Она целовала его шею, спускаясь ниже и расстегивая пуговицы его рубашки.

– Мы женаты, Кен. А женатые мужчина и женщина должны уметь разрешать стрессовые ситуации. Я не спала все эти ночи. И думала о тебе. Всю жизнь я хранила себя для тебя и не хочу ждать больше ни минуты. И ты тоже не можешь ждать. Я не права?

Рубашка Кена соскользнула с плеч и упала на пол. Руки девушки оказались на пряжке ремня.

Он слышал, что Джози что-то говорит, но не разбирал, что именно, из-за бешено стучащего сердца. Когда рука Джози остановилась на джинсах, он, закрыв глаза, прислушался к себе и глубоко вздохнул, прекрасно сознавая, что должен бороться с желанием; но когда девушки скользнула внутрь, понял, что страсть взяла верх над всеми доводами рассудка.

– Джози, – он коснулся ее щеки.

Ее ресницы дрогнули, выдав волнение и неуверенность. Казалось, она сознавала, что он может отвергнуть ее.

Спускались сумерки, удлиняя тени. Комната погрузилась во мрак. Кен провел пальцем по линии ее губ, коснулся нежной жилки, пульсирующей на шее.

– Тебе нечего бояться, Джози. Заниматься любовью – это же все равно, что танцевать. Надо лишь научиться вести и следовать за партнером, доверять и чувствовать его движения.

Ее дрожащие губы сложились в некое подобие улыбки. Понизив голос, он осторожно расстегнул пуговицы ее блузки.

– У страсти свой ритм, – сказал он, накрывая ладонью ее маленькую грудь, – как у пульса. Надо двигаться в соответствии с ним, а не против него. Вот так. Чувствуешь?

Джози мечтательно закрыла глаза. О Господи! Она поняла.

– Кен! Как ты думаешь, мы можем теперь немного помолчать?

Он хрипло засмеялся. Его смех отозвался в девушке новым всплеском желания. Он подхватил ее и понес в свою комнату. Их обнаженные тела соприкоснулись, когда он опустил ее на пол. Он снова поцеловал ее и помог скинуть блузку. Затем она сняла туфли и, расстегнув ремень, долго возилась, снимая джинсы. На ней были трусики, которые она только утром купила в Баттернате. Закончив с раздеванием, девушка притянула Кена к себе и ловко сняла его нижнее белье. Кен хрипло простонал: эти ее действия доставляли ему мучительное наслаждение. Положив одну руку ей на бедро, он крепко прижал ее к себе. Ее глаза распахнулись от удивления. Он мог бы поклясться, что еще никогда не видел такого восторга на лице женщины.

Джози положила руки ему на плечи и одарила лучезарной улыбкой. Как много было в ней теплого и женственного. Она склонилась над его плечом и обдала горячим дыханием шею. Кэн почувствовал ее влажные поцелуи на своем теле. Он не помнил, когда в последний раз был так возбужден. Да и был ли вообще?

Девушка выскользнула из его объятий и сняла нижнее белье.

– Ну, давай же, Кен, – просила она. – Не заставляй меня больше ждать.

– Полегче, – сказал он, снимая оставшуюся одежду. – У нас впереди вся ночь.

– Не хочу я так медленно, я хочу… – она запнулась, – ну, ты знаешь.

На мгновение Кен залюбовался ее обнаженным телом. Ее губы горели огнем, глаза светились желанием, руки манили в объятия. Шелковистая кожа была нежного кремового оттенка, маленькие груди идеальной формы напряглись в ожидании.

Он лег рядом с ней, накрыв ее ногу своей и поглаживая нежную кожу. Ее тело было гибким и мягким, и в то же время упругим, что наполняло его трепетом. Их окутала волшебная аура любви. Кен накрыл ладонями ее грудь, лаская и играя с ней языком и руками. Джози задрожала и испустила восторженный стон. Затем ее руки проделали путь вниз, и она начала сама творить чудеса с его телом.

Об этом Джози мечтала все предыдущие дни. Она желала этого больше всего на свете. И все же где-то глубоко в подсознании затаилось нервное напряжение, страх. Но каждый раз, когда Кен касался ее, чувства брали верх, и страх уходил. Она любила этого мужчину, своего мужа. Ей хотелось, чтобы эта ночь была и для него чем-то особенным. Положившись на интуицию, она целовала его, полностью отдавая себя. Вот она перевернулась на спину и разрешила ему расположиться над ней.

