Эта лилия — ее будущее, ее мост в завтра. Мост, который поможет отремонтировать цветочный магазин.

И это был секрет. Адвокат настаивал на этом.

Она проверила почву, пересчитала бутоны и поцеловала глянцевые лепестки, выключила свет, вышла и закрыла за собой дверь. Было еще темно, хотя тонкая линия у горизонта предвещала восход. Она услышала шипение и пожелала доброго утра Богглу, который приветствовал ее из-под лестницы соседа.

Затем Лора поехала в магазин. Была пятница, и, помимо заказа на два траурных венка и один свадебный букет, сегодня был день бесплатной раздачи гвоздик! Через несколько часов дюжина немолодых людей начнет штурмовать магазин, спрашивая про гвоздики и останавливая свой взгляд на ярких голубых глазах Эллы Гиффорд.

Составляя свадебный букет, Лора представляла себе магазин своей мечты. Больше рабочего пространства, больше света, новый переносной холодильник, огромная витрина. Настоящие деревья, антикварная мебель, орхидеи и профессиональное высококачественное оборудование. Она представляла себе этот магазин с шестнадцати лет; это было даже больше чем мечта.

К восьми часам все букеты были загружены в фургон. Встретив поставщика у задней двери, Лора заказала побольше пурпурных и белых гвоздик.

Когда показались мама и бабушка, у нее уже созрел план.

— Мам, сходи, пожалуйста, в булочную и купи четыре дюжины печенья, — попросила Лора, пока мать не сняла пальто. — Я позвонила им, они сказали, что все будет готово.

Мать выглядела возмущенной.

— Почему ты не сказала мне, что нужно печенье? Я бы испекла его вчера вечером!

— Извини, я плохой организатор. — Лора поцеловала обеих. — Бабушка, нам нужны салфетки и сидр. Три бутылки. И маленькие стаканчики.

— Не шампанское?

— У нас нет разрешения на использование алкоголя в рекламных целях. — К тому же неизвестно, как отреагируют семидесятилетние мужчины на выпивку в середине дня. — Сидр.

— Что происходит, Лора? — не унималась мать.

— Сегодня у нас рекламная акция. Мне нужна ваша помощь.

— Но… у меня были другие планы. Я думала, что говорила тебе, но, быть может, забыла. Если бы ты сказала раньше…

— Ты позавтракаешь с ним в другой раз, — встряла бабушка.

Позавтракает с кем? С доктором Ридом? Лоре хотелось закидать мать вопросами, но она сдержалась. Мама сама все расскажет.

Мама с бабушкой ушли, и Лора начала расставлять столы: один для печенья, другой для сидра. С цветами проблем не будет, подумала она, накрывая столы белоснежной кружевной скатертью и чувствуя, как поднимается у нее настроение.

Интересно, куда они засунули старый приемник?

К радости Лоры, бабушка загорелась идеей рекламной акции. А вернувшаяся с печеньем мать сказала, что это слишком дорого и довольно глупо. Поставив коробки с печеньем на стол и даже не сняв пальто, она пробурчала:

— Мне кажется, у нас совсем немного денег.

— Это новое пальто? — сузила глаза Лора.

Анжела вздрогнула.

— Это? Да нет, оно старое, просто…

— Мама, это новое пальто, — пригвоздила Лора.

— Ну да, может быть.

Лора подошла ближе к матери — та была накрашена. Накрашена! И ее голубое платье дочери тоже было незнакомо. Как и счастливый блеск в глазах.

Мать изменилась.

— Как я уже говорила, — повторила мама, взявшись за дверную ручку, — у нас мало денег, а печенье и сидр дороги, не говоря уже о цветах.

— Может быть, ее секретный план наконец сработал, — хитро прищурилась бабушка, надевая желтый фартук.

— Ты про лилии? — переспросила мать.

Лора смотрела на них обеих, открыв рот от изумления.

— Вы знали?

Бабушка цыкнула.

— А по-твоему, я действительно думала, что ты выращиваешь в оранжерее наркотики?

— Честно говоря, Лора, — добавила Анжела, — ты работала с лилиями с тех пор, как начала учиться в университете. Теперь ты запираешься в оранжерее каждое утро и полвыходных. Не нужно большого ума, чтобы догадаться.

