Отец взял таблетки, кивнул и… перестал ее замечать.

Келли гордо вскинула голову и вышла из спальни. Она направилась в свою комнату. Встречаться с братом и зятьями, ожидающими ее внизу в гостиной, не хотелось. После того, как отец опрометчиво объявил, что «девочка взялась за ум и осталась дома», они до смерти надоели ей советами, какой риэлторской конторой воспользоваться, в какой части города жить, где и какую одежду покупать. Ее гардероб, видите ли, хорош для Бостона, Нью-Йорка, Вашингтона, но для их города выглядит вызывающе. Они уже распланировали дела, которыми ей следует заняться, не удосужившись даже заручиться ее согласием.

Келли нежно любила свою семью, но не выносила упрямство и ограниченность. И если ей некоторое время все-таки придется жить с ними, то уж работать — увольте!

Дрова в камине разгорелись быстро. Келли заперлась в спальне и с ногами забралась в кресло. От весело пляшущего огня настроение улучшилось. Может быть, действительно просмотреть какой-нибудь контракт, что подложил отец? Впрочем, не стоит — раз отказалась, надо выдержать характер до конца!

Келли взяла журнал, который купила в аэропорту, чтобы не думать о Майкле, и принялась перелистывать страницы. Но и сейчас, как и в самолете, не смогла прочесть ни строчки. Отбросив журнал, она встала с кресла. Сегодня пятница, значит, Майкл должен быть в Огасте. В тысячный раз с тех пор, как вернулась из Атланты, Келли посмотрела на телефон. Позвонить? Но что она скажет в свое оправдание? И разве что-нибудь в ее жизни изменилось? Состояние отца стабилизируется, но она ни на шаг не продвинулась к решению своих проблем. Может быть, все-таки вернуться в Бостон?

Нет, пока нет никакой определенности, никому звонить она не будет.

А впрочем… В Лонг-Бич еще день, и она, возможно, поймает Джоди в офисе. Необходимо с кем-нибудь поговорить, кому-нибудь довериться. А кому же, как не лучшей подруге?

Джоди отозвалась после четвертого гудка.

— Привет, дорогая! Что случилось? У тебя ведь уже ночь!

Келли улыбнулась.

— Ничего страшного, просто мне грустно и очень захотелось поплакаться тебе в жилетку. Но ты можешь придумать отговорку, только хорошую, и бросить трубку.

— Ни за что! Ни за что, даже если и опаздываю на свидание с самим Джеком Николсоном! — серьезно заверила Джоди.

Келли рассмеялась.

— Знаешь, за что я тебя люблю? За скромность.

— Ладно, я никуда не спешу. Давай выкладывай, Что стряслось! Только ничего не пропускай! Мне кажется, ты хочешь рассказать что-то пикантное.

— Ты и представить не можешь, насколько.

— О, продолжай! Нет, подожди! Я только налью чашечку шоколада. — Через минуту Джоди продолжила: — Держу пари, что ты собираешься рассказать про… — как там его? — принца Альберта? Он что, сделал предложение? И ты приняла его, чем посрамила всю свою семью?

Келли весело расхохоталась.

— Знаешь, тебе надо бы писать сценарии, а не организовывать приемы и вечеринки. Твоя фантазия просто пугает необузданностью.

— Ты шутишь, но у меня на самом деле есть парочка собственных, — скромно сказала Джоди, и что-то незнакомое прозвучало в ее голосе.

Келли рухнула на кровать.

— Не говори, что у тебя бурная связь с режиссером, нет, с продюсером. И он убедил тебя написать что-нибудь для него.

Вместо веселого смеха, которого Келли ожидала, повисла длинная пауза.

— Джоди?

В трубке раздался глубокий вздох, затем послышался голос Джоди:

— Я понимаю, что счет за этот разговор оплачивать тебе, к тому же ты сама хотела что-то мне рассказать. И твоя новость должна разнести мир вдребезги. По логике тебе первой и говорить, но я не могу молчать.

— Тогда и не молчи!

Оплата счета нисколько не беспокоила Келли. Ей действительно впервые за неделю захотелось откровенно поговорить с подругой. Рассказать ей обо всех проблемах, о Майкле. Но странное поведение Джоди насторожило Келли.

— Говори, ну же! — поторопила она подругу.

— Спасибо, дорогая. Но мы обязательно поговорим и о твоих делах. Сейчас, я только допью шоколад, а то мне чашка мешает.

— Да поставь ее на стол!

