было не совсем то, что она от него ждала, но это уже кое-что. Она делала явные успехи.

Решив вывести его из равновесия, она сохранит такое положение вещей, а пока попытается получше узнать человека, за которого вышла замуж. Конечно, у него упрямый характер, но все же он честный малый. В последнее время она старалась вовсю, только чтобы он раскрыл перед ней свои хорошие стороны. Однако он был из тех людей, о которых говорят «крепкий орешек». При этой мысли Джози вздохнула.

Девушка чувствовала, что где-то в глубине души Кена таится какая-то боль. Потому-то он и ведет жизнь одинокого волка. Ей хотелось помочь ему залечить душевную рану. Хороший семейный секс – вот панацея от всех печалей. Как глупо было с его стороны настаивать, чтобы они спали в разных комнатах. Ведь он все равно хотел ее. Она видела это все ясней и ясней. Кен мог признавать или не признавать это, но он нуждался в ней, как и она в нем. Если бы не его упрямый характер, они оба давно могли бы получить желаемое.

Совсем скоро, думала Джози, закутываясь в одеяло и закрывая глаза, он перестанет бороться со своими желаниями, откроет ей свои объятия и подарит всего себя. Что-то подсказывало, что этот день близок.

– Присаживайся, Кен, – пригласила Гвен, пододвигая ему тарелку с бифштексом. – Я приготовила твое любимое блюдо.