Желание Кена вырвалось наружу, и он, оставив всякую сдержанность, прижался к ней. Джози открыла глаза. Он пытался определить, отчего потемнели ее глаза: от боли или страха. Еще одно движение. И счастливая улыбка озарило ее лицо. Последние сомнения покинули Кена. Он погрузился в нее, заканчивая то, что начал еще в горной хижине.

Джози начала дрожать от возбуждения. Она прошептала его имя, и он накрыл ее губы поцелуем, вдыхая сладкий аромат страсти. Все вокруг нее закружилось, а внутри, где раньше порхали бабочки, начали происходить чудесные вещи.

О, Кен! О, Кен! О, Кен!

Он, казалось, чего-то ждал. Его лицо исказилось, как от боли. Когда она с облегчением вскрикнула, его глаза закрылись, гримаса сменилась улыбкой. Он ускорил движения, ее тело то начинало дрожать, то переставало, чтобы начать снова. Простонав, он последовал за ней.

Она вернулась из края блаженства, когда услышала хриплое дыхание Кена.

Если бы Джози заранее знала, что секс – это такое блаженство, она никогда бы не стала столько ждать. Нет, подумала она, я ждала не секса, я ждала Кена, именно его.

Ах, Кен! То, что между нами произошло, просто великолепно. Она знала, что ей надо тут же вставать. Даже знала, что может обнаружить, если пойдет в ванную. Но сейчас она не смела нарушить связь, установившуюся между ними. И потому лишь крепче прижалась к нему и вздохнула.

Кен вернулся на землю. Его сердце все еще билось с сумасшедшей скоростью, но дыхание стало более размеренным, а глаза сами собой закрывались. По телу разлилось тепло и нега.

Джози брала его любовь и отдавала всю себя. Она подгоняла и возбуждала его и заставила-таки забыть обо всем на свете. Поглаживая ее волосы, он размышлял, не обидел ли он ее чем-нибудь. Открыл было рот, чтобы спросить, но внезапно остановился.

Никогда еще Джози не была такой спокойной.

Он вгляделся в ее лицо, пытаясь рассмотреть его в темноте. Может, ему почудилась блаженная улыбка на губах, но грудь ее мерно вздымалась, а глаза были закрыты. Джози спала.

Нежность, переполнившая сердце Кена, была почти болезненной. Глубоко вздохнув, он внезапно уловил какой-то смутно знакомый аромат. Хм. Что это за запах? Он напомнил Кену давнее прошлое. Казалось, что все это с Кеном уже происходило, когда-то давно, давным-давно…

Осторожно, чтобы не разбудить Джози, он накрыл ее одеялом. Еще немного, и он заснет. Ах, вот что это было. Колокольчики! Любимые цветы Мэгги.

Мысли смешались. Кен долго смотрел в потолок, стараясь прийти в себя. Мэгги, эта лукавая брюнетка, ничто по сравнению с Джози. Ничто!

После длительной борьбы с самим собой он выскользнул из-под одеяла и оделся. В мгновение ока оказался у двери и сорвал с крючка пистолет. Сердце бешено колотилось, мысли неслись с сумасшедшей скоростью. Ни разу не оглянувшись, он вышел из комнаты.

Утром солнечный луч коснулся лица Джози, позолотил локоны "волос и заставил ее проснуться. Полусонная, она сладко зевнула и потянулась. Усталость во всем теле напомнила о прошедшей ночи. Губы тронула улыбка. Как это было замечательно! Кен был просто великолепен. Любопытно, что он скажет, если она попросит повторить? Вряд ли откажется. В кино мужчины никогда не отказывались.

Она пододвинулась к середине кровати, на сторону Кена, желая прикоснуться к нему. Ее нога шарила по пустому пространству. Решив, что, наверное, он спит на самом краю, она открыла глаза.

Кена не было.

Джози села на кровати и прислушалась. Улыбка сразу исчезла с ее лица. В доме стояла гробовая тишина, только за окном распевали рано проснувшиеся птички. Она потянула носом, желая уловить запах яичницы с беконом, которую Кен всегда готовил себе по утрам, но уловила только аромат диких цветов.

Джози осмотрелась. Одежда Кена тоже исчезла. Часы показывали шесть. Слишком рано для работ на ранчо. Слишком рано… Ее взгляд остановился на крючке, где обычно висело оружие Кена. Пистолета не было.