— Ну конечно же, как я не догадалась! Что-то совсем растерялась. Так вот! Я не встречаюсь ни с режиссером, ни с продюсером. И вообще я ни с кем не встречаюсь. Понимаешь, после разрыва со Стивом я будто прозрела. Мне нет еще и тридцати, а я уже устала от глупости и тупости всех, кто увивается за мной. Не знаю, чего мне на них не хватает — сил или сердца, — но одно я точно поняла. Играть в эти игры я больше не хочу и не буду. Мне нужен единственный, с кем мне будет интересно и кто будет стоить моего времени и усилий.

— Ого! — вырвалось у Келли. — Желаю удачи!

— Спасибо, подружка! Я была уверена, что ты это одобришь. Но есть еще кое-что. Я не вижу вокруг себя никого, кроме тебя, с кем бы мне хотелось продолжать отношения. Сплошное разочарование. Можешь считать меня сумасшедшей, но я решила, что в таком случае лучше оставаться одной, чем ощущать одиночество рядом с кем-то.

Джоди рассмеялась, но в ее смехе Келли уловила грусть и какую-то незащищенность. Незащищенность и ранимость, чего раньше она у Джоди никогда не замечала.

— Пойми, Келли, я не хочу больше производить на кого-то впечатление, я хочу оставаться самой собой. И делать то, что нравится мне, а не кому-то.

— Знаешь, Джоди, наверное, поэтому мы с тобой так близки. И неслучайно наши дороги пересеклись.

Джоди насторожилась.

— Что ты имеешь в виду? Объясни!

— Я должна тебе сказать, что очень горжусь тобой. И не только за то, что ты осознала необходимость изменить жизнь. Скорее потому, что ты нашла мужество действовать. Я тоже поняла, что это надо делать, но в отличие от тебя не знаю, с чего начать. Но жить так, как жила раньше, я не могу, да и не буду.

— Постой, Келли, ты хочешь сказать, что не вернешься на фирму? Но, если честно, меня это и не удивило бы. Я никогда не понимала, как ты, с твоим-то независимым характером, можешь подчиняться кому-то. От кого-то зависеть. Даже от родителей. Это не для тебя.

Келли промолчала, не зная, что ответить. Джоди постучала ноготком по трубке.

— Эй, Келли! Ты где?

— Да-да! Я здесь. Знаешь, наверное, это объясняет, почему я не могу работать у отца. Я очень люблю его, люблю и семью, но ты права. Я должна иметь свое дело, работать на себя. Я пыталась объяснить это им, но…

— Но они пропустили все мимо ушей, я права? — перебила ее Джоди. — Или нет, они выслушали тебя, но что-то предложили взамен? Что именно? Собственный дом, лучших модельеров, что еще?

— Да, Джоди, ты действительно слишком хорошо знаешь мою семью! — Келли рассмеялась.

— Вот и хорошо, что я сейчас не рядом с тобой. А то бы наломала дров, защищая тебя. Знаешь, я могла бы тебе помочь здесь. У меня есть неплохие связи в юридических конторах, специализирующихся на шоу-бизнесе. Может быть…

— Спасибо, Джоди, — перебила ее Келли, — но это еще более не мое. Ты права, мне нужно собственное дело.

Это теперь казалось таким очевидным, что Келли удивилась, почему не задумывалась о таком варианте раньше. Но каким именно делом ей хотелось бы заняться? И где? Голова шла кругом.

— Господи! Я прямо как твоя семья, пытаюсь навязать тебе свое. Извини! Но поверь, я просто очень хочу тебе помочь. — Джоди замолчала, но через мгновение вскрикнула: — Ой, Келли! Ты же обещала мне пикантности! Так если это не принц Альберт, тогда кто?

— Почему ты уверена, что это «кто»?

— Я чувствую, когда замешан мужчина. Это мой дар. Или проклятие, считай как хочешь. Так что не скрывай, рассказывай о нем все, Келли.

— Хорошо, хорошо. Ты, как всегда, права. Это мужчина. Его зовут Майкл. — Келли почувствовала легкое головокружение, назвав имя. — Вообще-то, надо было рассказать тебе о нем раньше.

— Раньше? А как долго этот Майкл существует?

— С той «мыльной» вечеринки.

— О мой Бог! — вскрикнула Джоди. — Майкл Брентон! Да?! Значит, ты не просто так ушла с ним пить кофе? — Она оглушительно рассмеялась. — Но это же грандиозно! Чудесно! Я здесь каюсь в своих поступках, а вы там… А что именно вы там делали? А, Келли?