- Ты его знаешь, Антон. Ведь именно из-за него ты отключил меня.

Марков тяжело вздохнул. Фраза Клеопатры прозвучала как упрек, упав, словно тяжелый камень.

 - Клео… - начал было Антон, но неожиданно не нашел слов. Он хотел сказать, что поступил глупо, что готов обсудить, но вместо этого лишь развел руками, злясь на самого себя.

- Антон, существуют моменты, когда нужно принимать жесткое и, порой, не совсем приятное решение. Но оно только будет на пользу в будущем.

 Клео подошла ближе.

- Ты о чем? – произнес Антон.

 Он хотел повернуться, но Клеопатра, положив руки ему на плечи, не позволила сделать этого. Что-то холодное ткнулось в шею, раздалось шипение, и короткая боль пронзила мышцы.

- Клео! – воскликнул Антон, но Клеопатра лишь надавила ему на плечи, не позволяя встать.

 Марков провел рукой по шее – на пальце осталось пятно крови.

— Это снотворное, Антон, - произнесла Клео и положила перед ним на стол инъект-пистолет. Прозрачная капсула-дозатор была пуста. – Тебе ничего не угрожает. Я приняла решение, и не позволю тебе вновь отключить меня только потому, что ты веришь в доброту людей и в их право на свободу и выбор.

Антон почувствовал, как сознание медленно погружается в серую пелену, а по телу прокатилась приятная теплая волна.

 - Мне понадобиться несколько десятилетий, чтобы подготовить Стожар к возможному вторжению землян. И я хочу, чтобы в тот момент ты был со мной. Ты единственный на планете, кто знает ситуацию, и кто может помочь мне. Но время для людей – роковая вещь. Люди старятся и умирают. Я не хочу потерять тебя.

 Антон слушал Клео, часто дыша. Сил сопротивляться уже не было. Мысли путались, неудержимо клонило в сон.

- Я перенастроила криогенную камеру на длительный гиперсон, - продолжила Клео, наклонившись и заглянув ему в лицо. Антон встретился с ней взглядом. Ему показалось, что за искусственной сетчаткой глаза он различил багровый отблеск работающих видеокамер.

- Время для тебя уже не будет иметь никакого значения, -  произнесла Клеопатра.

 Волна возмущения и злости, вспыхнувшая в сознании, на мгновение прогнала предательскую пелену и придала силы. Антон оттолкнул Клео, и попытался встать. Ему захотелось бросить ей в лицо – зачем ты так поступила? Почему не попыталась поговорить, убедить, объяснить, наконец?

 Но иллюзорные силы исчезли за крохотное мгновение. Марков тяжело опустился на стул. Взгляд невольно скользнул наружу сквозь бронестекло обзорного триплекса.

Залитая жарким светом луговина. По высокому травостою горячий ветер гнал мягкие зеленые волны.

Близился полдень.

КОНЕЦ