— А кроме того, ты иногда звонишь мистеру Питту. Когда ты была у Виктора, он позвонил и пообещал через одну-две недели привезти бумаги на подпись. Еще сообщил, что датчане в нетерпении. Я подумала, что это пароль, как в ЦРУ, — сказала бабушка.

— Это не пароль.

— Я спросила, хочет ли твой мистер Питт, чтобы ты перезвонила, и он ответил «нет», но попросил, чтобы я передала тебе. Извини, я чуть опоздала.

— В следующий раз записывай на бумажке.

— Зачем что-то писать, если тебя все равно нет дома? Хоть сейчас ты расскажешь нам, в чем дело?

— В ее лилиях, — повторила мать.

— Так зачем же ей адвокат для лилий?

— Для патента, — улыбнулась мама, глядя Лоре в глаза. — Датчане — крупнейшие производители лилий в мире. Если они интересуются чем-то, чего добилась Лора, они должны сотрудничать с адвокатами, чтобы получить это; но и ей придется запатентовать свое новшество, потому что в Соединенных. Штатах только изобретатель имеет право на патент, а уж никак не покупатель. Я права?

— Зачем я скрывала это от тебя, мам? — рассмеялась Лора.

— Да уж.

— Мой цветок уже практически запатентован. Но пока все не закончится, я не должна никому ничего рассказывать о нем. Что я и делаю.

— Ты чудо!

— Спасибо, — хихикнула Лора.

— Теперь осталось только найти тебе мужа.

— Мам!

— Хорошо, хорошо, твой секрет в безопасности, милая, — сказала Анжела, уходя.

— Ба, — грозно предупредила Лора, надвигаясь на бабушку, — это все еще секрет!

Элла выглядела оскорбленной.

— Я знаю.

— И это значит, что его не нужно рассказывать всем…

Цыкающий звук сопровождался нахмуренными бровями и руками, упертыми в бока.

— Лора Роза Гиффорд! Не говори со мной так, будто я ребенок. Я знаю, что секреты надо хранить, и никому не скажу про цветок по той простой причине, что не знаю, что говорить, — ты не сказала ни мне, ни матери ни слова.

Воистину лучшая защита — это нападение.

— Хорошо, извини. — Лора кивнула на дверь: — А с кем хотела увидеться мама?

— Лора, дорогая, это секрет. Я обещала никому не говорить. Ты же не хочешь, чтобы я нарушила свое слово, не так ли?

— Конечно, хочу. Да. Определенно.

— Звучит как двойная мораль.

— Ты думаешь? Да ладно тебе, давай говори.

— Нет. Давай лучше подготовимся к акции. Но бабушка…

Бесполезно! Надо будет потом спросить у доктора Рида.

Через два часа, когда она ждала первого «гвоздичного мужчину», зазвенел дверной колокольчик. Лора вышла из-за прилавка, ожидая увидеть седовласого человека с визиткой «Дюны Лоры» в руках, но вошел Джон.

Он прошел внутрь так, будто был здесь хозяином. Это раздражало и… восхищало Лору. Улыбнувшись и кивнув бабушке, он посмотрел Лоре в глаза. Ее сердце сразу начало биться, как испуганная птица.

— Я столкнулся с твоей матерью у дома Виктора. — Он протянул ей маленький магнитофон. — Она сказала, что тебе нужно что-нибудь, что играет музыку. Виктор сказал, что может одолжить это.

Значит, он прибыл по делу. Пульс вернулся в нормальное состояние.

— А что ты делал в доме доктора Рида в середине дня? — спросила Лора.

Он мягко положил ей в руку около полудюжины дисков.

— Паковал вещи. Сегодня я переезжаю к себе.

— Ах да, приезжает же твоя подружка.

— Да.

— Трина.

— Да. Трина. — Он вскинул бровь.

Они стояли, глядя друг на друга. Лора вдруг вспомнила запах влажной травы, звуки прибоя, приятную тяжесть тела Джона, настойчивость и страстность его губ.

Его мягкий голос, его руки…

Ну, почему ей не нравится женщина, которой она никогда не видела? Женщина, которую она практически заставила приехать сюда?

Идиотская идея!

Она вытащила первую попавшуюся кассету и вставила в магнитофон.

— Нолан с нетерпением ждет встречи с тобой, — заметил Джон.

— Я тоже не могу дождаться.

— Мы с Триной заедем за тобой завтра в семь домой к Виктору.